Владислав Римма Храбрых - Завод седьмого дня (СИ)

– Наверное, не видел, – согласно кивнул Карел, не сильно воодушевленный.

Он не очень представлял, куда и откуда везти книги, когда нужно работать.

– Кристиан, а чем занимаешься ты?

Кристиан расхохотался и хлопнул себя по колену. Карел поморщился, не совсем понимая, что в его вопросе настолько смешного.

– Я занимаюсь торговлей, как и все здесь, – Кристиан развел руками, как бы показывая во все стороны дальше по коридору.

– Ну, а если конкретнее?

Кристиан посерьезнел, видимо, размышляя, можно ли Карелу доверить какой-то архиважный секрет или стоит промолчать. Молчать, когда нужно, он, видимо, не умел, поэтому признался:

– Я занимаюсь нашими конкурентами. Да, – не заметив понимания на лице Карела, он продолжил, – ты не поверишь, но и у Завода есть конкуренты. И я со своими ребятами занимаюсь тем, чтобы их больше не было.

Карел кивнул, стараясь не задумываться о том, какие способы использует Кристиан для выполнения своих рабочих обязанностей. Ничего хорошего, наверное. Страшная работа.

– Я понял. Не надо подробностей.

– И хорошо, – Кристиан усмехнулся. – А то пришлось бы либо тебя убить, либо взять к себе в отдел. Хочешь незапланированного повышения?

– Не очень.

Карел сделал вид, что очень заинтересован списками, на самом же деле он просто скользил глазами по строчкам, иногда вылавливая какие-то имена, которые казались ему знакомыми или совсем дурацкими.

– Ну и славно, тогда я должен испариться до вечера. Вечером пойдем оформляться, – Кристиан махнул рукой и вышел из кабинета, оставив Карела обживаться на новом месте.

Но он вместо этого встал и вышел следом. Конечно, дождавшись, пока Кристиан уйдет на приличное расстояние.

Во-первых, списки приносят только в обед, значит, до тех пор он свободен. Во-вторых, почему бы не ознакомиться с нижними этажами? Например, пообедать заранее. И, может, даже чего-то взять с собой в кабинет.

Столовая была такая же, как и все, которые Карел когда-либо видел. Столы и большой прилавок у дальней стены, за которым стояла улыбчивая дама средних лет, немного более объемистая, чем нужно. Карел неуверенно подошел к ней и оперся на стойку.

– Здравствуйте.

– О, новенький. И откуда ты у нас такой хорошенький? – женщина мгновенно расцвела, обрадованная забрезжившей перспективой пообщаться.

Карел неоднозначно пожал плечами. Ему было неуютно и не очень-то хотелось общаться.

– Садись, сейчас что-нибудь принесу.

Карел сел за самый край стола, который был ближе к прилавку. Он мог бы и сам принести себе еду, но если так заведено, то спорить было бы попросту бессмысленно. Женщина подсела к нему с небольшим подносом: тарелка со вкусно пахнущей картофельной бурдой, в которой плавали кусочки мяса, крупно порубленные овощи на другом блюдечке и стакан с чем-то бурым и не очень аппетитным.

– Ну, и как тебя зовут, новенький?

Карел не очень вежливо зачерпнул вилкой жижу, которая оказалась разваренным картофелем, подцепил кусок жилистого мяса и отправил в рот.

– Карел.

– Редкое имя. А меня зовут Аника.

– Приятно. И вкусно, – прошамкал Карел.

Все то, что выглядело не очень съедобным, оказалось довольно вкусным.

– Это вы готовите?

– Я, – Аника не без гордости улыбнулась.

– Вкусно. А это что? – Карел поднял стакан и принюхался.

– Это компот.

Карел отпил, а затем как-то и сам не заметил, как выпил все. Аника не мешала ему, сидела напротив, подпирая щеку морщинистым кулаком. Все глубокие морщинки под глазами и у рта казалось, лучились таким неподдельным интересом и заботой, что Карел старался на нее не смотреть. Марта перестала на него смотреть так с тех пор, как родился Альберт – и это было немного обидно.

Обед подошел к концу, тарелки опустели, так что Карел все-таки вынужден был поднять взгляд. Аника все так же сидела напротив и улыбалась. Пришлось поддерживать беседу, поскольку женщина, судя по всему, не собиралась уходить.

– Спасибо большое. А почему здесь никого нет?

– А еще не время. Часам к четырем начнут подтягиваться, – ответила Аника, собирая со стола тарелки и выставляя их на подносе.

Не прекращая беседу, она поднялась и унесла поднос за стойку.

– Ну, а вообще, кто как работу закончит, так и придет. Правда, все равно до обеда никто не появляется. Вот и скучно здесь. Ты торопишься?

Карел сцепил зубы. Надо было бы, конечно, поблагодарить и уйти, но это было бы совсем не вежливо. К тому же, из приятного общения всегда можно извлечь какую-никакую пользу.

– Нет, не очень. Мне пока Кристиан сказал обживаться.

– А-а, Крис, – Аника принесла тарелку с румяным кренделем и поставила ее перед Карелом. – Будет тебя обижать – я с ним поговорю. А лучше сразу бей в лицо.

– Я не… да нет, как. И не обижает он, – тут же растерялся Карел, озадаченно смотря на Анику.

Та рассмеялась и махнула рукой.

– Я шучу, шучу. Но смотри сам, люди здесь разные. Ешь, а то скоро все разберут.

– А можно, я с собой возьму? Потом поем.

Карел посмотрел на крендель и рассудил, что в него уже больше не влезет. Но и отказываться не хотелось.

– Можно, я тебе заверну.

– А вы здесь, ну, давно? – попытался завести беседу Карел, потому как Аника, кажется, немного расстроилась, решив, что он уже собирается уходить. – Работаете, в смысле.

– Давненько уже, – Аника снова нырнула за прилавок и, судя по звуку, принялась мыть посуду. – Уже лет двадцать, как старшенького сюда на работу взяли. А там и младший подтянулся.

– О, – глубокомысленно поддакнул Карел. – У вас здесь сыновья работают?

– Нет, только один, – поставив тарелки сушиться, Аника вытерла руки и присела за стол. – Младший как раз.

Она хитро прищурилась.

– Как так?

Карел рассеянно отщипнул хвостик от рогалика и прожевал. Тот оказался мягким и вкусным.

– Ну, знаешь, – как-то очень легко начала Аника, и Карел сразу понял, насколько тяжело ей об этом говорить. – Так бывает, что кто-то уже не работает там, где начинал.

– Ну, конечно, понимаю. Бывает такое, что работу меняют, это не очень удивительно, – вклинился Карел.

Да, уж он-то не видел ничего удивительного в перемене работы.

– Или даже место работы, только, знаете, ничего приятного. Вещи с места на место переносить, бумаги разные заполнять. Хотя казалось бы – кому на своем месте мешал? Так нет, мешал же.

Аника молчала и задумчиво жевала губу, очень внимательно следя за его лицом. Карел смутился и замолчал – наверное, его никто не спрашивал.

– Да нет, я не об этом… Нет его уже, лет восемь как.

– Извините, – смущенно пробормотал Карел, подумав, что на этом, должно быть, разговор и вовсе можно прекращать.

Вряд ли кому-то захочется и дальше общаться с человеком, который, пусть и по незнанию, прошагал грязными ботинками по душевной ране. Карелу не очень нравилось быть таким человеком, но иногда, даже если он понимал это, у него совершенно не получалось никак иначе.