Владимир Пекальчук - Жестко и быстро

Свои боги и свои принципы — это то, что остается у человека даже после того, как он потерял все. Кроме самого себя, разумеется, тот, кто потерял себя, — потерял все.

Правда, один номерок я отколол. Даже не столько для того, чтобы замылить глаза службе безопасности, сколько для того, чтобы узнать, чего стоила парню-новичку потеря табельного оружия. Двух эсбэшников возле себя, которые стали моими тенями везде, кроме университета и дома, я наловчился узнавать, они постоянно меняются, но у меня глаз уже наметан. Даже профессионалу трудно остаться незамеченным, если объект знает о слежке.

Я на одной перемене вышел из университета и подошел к парочке, облюбовавшей скамейку через дорогу в скверике.

— Кхм, прошу прощения, — кашлянул я, — вы не в курсе, что случилось с парнем, который следил за мной в первый раз? Ну тот, которого я в полицейский участок наладил. Его не уволили, надеюсь?

Я вообще-то не был уверен на сто процентов, они ли мой хвост, но эсбэшники этого не знали, и их ответ расставил все по местам.

— Его отправили на дополнительную стажировку, — ответила девушка, чуть помрачнев.

— Ну и славно, приятного дежурства, — ответил я и пошел обратно.

Пусть знают, что я не воспринимаю их и слежку враждебно, так меньше шансов, что они о чем-то догадаются.

Два дня из трех миновали, и завтра надо выйти на связь с Сигуром. Мой визит к нему откладывается, потому что, даже одурачь я службу безопасности повторно, они начнут подозревать что-то, а в худшем случае вообще мне на ногу браслет со следящим устройством прицепят. Значит, надо дать Сигуру знать, что я зайду за документами только непосредственно во время побега.

Однако у меня имелось сильное подозрение, что связаться с Сигуром без опасности быть раскрытым на самом деле не так-то просто. Да, я могу пойти и купить новый телефон. Тут не придумали сменных карточек, каждый телефон обладает встроенным идентификатором, и карточки в общем-то не нужны, сотовый оператор только один — открытое акционерное общество «Аквилонская беспроводная связь», причем контрольный пакет — в государственной собственности. И если я куплю телефон, то господа эсбэшники могут чуть позже зайти в магазин и поинтересоваться у продавца моим новым номером. И на прослушку его… Но я ведь не вчера родился, план, как вывести на чистую воду господ из ИСБ, у меня есть.

Сразу же после занятий в вестибюле ко мне подошла Горди и поинтересовалась, что я делаю после учебы, то есть сейчас.

— Горди, — ухмыльнулся я, — у меня такое впечатление, что тебе совсем нечем заняться. Учеба, тренировки — у тебя всего этого нет? Ты только превратно не пойми, мне твое общество чрезвычайно приятно, но… Как-то странно. Мой учитель, пока не уехал домой в Свартальвсхейм, гонял меня нещадно каждый божий день, хоть я и единичка. Разве у четверок все не так жестко?

— Учеба и тренировки от меня не сбегут, — улыбнулась Горди. — А вот ты — можешь.

Тут, наверно, мое лицо выдало меня с потрохами, потому что она сразу же забеспокоилась:

— Реджи? У тебя глаз задергался чего-то.

И ты, Брут? Неужели и она меня сторожит? Еще одна медовая ловушка, теперь уже от ИСБ?!! Но вслух я чуть изменил постановку вопроса:

— Да это тик… Что ты имеешь в виду? Куда я сбегать должен?

— В переносном смысле. Стоило мне немножко клювиком прощелкать — и тебя быстренько прибрала к рукам авантюристка Рита. Вот если бы я тогда…

— Я тебе напомню, что «тогда» твое ко мне отношение было далековато от симпатии, а я уже оказался прибран к ее ручонкам. Так что не вини себя. В общем, я собираюсь пройтись по магазинам, составишь мне компанию?

— Конечно! — обрадовалась она.

План мой был очень прост в теории, хотя с реализацией еще предстояло заморочиться.

Мы с Горди сделали неплохой забег в виде спорта под названием «шопинг», при этом я разжился новым телефоном, фонариком и видеокамерой, Горди — всякой мелочовкой. Стеклянные фигурки, пара пластинок популярных исполнителей — да-да, здесь лазерные диски вытеснить винил не смогли — новая модель плеера на дисках, играющего вдвое дольше обычных, новые солнечные очки, часики… Нести все это, как рыцарю, пришлось мне, поскольку наши водители остались на стоянке в начале улицы по нашему же требованию.

Перед возвращением мы сели на террасе в кафешке, заказали мороженого, и я тихо сказал:

— Горди, мне нужна твоя помощь в одном деликатном деле.

— В каком?

— Я хочу, чтобы, как только мы расстанемся, твой водитель пошел на ближайший вокзал. Он должен взять мою камеру и фонарик. Там в коробке я положил деньги, пусть он купит новый телефон и батарейки для камеры, после этого оставит видеокамеру в ячейке хранения направленной наружу и работающей, а фонарик — светящим наружу же. Потом он должен позвонить с купленного телефона на мой новый, номер я записал на коробке, и сказать, что деньги забрал, посылка оставлена, назвать адрес вокзала, номер ячейки и код замка, выслушать ответ, отключиться и выбросить телефон в мусорку. Сделать это надо быстро, за полчаса или сорок минут желательно.

Горди выслушала этот шпионский план с выражением изумления на лице.

— Реджи, и зачем все это?

— Я подозреваю, что за мной не просто присматривают, а внаглую шпионят, прослушивая телефон, в том числе и наши с тобой разговоры. Мне это не нравится, понимаешь?

Она задумчиво побарабанила пальцами по бокалу с мороженым:

— И как твой план поможет это выявить?

— ИСБ обязательно проверят, что за посылка мне отправлена, я отвечу твоему шоферу, что зайду через час, к этому времени они уже заглянут туда, ведь код узнают из разговора. И попадутся на камеру.

— Они могут стереть запись.

— Я приду ровно через час после звонка. Если на записи не будет часового вида закрытой дверцы, прерванного моим лицом, — значит, в камеру заглядывали посторонние, и это могут быть только слушающие мой телефон эсбэшники.

— Они могут стереть не всю запись… — с сомнением сказала Горди.

— Их выдаст продолжительность съемки. Скрыть вторжение невозможно.

— Перемотать пленку чуть назад, поставить на запись и оставить, как было?

— Запись окажется прерывистой в момент, с которого пошел второй сеанс, — раз. Оставить все, как было, нельзя, будет заметно смещение даже на миллиметр — два. Наконец, если перемотать запись назад хотя бы на пять минут — значит, видео между закрытием ячейки и моим появлением будет на пять минут короче реального времени. Продолжительность съемки не обмануть.

— Они поймут, что ты их раскрыл, и могут устроить тебе задержку по пути на вокзал…

— Это равносильно признанию, к тому же запись все равно будет короче.

Она чуть помолчала.

— А ты умный и хитрый, Реджи.