Владимир Пекальчук - Жестко и быстро

Быстрый шаг вперед и удар. Грабитель явно не ожидал от меня такой скорости, он даже не успел среагировать на мой сэйкэн-цуки левой в солнечное сплетение. Его глаза расширяются, затем следует татэ-цуки «заряженной» правой в грудную клетку. Хрустнуло или показалось?

Разворачиваюсь на сто восемьдесят с отступом назад как раз вовремя, чтобы пропустить мимо кулак с кастетом, хотя металл задевает мою скулу. Правой рукой перехватываю запястье и скручиваю, левая основанием ладони бьет снизу в локтевой сустав. Дикий вопль боли, он пытается разорвать дистанцию.

Шагаю следом и добиваю маэ-гэри в грудь по технике Сираи Хироси. Бандит тяжелее меня килограммов на десять-пятнадцать, но опрокидывается от удара ноги чуть ли не через голову. Глотает воздух и еще пытается отползти на коленях, волоча по траве сломанную руку.

Я ненадолго избавил его от боли точным ударом ребром ладони по шее. Оборачиваюсь к первому — лежит, хрипит и уже не пытается убежать.

Уф… Адреналин зашкаливает, но губы непроизвольно расползаются в ухмылке: а я молодец. Нет, не тем, что уложил пару совершенно неумелых грабителей, для прошлого меня не бог весть какое достижение. Но за три месяца превратить желатинового тюфячка в сносное подобие бойца и уработать двоих взрослых, которые чуть выше и тяжелее… В общем, неплохо для начала, прогрессирую быстрее, чем думал.

Слабый стон напомнил мне о пострадавшем.

Я склонился над ним, пошлепал по щекам и кое-как привел в чувство. Он, к счастью, пострадал не особо, просто кастетом в челюсть получил и даже зубы не растерял. Удар был так себе по силе, но вполне профессиональный по технике исполнения, четко в челюсть — и шмонай спокойно.

— Ты как, в порядке?

Он — парень чуть постарше меня, в приличном пиджаке-визитке. Дворянин, да еще и шеврон знакомый на рукаве.

— Я?.. Ну… Звенит в голове… Слегка. — Оглядывается и добавляет: — А это ты их так?

— Угу. Погоди-ка, я полицию вызову и «скорую».

Я достал из кармана телефон, включил его и набрал номер. Ответили сразу, я описал место и происшествие.

— Патруль сейчас приедет, вызываю «скорую», — сообщила дежурная.

Я тем временем присел на корточки рядом с пострадавшим.

— Как челюсть? Уже лучше?

— Да, получше… Спасибо. А это у тебя шеврон Римболда?

— Да. Первый курс.

— Я на втором… Мартин Вэнс, из Дома Вэнс… Спасибо за помощь.

— Реджинальд Сабуров, — представился я, — Дом Сабуровых.

Мартин посмотрел на меня, сфокусировав взгляд.

— У тебя кровь на щеке.

Я коснулся пальцами скулы — саднит немного, и пальцы в крови.

— Ну как бы со мной попытались проделать примерно то же, что и с тобой. Но не вышло. Ерунда, сейчас «скорая» приедет…

— Хм… Иди-ка сюда… Я сам тебе «скорая». Целитель, второй уровень.

Он, вполголоса пробормотав цепочку формул, коснулся пальцами моего лица, я ощутил пощипывание… и все.

— Вытри кровь теперь.

Я достал из кармана платок, вытер щеку и убедился, что она больше не саднит.

— Круто, — одобрил я, — ты талант…

— Я Вэнс и глава Дома Вэнс.

— Вэнс? — наморщил я лоб. — Так звали мага, который умер, исцелив пару сотен солдат, если не ошибаюсь…

Мартин кивнул:

— Это мой прапрадед.

— А ты себя не можешь вот так? Чего-то там пошептать и исцелиться? — спросил я.

— Увы. Я должен видеть, так что без зеркала себя — никак. Пока, во всяком случае, я ведь только учусь.

Я подобрал с травы ранец и уселся на него.

— А как ты в семнадцать лет стал главой Дома?

— Отец отошел от дел, ушел со службы, сложил с себя полномочия главы и уехал в дикую глухомань, подальше от шумных городов, лечить крестьянам переломы и тому подобную хрень. Быть целителем тяжело, особенно военным, потому что из всех магов именно целители видят самую мерзкую сторону войны.

Я понимающе кивнул.

— Ты единственный наследник?

— У меня три брата и сестра, все маги второго — четвертого уровней, я младший. Но они все сошли с дистанции еще в детстве и уступили главенство мне. Главой Дома Вэнс по уставу, установленному императором, должен быть целитель, но они этого пути не выдержали.

— В смысле — не выдержали?

Мартин криво улыбнулся:

— А это тяжело — стать целителем. Вам, магам, проще, любой валун или стена — ваша мишень. И хреначишь ее ледяными копьями и огненными шарами, тебе ведь не обязательно тренироваться на живой мишени. А целитель не может тренироваться на неживом пациенте, понимаешь? Люди восторгаются нами, но мало кто понимает, через что проходит каждый из нас… Мы вот на собаках тренируемся. Ее ранят — а мне исцелять.

Меня аж передернуло.

— Кошмар… Им хоть наркоз дают?

— Пока да. На поздних этапах будет тренировка, максимально приближенная к реальным условиям. Раненое, бьющееся в агонии существо. Мне об этом и думать страшно, но избежать не выйдет…

В этот момент на центральной аллее притормозила машина, я вышел на боковую из кустов и помахал рукой полицейскому патрулю, с которым был также и целитель низкого уровня, тоже пацан по большому счету.

Дальше пошла вся канитель с протоколами и прочим. Когда с нерадивых грабителей сняли маски, Мартин узнал обоих: оказалось, официанты из университетского буфета.

— Вот стервецы, — зло бросил начальник патруля, — работу себе подобрали умно… И повод находиться в Заречье, и возможность изучить потенциальных жертв…

— Ага, — кивнул Мартин, — они знали, что я хожу вечерами через парк и не владею никакими боевыми техниками… В отличие от Реджинальда.

Полицейский задал мне серию закономерных вопросов — откуда и куда, как обнаружил, — но не спросил, как именно с ними расправился.

Под конец, уточнив мои данные, спросил:

— Вы можете назвать ваш уровень, сэр Сабуров? Необходимо для протокола.

— Первый.

Полицейский оторвал взгляд от блокнота и недоверчиво уставился на меня:

— Простите, как такое может быть? Как первый уровень может сделать… все это?!

И тут до меня дошло. Ему в голову даже не пришло, что я, шестнадцатилетний паренек, расправился с грабителями своими силами, а не магией, он думает, что я боевой маг, и как раз потому не спросил о том, как я с ними разбирался, маги ведь свои техники держат в секрете.

А затем на меня буквально снизошло просветление. Мне совершенно не обязательно признаваться, а Мартин ничего не видел!

— А что такого? — небрежно бросил полицейскому. — Я ведь пустотник.

А про себя добавляю: и очень хреновый. Единственную свою технику пустоты — и ту забыл применить.

Ситуация расхлебалась сама собой. То есть, конечно, без нотаций на тему недопустимости такого игнорирования собственной безопасности, которые мне прочитал Петр Николаевич, не обошлось, но дома я стал героем вечера.