Андрей Удовиченко - Охота на судьбу

Предоставленная в одном из отделений пещеры убежища повстанцев на Фросвинде койка была мягка и, в целом, комфортна. Но, если бы она и не была таковой, даже, если бы ее вовсе не было, то абсолютно обессилевшего охотника сей факт нисколько бы не остановил, так как он все равно неминуемо рухнул бы в объятия сна. Хотя нет, не в объятия, а в цепкие когти, так как сны после смерти Элли были исключительно кошмарными. Нет ничего страшнее, чем потерять последнее оставшееся у человека пристанище спокойствия. И теперь кошмар представал перед Раэлем не только наяву, но и во сне. Он пытался управлять своим сном, однако с каждым новым эпизодом начинал понимать, что не только он участвует в своих видениях. Элли, та, другая… не живая, холодная Элли, войдя в его сознание, не позволяет ему контролировать всплывающие картины. Раэль уже не столько боялся реальной жизни, сколько вновь оказаться спящим, что, несомненно, было бы обратным большинству желаний нормальных людей. Но у него, как и у любого другого человека, не было выбора, и охотник вновь погрузился в пучину страха. Казалось, пробыв в ней целую вечность, Раэль вновь ощутил острую режущую боль в сердце после встречи с мертвой Элли. Она не ответила ни на один из его вопросов, которые он задавал на протяжении этого длинного, кажущегося бесконечным, мучительного сна. Каждый новый кошмар подтачивал охотника изнутри. Сновидения восстанавливали лишь его физическую составляющую, и то не в полной мере, а духовная с каждым разом слабела, с каждым пронзающим, леденящим душу взглядом неживой Элли покидала его.

Вновь оказавшись в реальном мире, тяжело и прерывисто дыша, Раэль смахнул со лба градины холодного пота и осмотрел свою маленькую келью в тусклом свете факела. Провалившись этой ночью в сон, он даже не сумел толком разглядеть интерьер пещерного завитка, выделенного специально для него Фьёльниром. Судя по разложенному у стен инвентарю, это была кладовая для инструментов.

Раэль потряс головой, словно в попытке вытряхнуть из нее частички ночного кошмара и, наконец, задал себе более насущный вопрос, соответствующий помыслам только проснувшегося человека, — а который сейчас час? Определить время, находясь под землей, было довольно затруднительно, поэтому Раэль, поднявшись с кровати, направился к выходу из своей кельи. Кошмарный сон, не восполнивший утраченных сил охотника, заставил его почувствовать временное головокружение при ходьбе. Дверь в помещение открылась раньше, чем охотник успел доковылять до порога.

— Утро доброе, идем со мной, — без каких-либо пояснений произнес мужчина с факелом в руке и, не оборачиваясь, неспешно двинулся по коридору пещеры.

Раэлю ничего не оставалось делать, как последовать за ним.

«Видимо, я порядком взбудоражил Кэтти своими разговорами, если она решила приставить ко мне охрану», — подумал охотник.

Раэля проводили прямиком к выходу из убежища, где его ожидали двое вооруженных провожатых. Возле них, с мешками, надетыми на головы, стояли трое маленьких, поросших мхом и травой коротышек. Своими макушками доходя по высоте всего лишь до пояса людям, они молча перетаптывались своими древесными, похожими на сплетенные корни, лапками по занесенному ночным снегом каменному полу пещеры. Маленькие существа и вправду, как о них частенько говорили люди, походили на ожившие кусты. Тут и там на их маленьких тельцах, словно из плодородной земли, просачивались травинки и тоненькие веточки, усеянные листьями. На напряженных лицах мужчин читалось явное неудовольствие, вызванное то ли ранним подъемом, то ли присутствием рядом столь нелюбимых ими фрилдингов. Хотя, пожалуй, доля их гнева перепала и охотнику.

— На, — буркнул мужчина, передав Раэлю походный мешок, — здесь твои вещи и немного еды. Твое оружие мы передадим тебе по окончанию пути.

Охотник быстро расстегнул сумку и, запустив руку в свой скарб, нащупал на дне мешка браслет. Удостоверившись, что артефакт на месте, он потуже завязал поклажу и перекинул пожитки через плечо.

— Больно нужен нам твой мусор, — угрюмо пробурчал второй мужчина, покосившись на Раэля.

«Вот и прошла моя слава в здешних рядах, мой подвиг забыт и канул в небытие», — мысленно сыронизировал охотник.

Суровый утренний Фросвинд не преминул встретить очутившихся на свежем морозном воздухе путников своим ледяным дыханием. И только что вышедшие из теплого убежища, если, конечно, так можно назвать промозглую пещеру, люди поежились, за исключением пленных фрилдингов, коим было за радость вновь очутиться в объятиях природы. Глаза Раэля, так и не успевшие привыкнуть к режущему после подземного мрака свету, вновь очутились в темноте посредством надетого одним из сопровождающих на голову охотника мешка. Многочисленное число поворотов на их пути было, что очевидно, сделано его спутниками умышленно. Единственное, что действовало более угнетающе на восприятие охотника, нежели мрак, расстелавшийся перед его глазами, так это молчание сопровождавших повстанцев. В голову Раэля постепенно стали заползать мрачные мысли. Он вновь и вновь прокручивал в памяти вчерашний разговор с Катриной.

«Как-то уж больно быстро она поддалась его уговорам. Не к добру. Характер стальной, а тут такое… но ведь хотели бы убить — убили бы еще там, в убежище. Хотя да… лучше втихую… подальше…. чтобы нести не далеко было. Да и его новые знакомые, Фьёльнир с Трюкачом, ни о чем не догадаются — ушел утром и все тут… сам же ведь хотел! И этих коротышек с собой прихватил… а что! И впрямь удобно… но руки ведь не завязали!» — все пытался доказать своему рассудку Раэль.

— Нам долго еще идти? — решил все же попытаться завязать разговор охотник.

— Сколько надо, столько и будем идти, — промычал один из повстанцев в ответ.

— Позвольте глоток пропустить, а то промерз что-то, — после некоторой паузы сказал Раэль, скорее для поддержания диалога, нежели в действительности испытывая в этом потребность.

— А еще охотником зовешься! Не успел выйти, а уже замерз, пфф, — презрительно процедил повстанец.

— Да это с непривычки, у вас там просто тепло очень было, давненько в таких условиях не бывал, разморило, видать.

— Ладно, пей уж, черт с тобой, — сказал его напарник, остановившись, — эй, мелюзга, стоять! — скомандовал он продолжающим вышагивать фрилдингам, и те, послушно остановились.

Раэль чуть приподнял с подбородка ткань, высвободив из-под мешка рот, и сделал несколько небольших глотков из фляги. Фроствейн тотчас же наполнил своим теплом организм.

— Изволите? — предложил он выпивку своим провожатым.

Вот уж, кто действительно успел продрогнуть за время их короткого путешествия, так это эти двое, которые, во имя переполнявшей их гордости, решили несколько секунд хранить молчание, а потом уже ответить отрицательно на поступившее им предложение, дабы «не дать слабины». Собственно, гордость их переполняла не так уж и долго. Вскоре волны возвышенного человеческого самоуважения отхлынули от каменистых берегов сознания двух повстанцев и, переглянувшись между собой, они пренебрежительно и даже чуть ли не брезгливо приняли флягу из рук охотника.