Альвина Волкова - Стальная 3 (СИ)

Я думала, что пережив такой насыщенный событиями день, сразу усну, но сон что-то не шел, даже кошмары куда-то попрятались.

-- Не спится? - бесшумно подошел к моему изголовью Вей.

-- Неа, - вздохнула я.

-- Тогда пошли, поговорим. Вижу, тебе не терпится рассказать, как прошел день на самом деле.

Я кивнула и осторожно выбралась из-под одеяла. Чисс заворочался и недовольно что-то прошипел, но не проснулся. И слава богу, и так, когда нашла этого паршивца, вновь сидящего у края полога, выяснила, что у того еще утром поднялась температура, и что весь вечер его рвало, только об этом никто ни слухом, ни духом. Едва всех не поубивала. Ну, честное слово, ка так можно! Оставила, называется, на свою голову! Тут и пригодилась собранная Саросом аптечка. Лекарства сняли симптомы, но первопричина осталась - ребенок стал смотреть на мир двумя совершенно разными глазами: красным - драконьим и золотисто-желтым - змеиным. Только это видели: я, Ариса, Вей и Гран, так как Гран сразу же укрыл мальчика барьером отвода глаз.

Чиссу было очень плохо, и хотя драконыш с независимым видом утверждал, что все нормально, я-то видела, как ему тяжело. Утихомирился Чисс только когда, уломав несговорчивого мальца, уложила его спать рядом с собой. Поворочавшись, обустраиваясь у меня под боком, Чисс наконец-то заснул, и разбудить его, даже случайно, мне не хотелось.

-- Ариса сказала, что вылечить Падиру тебе помог Максенсор, - Вей подкинул веток в огонь, разлил отвар успокоительных трав по кружкам и сел рядом, заботливо накинув куртку мне на плечи.

-- Не вылечить, а... даже не знаю, как сказать. Это было проклятье. Макс сказал, что оно краем коснулось Падиры и ее ребенка... Но все прошло хорошо. Падира жива, ее ребенок тоже.

-- Это хорошо.

-- Но я беспокоюсь.

-- О чем?

-- Что если я изменила чью-то судьбу?! Что если...

-- Успокойся. Ты все сделала правильно.

-- Я надеюсь на это.

Вей ободряюще потрепал меня по плечу. Я сделала глоток отвара и начала разговор.

-- Скажи, Вей, а правда, что Макс раньше был сильнее, и что у него на Орни'йльвире нет ни одного места преклонения?

-- Хм-м. С чего вдруг такой интерес? - насторожился Вей, подозрительно косясь на меня алыми глазами.

-- Хочу понять, как получилось, что бог-создатель, бог-оборотень, так ослаб, что одно разнесчастное проклятье мы скручивали вдвоем.

-- Вдвоем? - темные брови поползли на лоб, - Ты ему помогала?

Я неопределенно качнула головой.

-- Он мне - я ему. Макс занимался Падирой - я яйцом. Иначе, кто-нибудь бы точно пострадал.

-- Н-да. Дела, - задумавшись, Вей начал потирать подбородок, - Шагира как-то обронила, что Максенсор уже не тот... совсем не тот, но я и не думал, что все настолько плохо. По правде говоря, я не застал то время, когда Максенсор был еще в силе - давно это было. Могу судить только о том, что рядовой бог создателем стать не может - для этого нужны определенные знания и Сила. Это тебе не дождь вызвать - тут особый подход нужен.

-- Ты что-нибудь знаешь о том, что произошло?

-- Немного. Шагира порой забывается, начинает рассказывать, но быстро вспоминает, с кем говорит, и тут же замолкает. Он тебе рассказывал, что был создателем других рас на Орни'йльвире?

-- Впервые слышу, - вытаращилась я на вампира.

-- Скромник, - усмехнулся Вей, - Но так и есть. По крайней мере, еще три расы могли бы назвать его своим богом-создателем, и с десяток - вторым по старшинству в основном пантеоне.

-- Ничего себе!

-- Впечатляет, не так ли?

-- Еще как! Но почему тогда Макс говорит, что у него нет своего святилища?

-- У него его и нет.

-- Не понимаю.

Вейранар поставил кружку с отваром ближе к огню.

-- Неудачное время для такого разговора, но скажу тебе вот что - темная это история. Деталей не знаю. Но от Шагиры слышал, что каждый раз, когда наступал момент призыва божества, и нужно было явиться своим созданиям и назвать свое имя, Максенсору что-то мешало: то старшие вызовут, то другой проект потребует срочного вмешательства, то оборотни позовут. Так и получилось, что все расы признавали кого угодно, только не своего истинного создателя.

-- Бедный Максик, - искренне расстроилась я за свое непутевое божество.

-- Не бедный, - фыркнул Вей, - И сам хорош. Ни одной красивой самки мимо себя не пропускал. А так как по сути Максенсор оборотень-полиморф - сильнейший в любой стае, то и отказа, как ты понимаешь, он не знал. С таким ветреным богом на стабильность и процветание надеяться не приходится, так что в случае выбора, выбирали естественно не его.

-- Ну, это они зря. Не так уж Макс и плох. Ему же не дали шанса показать себя с другой, лучшей, стороны.

-- С какой, Иш? Максенсор ветряный мальчишка.

-- Ты не прав, Вей, - поправила я съехавший край куртки, - Макс, ни смотря, ни на что, очень заботливый.

Вей пожал плечами.

-- Спорить не буду. О тебе Максенсор действительно заботится. Даже во вред себе.

Последняя фраза ударила по больному, и я напряглась.

-- Это ты о Шазуре?

-- И о ней в том числе.

-- Я надеюсь, они не разругаются из-за меня в пух и прах, - вздохнула я.

-- Я бы на твоем месте на это не рассчитывал.

-- Почему? - поставила свою кружку к кружке Вея - Я смогу ей все объяснить. Я все продумала.

-- Иш, детка, все не так просто.

-- Думаешь, мне не хватит красноречия? - усмехнулась и толкнула вампира в бок.

-- Хм-м, - Вей притянул меня к себе и уткнулся носом мне в волосы.

-- Вей, не пугай меня.

-- Боюсь, твой великолепный план по воссоединению их семьи обречен на неудачу.

-- Ве-ей?!! - капризно заныла я.

-- Иш, в отношениях Максенсор - Шазура много неясностей.

-- Они любят друг друга.

-- С этим утверждением моя богиня бы поспорила.

-- Но...

-- Поверь, Максенсор только делает вид, что любит Шазуру. Он даже себя убедил, что любит ее. Но, как и говорила моя богиня, настоящей любви бог-оборотень так и не познал. Он играет роль, но эту роль ему навязала Шазура.

Я вырвалась из объятий вампира и возмущенно тряхнула головой.

-- Не верю.

-- Я и не прошу тебя верить.

-- Тогда зачем говоришь такое, - приподнялась я, чтобы смотреть на него сверху вниз. Сплошное ребячество, но его слова задели меня.

-- Твой план... Я все слышал. И я просто хочу уберечь тебя.