Любовь Малафеева - Удары судьбы

— Макс…?

— Привет, Сима или ты предпочитаешь Сайфа? — улыбка стала лукавой.

— Макс… — я растерялась. В голове все смешалось. Сердце зашлось в сумасшедшем ритме. Пальцы разжались и заклинание из раздела высшей стихиальной магии осыпалось на мраморные плиты полы малиново-алыми искрами, прожигающими в камне дыры. — Макс!!!

Из-за акустики зала мой крик из радостного превратился в почти что дикий рев, но сейчас меня это мало волновало. В одну секунду я оказалась рядом с парнем и вереща как фанатка, узревшая кумира в непосредственной близости от себя, повисла на шее Максима стискивая его в своих объятиях так сильно как только могла. Я боялась что он исчезнет. Сейчас, когда я только-только осознала что он здесь, рядом, это стало бы слишком сильным ударом. За прошедшие месяцы я не раз и не два думала о том, что же случилось с тем парнем, который помог мне скрыться от светлых магов, пришедших за кольцом в мой мир. Думать о том, что он остался там, в покореженной машине, от которой врядли осталось больше нескольких кусков металла, совсем не хотелось. Я ведь чувствовала что магия вытянула нас в этот мир вдвоем и только в самом конце нас раскидало в разные стороны. Поэтому еще в самом начале часто спрашивала Вериха и Вестию не находили ли в горах еще кого-то, на что всегда получала один и тот же не вдохновляющий ответ «Нет». Но я продолжала надеяться и верить в то что с ним все в порядке, что ему так же повезло как и мне. Мне хотелось убедить себя, что у меня есть нечто что связывает меня с домом больше чем одежда и разряженный мобильник. И теперь я точно знала, что больше не одинока в этом мире, что нас двое и мы обязательно что-то придумаем. Я улыбнулась своим мыслям. Забавно, я думаю как маленькая девочка, потерявшаяся в парке и встретившая такого же бедолагу. Только дети верят в то что вдвоем можно сделать больше чем в одиночку. И совершенно правы.

От моего резвого наскока Макс даже не покачнулся, а словно угадав мои мысли тоже обнял меня. Так мы простояли пару минут и потом я сделала шаг назад аккуратно освобождаясь от его рук и пристально вгляделась в лицо парня…или уже мужчины? В первый момент мне показалось, что он совсем не изменился, но сейчас я заметила то, что ускользнуло от моего взгляда в начале: бледность, темные круги под безмерно усталями глазами, небольшие морщинки между бровей, словно Максу приходится часто хмуриться и горькая складка у губ. В ту же категорию можно отнести осунувшееся лицо и некий лихорадочный блеск глаз.

Я тряхнула головой. Не тем я занята, совсем не тем! И только я собралась задать вопрос по поводу того, как он смог меня найти, когда мужчина мне проказливо подмигнул и прижал палец к губам:

— Обещаю ответить на все твои вопросы, но только чуточку позже — у меня как понимаешь дело незаконченное осталось. — И хмыкнув направился в сторону фонтана. Я осталась стоять в некотором офигении, ничего не понимая.

— Дело? Какое дело?

— Я должен закончить ритуал Пробуждения. — Он обернулся с виноватой улыбкой. — Это не долго.

— Ритуал Пробуждения? — я все еще не понимала о чем он говорил, не мог же он…

Максим обошел вокруг фонтана, внимательно вглядываясь в надпись на бортике. Его губы беззвучно шевелились, словно он приговаривал про себя прочитанное. Он остановился строго напротив лица статуи и начал говорить. Голос Максима звучал странно, словно в нем слились несколько голосов — мужских, женских, детских. И слова были тягучими, напевными, очень похожими на староастенский, но не смотря на это я не могла разобрать ни слова… Но неожиданно из памяти стали всплывать вначале слова, затем фразы, складывающиеся в правильном порядке и донося до меня смысл, от которого у меня зашевелились на голове волосы.

— Кровь пролитая и кровь текущая…кровь мертвая и кровь еще не рожденная… Кровь врага и кровь матери… Та что течет в каждом невинном и в каждом убийце к тебе взываю я! Откликнись на мольбу своих детей!

С последним словом в зале наступила абсолютная тишина, а я кажется сама превратилась в статую. Это продлилось всего каких-то несколько секунд, а затем я просто не смогла поверить собственным глазам, даже насмотревшись на все те магические чудеса, на которые был богат этот мир — грудь статуи дрогнула раз, другой, третий и затем по залу разнесся отчетливый звук свистящего вздоха предналежавшего изваянию и ее же тихий шепот:

— Твоя просьба справедлива! Разрешение дано… — и женщина вновь обратилась в камень.

Даже в такой ситуации сдержать свое любопытство я не смогла и оно увлеченно сунуло нос в эту тайну.

— А что за просьба?

Максим чуть развернулся в мою сторону, но я могла видеть только нижнюю часть его лица — верхнюю закрывали упавшие на глаза волосы. Складка у рта стала еще глубже, а бледная кожа приобрела голубоватый оттенок. Мужчина ничего не ответил, а только указал рукой куда-то на дно бассейна. Я нерешительно подошла ближе и сама наверняка резко сбледнула с лица. Бассейн бесшумно заполнялся алой жидкостью и я была готова поставить Хана на то, что это был вовсе не кетчуп или вишневый сок. Значит…

— Кровь? — я была безмерно удивлена как спокойно и равнодушно я это произнесла, обращаясь к Максу. Тот только кивнул. — Зачем?

Хотя из без его ответа я начала догадываться — наконец-то включились атрофировавшиеся от счастья клетки мозга. Не нужно быть академиком что бы сложить два и два.

— Ты уже догадалась… — то ли спросил, то ли утвердил Максим поднимая на меня полностью затопленные кровью глаза, только чернел не реагирующий на свет зрачок.

— Вампир… Айгха'ар…

Он как-то смущенно кивнул и поднял на меня глаза, наполненные силой и подавляющие волю — полноценный вампирский гипноз. Единственный раз, когда я не смогла ему сопротивляться, хотя если бы стала все могло бы быть еще хуже.

Я мгновенно ощутила как сознание заволакивает туманом и где-то на периферии слышится ворчание клубка Тьмы об излишнем пафосе. Не поддержи меня Максим я бы наверно рухнула на пол.

— Прости… — его шепот прямо у уха.

— За что? — я все еще могла говорить и даже как-то связно мыслить. — За прошлое или настоящее?

— За будущее… — его на удивление теплое дыхание пощекотало шею.

— За… — продолжить я не смогла. Не дали острые клыки вонзившиеся мне в горло.

…Самое прекрасное для Нее было полетом. Она обожала летать и делала бы это при любом удобном случае, но его не предоставлялось очень долго. И вот сейчас, рассекая чернильную тьму ночного неба, Она наслаждалась каждой секундой, каждым из этих восхитительных ощущений, что доставлял Ей полет: ветер в лицо, нежно ласкающий кожу и треплющий волосы, скорость и даже напряжение крыльев было Ей приятно и Она могла бы провести в полетах вечность, если бы ей не пришлось именно сейчас спешить изо всех сил.