Екатерина Шашкова - Тропы Междумирья

Выглядела эта жертва взбесившегося дерева типично для здешних мест: круглая веснушчатая физиономия, русые волосы стянуты кожаным ремешком, одежда обильно украшена вышивкой по вороту и рукавам. Разве что росту в арбалетчике было даже чуть меньше, чем в Риссе.

Кьяло все соплеменники почему‑то помнились исключительно высокими и широкоплечими. Видимо, из‑за того, что и сам он с детства был рослым, и братья постоянно тянулись вверх словно наперегонки друг с другом. Разве что Ярка всегда была мелкой, ну так она девчонка, ей можно.

Кстати, о девчонках…

Царевич присмотрелся к стрелку повнимательнее и, хмыкнув, убрал нож.

Несколько лет назад он без сомнений решил бы, что перед ним мальчишка. Но общение с сумасбродной эльфой и три года в военной академии научили берсерка нехитрой истине — девушки тоже иногда носят штаны и сапоги. А парни, вися в цепких объятьях магического дерева, обычно не верещат, как резаные, и не пытаются заслонить грудь от случайной ветки.

— Отпускай её, Рис. А то так общаться неудобно, даже у меня шея затекает.

— Как скажете, Ваше Высочество, — Мавка медленно, будто нехотя, вытащила из земли руки.

Дерево сразу же встрепенулось и моментально вернулось к прежнему, ничем не примечательному облику. Тонкие ветви обросли листвой и раскинулись в стороны, а пацанка, ничем более не удерживаемая, с визгом рухнула вниз.

Кьяло даже успел испугаться, что она сейчас расшибётся, когда визг вдруг прекратился, и девчонка зависла в воздухе в полуметре над землёй. Дальнейший спуск получился плавным и тихим.

— Ну предупреждать же надо! — буркнула арбалетчица, грозно потрясая оружием.

— Извини, — развёл руками Кьяло. — Так ты ведьма, что ли?

— Ага! — легко подтвердила девчонка. Несмотря на пребывание в древесном плену, она выглядела странно довольной. Будто только что подшутила над кем‑то, а этот кто‑то до сих пор не в курсе происходящего. — Удивлён?

— Ещё чего! Что я, ведьм не видел?

— У — у — у… Так ты меня не узнал, что ли?

— Неа, — и не подумал отпираться берсерк. — А мы знакомы?

— О да. И довольно близко.

Кьяло попытался прикинуть сколько этой ведьмочке может быть лет, но довольно быстро понял, что это бесполезно. Человек, владеющий магией, полтора десятка лет назад мог выглядеть как угодно. И хорошо, если вообще человек.

Видимо, эти размышления как‑то отразились на лице парня, потому что хитринка в глазах арбалетчицы разгоралась всё сильнее. Да и Рисса, похоже, о чём‑то догадалась и начала сдавленно хихикать.

— Ну чего? — не выдержал берсерк. — Объясните же!

Вместо ответа девчонка подошла к Кьяло почти вплотную и, задрав голову, посмотрела ему в глаза. И парень не смог придумать ничего более умного, чем уставиться на неё в ответ.

— Ниже надо смотреть, — шепнула ведьмочка.

Кьяло послушно перевёл взгляд с круглых голубых глаз на курносый и слегка кривоватый нос. Кажется, когда‑то в прошлом его ломали. А то и не один раз.

— Ещё ниже.

Губы… обычные такие губы. Нормальные. Щель между передними зубами чуть шире, чем надо, но общий облик совсем не портит. Шея, пожалуй, слегка коротковата. А вот грудь, как и у большинства лёсских девушек, крупная и красивая.

— Промахнулся. Чуть выше.

Рисса уже не хихикала, а хохотала в голос.

Кьяло окончательно растерялся. Он никак не мог сообразить, что имеют в виду девчонки. А те явно поняли друг друга без слов и теперь откровенно наслаждались ситуацией. И если терпеть такое отношение от неизвестной ведьмы было просто слегка обидно, то поведение мавки удивляло своей нелогичностью. Обычно она готова была на лоскутки порвать любого, кто хотя бы косо посмотрит на её господина. А тут…

— Вышивка, — сжалилась, наконец, Рисса, словно подслушав мысли парня. Хотя, могла и подслушать, с неё станется. — На рубашке.

Берсерк немедленно уставился на ворот рубахи… И тут же мысленно обозвал себя последним идиотом. Или даже первым. В Предонии он так привык судить о людях по богатству одежды, по количеству украшений, громким словам и набитому кошельку, что совсем отвык от домашних обычаев. А ведь именно на родовые знаки нужно было обратить внимание в первую очередь. Такие знакомые, такие понятные — как раскрытая книга.

— Здравствуй, Михай, — улыбнулась пацанка, убедившись, что до него наконец‑то дошло.

— Здравствуй, Ярка, — пробормотал парень. — Я… Вот теперь я действительно удивлён.

— Пить хочется, — в который уже раз пробормотала Ксанка.

Я задумчиво посмотрела на фляжку, оставленную Арфеналме. Разглядеть её содержимое через узкое горлышко не получалось, запаха жидкость не имела, а пробовать на вкус мы пока не рисковали. Хотя явно становились всё ближе к тому моменту, когда жажда одержит верх над здравым смыслом.

— А вдруг там антимагичка?

— Наверняка она, — согласилась сестра. — Но у меня в горле уже всё пересохло.

Напоминать, что я здесь сижу без еды и воды куда дольше, мне не хотелось. Кто его знает, кому на самом деле хуже. Теоретически — должно быть мне. Но я же сильная, неубиваемая и всемогущая. А Ксанка, даже прожив несколько лет в какой‑то заброшенной деревне этого мира, умудрилась остаться городской неженкой. Жажда цивилизации явно терзала её куда сильнее, чем желание напиться. Даже сейчас она старательно переплетала косу, попутно выбирая из волос запутавшиеся в них веточки.

— Слушай, Ксан…

— Иста, — поправила сестра, оборвав меня на полуслове.

— Почему? Ты же вспомнила всё?

— Потому что до тех пор, пока мы отсюда не выберемся, я — Иста, а ты — Айка. И никак иначе. Не важно, одни мы при этом или нет. В любой момент, даже спросонья, под пытками и под зельями. Поняла?

Я кивнула. К счастью, кроме изнеженности и цивилизованности, у Ксанки были весьма неплохие мозги. Правда, в момент очередной патологической влюблённости они имели тенденцию отключаться напрочь. Но сейчас явно работали на полную катушку. В отличие от моих.

Мысли путались, глаза закрывались, по голове методично били чугунным молотом, а руку словно грыз невидимый крокодил. Причём, изнутри. Очень хотелось снять повязку и посмотреть, что под ней творится. Но я пока не рисковала, вдруг потом обратно забинтовать не получится. Оставалось надеяться, что сломанные кости мне сложили правильно. А то срастутся под каким‑нибудь хитровывернутым углом, а мне потом с этим жить. А в идеале — ещё и фехтовать.

Короче, думать в таком состоянии было сложно. А по делу — ещё сложнее.

— Ладно, Иста — так Иста. Ты лучше скажи, как магия?

— Паршиво, — вздохнула Ксанка. — Такими темпами я помру, а она так и не восстановится. А что ты хочешь, больше двух недель на антимагичке!