Диана Гамова - Шёпот бессмертных

— Не спорю, колдун он хороший. — Криспиан наблюдал за мной, не помогая… и не мешая, впрочем. — Только его сила против Боргезова, что иголка против слона.

— Зато он связан с Боргезовым гораздо больше, чем твой брат, — парировала я.

— Причем тут Грегор?

— И Грег, и Дима получили тогда силу не-людя. Грег использовал её несколько иначе, чем предполагал Боргезов. А вот Дмитрий действовал точно по плану до некоего момента, — я начала поиски с дивана. Может, в щелях между сиденьем и подлокотниками что-то притаилось?

— И что с того?

— Как бы объяснить… — я задумалась, продолжая прощупывать все щели в мебели. — У них с Боргезовым могла возникнуть своего рода ментальная связь. Они оба желали моей смерти. Это их объединяло. Мне тогда показалось, я ощущала Диму не только, как сильного колдуна, но почти что полубога.

— Что это значит?

— Ну-у, — я выпрямилась, посмотрела на Криспиана. — Мне кажется, Дима получил тогда не только силу Боргезова, но и часть его гм… духа? Личности, грубо говоря.

Я снова вернулась к диванному поиску.

— С чего ты взяла, что это так? — Задал вполне резонный вопрос мой спутник.

— Посуди сам. Вы с братом, когда вломились в логово Марка, отделались легко. Это значит, что он был лишён всей своей силы. Оно и понятно. Часть Боргезов отдал Грегу, часть — Диме. Но не-людь, которому, по меньшей мере, около двух тысяч лет, вряд ли был бы облапошен двумя, пусть и сильными, но всего лишь колдунами.

Переведя дух, утерев выступивший пот со лба, я продолжила высказывать свои догадки и рассуждения.

— Всё это говорит о том, что Боргезов отдал не только силу, но и часть себя кому-то из тех двоих. Я имею в виду Грега и Диму. А, раз уж, Марк был самолично заинтересован в победе Димы надо мной, значит, и отдал бы частицу своего духа последнему. Вполне логично.

— Погоди, — не согласился со мной Крисп. — Первое. Откуда ты взяла, что Боргезову около двух тысяч лет?

— Это просто. — Я оставила в покое диван и переключилась на коробки с дисками. — Таня мне его описала. Выше среднего роста со смуглой кожей и тёмными, хоть и золотистыми, волосами. Это приметы какого-нибудь римского патриция. Плюс, вы сами описали обстановку его жилища. Тоже Римом попахивает. Да и фамилия… Боргезов. Созвучна с Боргезе.

— Тут много притянутых за уши фактов, — возразил Крисп, но спорить не стал. — Ну, хорошо. Тогда, второе. Почему ты решила, что первый может делиться не только силой, но и духом?

Усевшись на пол напротив небольшого столика, под которым громоздились коробки с дисками, я принялась внимательно их изучать.

— Криспиан, ты веришь в женскую интуицию? — Не тратя время на долгие объяснения, задала я вопрос.

— Не всегда. Иногда интуиция оказывается глупостью.

Сверкнув в его сторону глазами, я усмехнулась:

— Тогда тебе стоит надеяться, что во мне проснулась не интуиция, а именно глупость. Потому что, если я права, то Боргезова и подобных ему без небесных ангелов нам в жизни не победить! В смерти тоже.

Почти все диски были с классикой. Исполнители разные, но произведения попадались одни и те же, минимум, по два, максимум, по шесть раз. Сдаётся мне, Дмитрий очень любил классическую музыку. Стоп-стоп. Не любил. Любит. Я ведь знаю, что он жив. Даже знаю примерно, в какой комнате находится. Эх, знать бы ещё, где эта комната.

Меня почему-то тянуло к крайнему левому столбцу коробок. Я внимательнее изучила диски. Бах, целых 5 CD, Моцарт — 3 CD, Шуберт — 3 CD, Бетховен — 2 CD, Чайковский — 3 CD. А это у нас что? Ага, самопалка. Я достала диск без каких либо заводских надписей и этикеток. На коробке каллиграфическим почерком значилось «Любимое». Вот оно! Кажется, нашла. То, что так любит Дима, обязательно приведёт к нему.

Криспиан, с нескрываемым любопытством наблюдавший за моими действиями, подошёл, оказывается, вплотную и устроился у меня за спиной. Поэтому его слова так напугали меня.

— Нашла?

— Криспиан! — Воскликнула я от голоса над самым ухом. От неожиданности я выронила коробку с диском и, упав на жёсткий пол, она раскололась. — Вот! Ты чего творишь? Я же испугалась!

Он только хмыкнул, а я принялась закладывать обратно выпавший из коробки диск. Непрочный пластик раскололся. Повертев часть коробки, я хотела было отправить его в сумку, но неосторожно крутанув осколок, глубоко порезала палец. Вскрикнув, я тут же сунула его в рот.

В ответ на встревоженный взгляд Криспа, я ответила, насколько это позволял пораненный палец во рту.

— Мне фефодня не вефёт. Пофли домой.

— Ты бедоносец, — покачав головой, прокомментировал Крисп. — Дай сюда.

Мою руку с пораненным пальцем дёрнули к себе. Колдун наклонился, внимательно изучил порез. Мне почему-то стало до невозможности стыдно и захотелось немедленно отправиться домой, там залезть в своей комнате под одеяло и замкнуть дверь изнутри, подперев её комодом.

Я почувствовала лёгкий укол горячей иглы, и тут же всё ушло. И пульсирующая боль, и зуд.

— Всё, — подытожил Крисп, осматривая мой палец.

Только начинающая подсыхать кровь на коже свидетельствовала о недавнем порезе. Ни шрамика, ни даже покраснения. Слизнув собственную кровь, я окончательно убедилась, что палец цел.

— Чего ты хотела? Я же брат очень сильного целителя. Тоже кое-что умею.

— Спасибо, — пробормотала я, и тут же ушла в прихожую. За окном начинало темнеть. Я же хотела добраться до дома по-светлому… Комод в потёмках двигать неудобно.

Вернулись мы домой ещё до того, как ранняя ночь укрыла своим пологом город. К вечеру подморозило, и я выбивала отчетливую дробь не только зубами, но и коленками. Кажется, промерзла насквозь. Даже надетый мешочек с огненными змейками Криспа не помог. Равно как и климат-контроль в машине. Всё равно, не отогрелась.

— У тебя талант, — авторитетно заявил Криспиан, кутая меня в собственную куртку, когда мы уже шли по двору Вёрсового дома.

— Д-да, я т-та-к-кая! Пп-рос-ст-то м-мерзляч-ч-чка…

— Нашла, когда мёрзнуть. Март, весна, а ты трясёшься.

— Так х-холод-дно! — Возразила я, пытаясь сделать так, чтобы зуб на зуб всё же попал. — Это у т-тебя ф-фа-милия мор-р-розная, ты и н-не м-мерзнешь.

— Хорошая у меня фамилия, — Криспиан открыл дверь и буквально втолкнул меня в дом. — А вот ты, судя по фамилии, Свон [8] Криспиан играет с фамилией Роксаны — Лебедева. , должна до мая сидеть на экваторе.

— Прямо-таки на экваторе? — Переспросила я, наконец-то переставая дрожать. — Сейчас Смелую позову, и будем вместе с ней сидеть. Раз вы тут такие… фростовые.

Убедившись, что мои руки согрелись, а нос перестал быть синим, Крисп снял с меня свою тяжелую куртку. Помог снять и мою.

Дома везде горел свет. Не успели мы с ним зайти, как тут же услышали громкие голоса… да что там, вопли! Из гостиной.