Ирина Лесная - Баба-яга в тельняшке

— Я своего согласия не давала и даже жениха в глаза не видела, может быть, покажете, вдруг я передумаю?

— Видела, как не видеть, — усмехнулся кощей.

— Костя? — вырвалось у меня.

— А говоришь, не знаешь.

— Он меня замуж не звал, да и я не соглашусь, а то, что он целуется хорошо, так это еще не повод! — разозлилась я и на новоявленного родителя, и на парня.

— Вот же кощей, а говорил, все традиции будет соблюдать! Поцеловать девушку до объявления о помолвке! Да я ему все кости пересчитаю! Теперь только пусть попробует не жениться! — орал Елисей, даже меня на землю поставил.

— Нет, теперь пусть попробует жениться! — не согласилась я, — нечего было от меня все скрывать и за моей спиной с кем не попадя договариваться!

— Что значит «с кем не попадя»? Я твой отец! — возмутился непризнанный мной родитель.

— А я вас не знаю, и отец у меня уже есть! — возразила я.

— Узнаешь! — прошипели на меня и уже гному добавили, — Аркадий, лучших учителей из столицы выписать! Особенно, по этикету. А то дочь князя, а вести себя не умеет. Родному отцу перечит.

— Да записываю я, записываю, княже.

И откуда только этот мужичек — борода — лопатой рядом оказался?

— Я с папой всегда договориться могла, а вас и знать не хочу! Верните, откуда взяли.

— Аркадий, забирай дочь, а то я за себя не отвечаю! Пусть посидит в светлице, как девице на выданье положено, глядишь и образумится.

Мужичок смерил меня взглядом снизу — вверх:

— Не гневайся, хозяин, только мне вашу дщерь не потянуть, ростом она в вас пошла.

— А я домой хочу! — встряла я в диалог мужчин.

— Отныне это твой дом, — и мне указали на большой деревянный терем — ставенки резные, окна расписные, ага, черепами и костями украшенные. Особенно, впечатлил забор из частокола, где на каждом колу череп красовался.

— Я туда не пойду, — выкрикнула с испугом и даже назад попятилась.

— А ты про это? — Елисей крутанул особенно крупную черепушку на воротах, — так это наследие предков, так для антуража, привыкнешь.

Приплыли, буду я жить в светлице, как какая-нибудь красная девица из сказки, только терем у меня не цветами, а костями украшен, а вместо принца на белом коне жених — кощей! Идти в дом совершенно не хотелось, но пришлось, потому что Елисей взял меня за руку и за собой повел. Я подумала и не стала сопротивляться, во-первых, он сильней, а во-вторых, мне любопытно стало, что там внутри? А сбежать всегда успею, я в этом не сомневалась ни капли. Мои ожидания оправдались в полной мере, чего стоила только гостиная, в которую меня притащил родитель. Стол и стулья из огромных костей, да таких, что даже представлять этих людей не хотелось, украшали огромное помещение. Кресло и диван, обтянутые чьей-то кожей, тоже впечатляли. Елисей проследил за моим испуганным взглядом и, хмыкнув, сказал:

— Это не человеческие кости. Мы кощеи, а не людоеды.

— А кожа на диване? — поинтересовалась я, потому что мурашки, пробежавшие по моей спине при взгляде на эту самую мебель, покидать меня не спешили.

— Придется тебя разочаровать, при производстве этой мебели ни один человек не пострадал, — с раздражением произнес Елисей.

— Это хорошо, — выдала я и уставилась на великолепный камин в углу, над которым висели отнюдь не рога оленьи, а очень даже миленький такой скелетик и не просто висел, а еще и улыбался во все тридцать два, нет двадцать восемь зубов, четыре передних отсутствовали.

— Ыыы, — только и смогла сказать я, протянув руку в сторону камина, — так скоро я все слова забуду, и останутся только одни эмоции как у орков.

— Валерьян, слазь, что дочку пугаешь? Ужин неси, — обратился кощей к скелету, который ловко спрыгнул со стены.

— Дык, отдыхал я, хозяин. Сейчас все будет, — и скелет погромыхал своими костями в сторону двери, которая вела, видимо, на кухню.

— Сейчас поедим, и я покажу твою комнату в светлице, — сообщили мне и показали на диван, — присядем.

Я села с краешка, подальше от Елисея, назвать его отцом у меня даже в мыслях не получалось.

— Ну что ты как неродная, — усмехнулся мужчина, сам пересел ближе ко мне и взял за руку, — понимаю, неожиданно, сам еще не привык, что у меня дочка такая взрослая, вот скоро и замуж отдавать.

— Не хочу я замуж, да и решать это мне, я уже два года как совершеннолетняя.

— Замуж пойдешь, это не обсуждается, мне наследник нужен, но не сразу, пока учиться будешь. Сначала этикет и все прочие женские премудрости, а потом и магические науки освоишь. Я тебя в свою загородную резиденцию не зря привел, здесь ты в безопасности и бежать некуда — кругом лес.

— Ну, спасибо, а меня спросить? Может, еще и крестиком вышивать заставите? — возмутилась я.

— У нас все родители за детей решают. Надо будет, и ноликом вышьешь.

— Именно родители, а маму, у которой ты магию отнял, тоже не надо спрашивать?

— И это знаешь? Мама тобой не очень интересуется, у нее другая жизнь, и она ее, судя по всему, устраивает, я за ней наблюдал, когда узнал, что у меня дочь есть.

— И кто сдал?

— Дядя твой раскололся месяц назад, когда мы вместе… а, впрочем, не важно.

— Какой такой дядя?

— Егор Варлавович. А всего у тебя десять дядей и две тетки.

— Ааа… — у меня слова опять кончились.

Да, оказывается, у меня тут родственников немерено, может, и до бабушки удастся добраться, — задумалась я.

— А на счет Лады ты на меня не злись, любил я ее очень, да моя мать-яга, чтоб ее черти в свой мир забрали, свободной жизнью яги ей мозги затуманила. Не захотела Лада за меня замуж идти, думал, заберу магию, не станет она бабой-ягой. Не стала, но и со мной не осталась и о тебе промолчала.

Я не знала, что и сказать. Нет, Елисей был не прав, но и его в этой ситуации жаль, видно, я неправильная баба-ежка, или я и не яга вовсе?

— А я кто?

— Как кто?

— Ну, я баба-яга или нет? Если уж русалы мне сказали, что, не смотря на водную магию, я морской девой не буду, то кто я?

— Водная магия есть? Хорошо учту, когда учителей приглашать буду. Бабой-ягой ты стать можешь, но это, скорее, по велению души, только я не позволю, не мечтай даже.

— Что и у меня магию отнимешь?

— Уже не получится, сила проснулась, теперь потенциал раскрываться начнет. Можешь, считать себя магиней, а какие стихии у тебя проявятся, дальше видно будет.

Дверь в гостиную отворилась, и вкатилась тележка из косточек, заставленная тарелками в виде половинок черепушек. Катил тележку незнакомый скелет в белом колпаке и переднике, а за ним шел, улыбаясь Валериан, приодевшийся в ливрею.

— Что-то у меня от вашего антуража аппетит пропал, — сглотнула я, представив, как ковыряюсь вилкой в форме косточки в черепушке.

— Не успели подготовиться к твоему прибытию. Я сегодня планировал только познакомиться с тобой, поговорить, а ты бежать от меня вздумала, вот и пришлось экстренно тебя в наш мир забирать.