Ирина Лесная - Баба-яга в тельняшке

— Охрана, — махнул рукой Морей, — их он, точно, не съест.

— Живьем не съест, подавиться может, — согласилась я, — а зажарит сначала и слопает. Ему и печки не надо, из трех голов пламенем дыхнет и жаркое готово.

Прадед недоверчиво на змея-горыныча глянул, на страшилищ своих взгляд перевел, видно, жалко ему их стало:

— А он рыбу ест?

— Он все ест, — ответила я, наслаждаясь реакцией прадеда на свои слова.

Хорошо, что Кузьма не разговаривает, но, точно, все понимает, вон у него глаза как плошки стали и взгляд такой укоризненный. Конечно, не стал бы он кушать, чего ни попадя, он мясо уважает, а тут одни хвосты и чешуя.

— Отказываешься, значит, от родства со мной? — грозно спросил Морей.

— Не настаиваю, — дипломатично ушла я от ответа.

— А я все же решил тебя поближе узнать, — вдруг улыбнулся мне грозный родственник, — забавная ты, а за животину свою не беспокойся, девочки мои за ним присмотрят и покормят.

Морской владыка глянул на сирен, и те дружно в ответ головами закивали. И Кузьма мой на них с интересом посмотрел, то ли с гастрономическим, то ли еще с каким.

Прадед взял меня на руки, и мы начали погружаться в пучину. Страх и паника охватили меня, когда надо мной сомкнулась водная гладь, но тут я осознала, что со всех сторон меня окружает прозрачный купол. В самом глубоком месте, в огромной пещере на песчаном дне находился дворец морского владыки. Строительным материалом для него служили раковины причудливых форм. Около дворца было светло как днем, да и само здание полыхало разноцветными огнями. Нас встретила стая дельфинов и сопроводила до самого крыльца. Когда мы входили в двери из створок перламутровых раковин, приплывшее за нами сопровождение обернулось людьми, ну или почти людьми, что-то в их внешности все же дельфинов напоминало. Навстречу нам с белоснежной мраморной лестницы грациозно спускалась белокурая красавица с огромными голубыми глазами, с возрастом которой я так и не смогла определиться. Пока я размышляла на эту тему, женщина рванула по лестнице вниз, по-другому, ее забег ко мне назвать было трудно, и уже через секунду вовсю тискала меня как котенка:

— Владыка, — обратилась она к моему прадеду, — ты посмотри до чего хорошенькая! А глазки-то, глазки, вся в меня! — выпалила она в сторону Морея, впрочем, совсем на него не глядя, видимо, она его уже хорошо изучила и потискала. Меня же продолжили рассматривать со всех сторон. Дальше последовал вердикт о моих магических способностях:

— А магия наша водная у нее одна из самых сильных! Нет, конечно, тут много еще чего удивительного понамешено, — видимо, она мою ауру рассматривала, отстранив меня от себя немного, но по-прежнему удерживая в своих цепких ручках. — Наша правнучка — уникальный маг! — подвела она итог торжественно, словно мои магические способности были исключительно ее заслугой, и крепко прижала меня к себе, так что я и вздохнуть не могла.

Марьянушка, — освободил меня прадед из крепких объятий своей супруги, — задушишь девочку своей неуемной любовью.

— А ты как хотел? Я и дочку свою Марфу не видела с тех пор, как ты ее замуж за горыныча выдал. Все выгоду ищешь, а обо мне и не думаешь!

— Ну, тише, вот тебе правнучка, любуйся, сколько хочешь. А замуж я ее выдать не могу, прав нет. Елисей все слишком быстро провернул, она роду кощеев принадлежит, так что Рада теперь для нас только гостья.

— Какая еще гостья? Кровинушка родная! — воскликнула Марьяна — пойдем, моя радость, я тебе дворец покажу, со всеми познакомлю. Вдруг тебе у нас понравится, и остаться захочешь.

— Нет, мне к папе на свадьбу надо, я надолго остаться не могу, — вставила я, наконец, свое слово.

— На свадьбу успеешь, а на ком Елисей женится? Знаю, что Лада, внучка наша, покинула Роданею из-за него, — нахмурилась владычица морская.

— Да нет, там скорее моя баба, которая яга намутила, — попробовала я заступиться за отца, — а папа у меня самый лучший, на моей подруге женится, на ведьмочке.

— Как он низко пал, на ведьме жениться — последнее дело, — не согласилась со мной Марьяна, увлекая между тем меня вглубь дворца.

— Я сама ему ее выбрала, она светлая, самая лучшая девушка, как раз для моего отца! — я не стала скрывать свое возмущение.

— Я не могу ему простить свою внучку, к тому же он князь, нельзя нарушать традиции нашего мира! — не согласилась со мной прабабушка.

— Сами эти традиции в упрек своему мужу ставили! И, кажется, я уже соскучилась. Да, определенно, я уже очень скучаю, у меня там на берегу Кузьма остался, — всплеснула я руками и повернула обратно.

— Рада, — растерянно протянула владычица морская, — ты же не хочешь уйти вот так сразу, даже чаю не попив.

— Не могу, тороплюсь очень, — припустила я по ступеням, желая поскорее сбежать от этих ретроградов морских.

Далеко, правда, не убежала, натолкнувшись на одного из дельфинообразных.

— Куда же вы так торопитесь, прекрасная леди? — спросил меня мужчина проникновенным голосом, удерживая за руку.

Я поморщилась:

— Я — княжна. Дела у меня срочные, мне бы Морея увидеть, — тут я вдруг с ужасом осознала, что самой мне из дворца никогда не выбраться, слишком он глубоко от поверхности моря-океана расположен. Вот опять я про хвост и жабры вспомнила и опять с сожалением, не помешали бы они мне сейчас, ой, как не помешали.

— Наш владыка занят, но вы, княжна, — дельфиныч низко мне поклонился, и титул мой голосом выделил, — можете на меня рассчитывать, я готов исполнить все ваши пожелания.

— И капризы? — уточнила я.

— И капризы, — снисходительно улыбнулись мне.

— Домой хочу, — растянула я губы пошире, изобразив такую же, точно, улыбку как у мужика, если его можно к ним отнести, что-то тут я засомневалась.

— Это не в моей компетенции, — продолжил кривить рот мой визави.

— А к прадеду проводить?

— Невозможно, Владыка морской покинул дворец. Морей-океанов, рек и речушек много, за всем глаз да глаз нужен, — объяснили глупой мне.

— И когда его обратно ждать?

— Сие мне не ведомо, — морда у мужика еще улыбчивее стала, хотя куда уж больше, того гляди губы порвет от усердия.

А тут и тяжелая артиллерия подтянулась — прабабка моя, за руку меня сцапала и за собой поволокла. Кажется, путь наш в столовую лежал, она откармливать меня там собралась, наивная.

— Ты посмотри на себя, скелет и то толще будет как былиночка совсем, ветер дунет и унесет, — приговаривал ледокол Марьяна, прокладывая путь в царство еды.

— Я ж кощеева дочка, где вы толстых кощеев видели? — отстаивала я свое право быть худенькой, впрочем, я не сопротивлялась, особенно, изрядно проголодавшись. На балу у деда поесть мне кавалеры так и не дали, утаскивая каждый раз танцевать, как только я к столу с едой добиралась.