Ная Александрова - Дитя Тьмы

- Я сам многого не знаю, только то, что рассказывала мама, а она умерла уже давно. Знаю, что дом наш в каком-то далеком мире, и почти все зовут нас хамелеонами за способность, что причиняет больше неприятностей, чем пользы: каждый видит нас таким, каким хочет видеть, зачастую тем, кто им нравится.

- Значит, Вы увидели в нем Щехриса? - лукаво сверкнула глазами Диана.

- Тс, слушай.

- Так вот. По какой-то причине мы с мамой попали на Землю. Мы бродили некоторое время, но вот однажды нас нашел человек, что был одержим одной женщиной. Будучи пьяным вусмерть он сгоряча убил мою мать, а когда она после смерти приобрела свой истинный облик, хотел было убить и меня, но другой мужчина увидел во мне своего пропавшего сына, а одна пожилая женщина - внука. Они начали перебранку, а убийца моей матерь, протрезвевший к тому времени, понял, что все видят меня по своему, и решил на этом заработать. Он продал меня в цирк, перед этим доказав моим будущим хозяевам насколько ценны и уникальны мои способности. Так на какое-то время я стал одним из экспонатов цирка уродов, пока один озабоченный старик не воспылал ко мне любовью и не выкупил за баснословную цену.

С каждым словом этого хрупкого как тростинка юноши лица слушающих его женщин становились все мрачнее.

- Так, около сотни лет, я менял хозяев. Один был лучше другого, - с сарказмом продолжил он, - но вот, наконец, мой последний владелец внезапно скончался, и я, не мешкая, сбежал куда глаза глядят. В лесу я прошел сквозь какой-то проход и очутился в горах. Я бродил, пытаясь выбраться, но не находил выхода, все больше замерзая и выбиваясь из сил. Я лег в снег в надежде умереть, но, то ли я бессмертен, то ли лед мне нипочем, я так и лежал там, раз за разом засыпая и приходя в сознание, пока вдруг не очнулся здесь.

- Хоть и смутно, но суть я поняла. - кивнула Диана, между нахмуренных бровей которой залегла морщинка. - Но почему Клио видела тебя в разных личинах, а в моих глазах с самого начала ты тощий, бледный брюнет, хоть и довольно миловидный, я ведь предпочитаю другой тип мужчин?

Несколько мгновений парень с удивлением смотрел на девушку, а потом сказал:

- Вы первая, кто смог разглядеть мое истинное лицо. Дайте мне секунду, я кое-что проверю. - миг, и перед двумя женщинами уже сидит точная копия Клио. - Как я теперь выгляжу?

- Как я. - сказала охрипшим вдруг голосом жертва.

- Вот и замечательно. Значит, мои воспоминания меня не подводят. Как-то мама рассказала мне, что если кто-то сможет увидеть настоящего меня, я смогу сам контролировать свою магию и превращаться по собственной воле. Наконец я перестану быть диковинным экспонатом какой-то нелепой выставки.

- Поздравляю. - сухо кивнула Клио. - А теперь будь добр, перестань выглядеть как я и преступай к еде, она скоро остынет.

- Да, ешь, отдыхай, набирайся сил, и если никто не будет возражать, а я думаю, этого не случится, можешь жить с нами. Мы пока оставим тебя, а чуть позже я зайду тебя проведать. Только скажи же мне, наконец, как тебя зовут. На лице мальчишки расцвела яркая улыбка.

- Тиан.

- Тиан. - кивнула девушка и пошла вслед за Клио к тренировочному полю.

Следующие дни полетели для всех жителей острова Ночи стремительно, неумолимо приближая к тому моменту, когда их спокойной и мирной сейчас жизни придет конец. Свободного времени почти не было, и все протестанты проводили дни, а иногда и ночи, в усиленных тренировках, физических и магических, а на плечи некоторых так же легла забота о новом госте особняка, который, в общем-то, достаточно быстро освоился и проявил инициативу, изъявив желание остаться и вступить в ряды ополчения, что с каждым днем пополнялось одним-двумя членами. И пусть он не имел никакого представления о том, кто такие серые, он без устали благодарил свою спасительницу и просил разрешить отплатить свой непомерный, по его мнению, долг.

Вечерами же, в свете свечей и камина, в заполненной древними рукописями библиотеке собирались самые светлые умы их уже не маленького отряда и обдумывали их дальнейшие планы, действия и возможный ход надвигающейся как лавина, медленно, но бесповоротно, войны. В один из таких вечеров было, наконец, решено переходить к активным действиям.

Так, на исходе лета скрытого мира группа магов покинула остров Ночи и направилась в город, где провела свои первые дни в этой реальности Диана.

На подходе к бывшей столице темного материка несколько десятков волшебных существ разделились на пары и рассыпались по периметру городка. Двое катх, у которых за многие дни тренировок образовалось удивительное взаимопонимание, кивнули друг другу и поспешили к отведенному им двоим объекту.

В сотканных Дормой плащах они, незаметные для толпы, подошли к одному из множества расположенных в городе бетонных кубов, предназначение которых было в блокировании и поглощении магической энергии горожан. Они впритык подошли к неприглядному сооружению и синхронно взглянули на часы, до назначенного времени оставались считанные минуты, а после они бросят вызов Серому братству и дороги назад больше не будет.

За секунду до того, как часы на главной башне города пробили девять часов утра, двое катх прикоснулись ладонями к стенам здания, чувствуя, как оно медленно пьет из них волшебство, и, не мешкая, быстро и точно, со всей силой, что была в их телах, заставили его рухнуть.

Под мощью двух столь могущественных существ по зданию пошли крупные трещины и оно, подобно карточному домику, рухнуло, резко высвобождая выпитую за многие дни и недели мощь, что ударной волной магии прошлась по окрестностям, сталкиваясь с такими же по всему городу и наполняя его жителей волшебной энергией. Грохот и пыль поднялись над всей бывшей столицей темной половины сокрытого мира. Один за другим кубы под натиском силы протестантов, накопленной за многие дни на острове, падали, провозглашая начало чего-то нового.

Пока пыль и гул не прекратились, девушка схватила напарника за руку и взмыла в воздух, убираясь прочь от оставленных позади руин. Сейчас лишь одна единственная мысль пульсировала в ее голове: "Вызов брошен. Война начата. Дороги назад больше нет.".

Она висела в воздухе, хлопая черными крыльями, скрытая от посторонних глаз чарами Дормы, искусно вплетенными в ткань ее мантии, а под ее ногами простирался город, поглощенный пылью и паникой, к которой примешивалась либо злость, либо радость, либо банальное удивление. Люди собирались толпами в тщетных попытках понять, что же все-таки произошло с серыми сооружениями, что за века стали столь привычны и вдруг в единый миг рухнули. Рядом, поддерживаемый ее магией воздуха, парил Шехрис, чей взгляд, так же как и ее, был устремлен на хаос, творившийся в нескольких десятках метров под ними.