Александр Купреев - Маг. Школа жизни

Как же я ненавидел себя за когда-то столь удачную идею, за то, что, не думая что творю, почти конвейером совал её всем своим соратникам…

Видя мое состояние, Нинэль подошла и села рядом:

— Не переживай, наверняка же ничего не известно? Вдруг все не так плохо как ты себе это рисуешь? Она же на свободе — запросто окажется, что она уже скачет нам наперерез, если конечно тебя услышит… Ты ведь истинный супруг? Тогда сам её должен слышать…

Я сидел рядом, видел её заботу и заводился:

— Да не чувствую я ничего! Да, я светлый эльф, да я лорд, да истинный супруг светлой! Но я толком ничему не обучен, кроме войны! И учить меня никто не хочет! И в премудрости эльфийские не посвящает!

Вот только весь этот монолог я высказал сам себе. С Нинэль откровенничать об этом сейчас мне как раз совсем не хотелось.

Спасая меня, из леса вышли два эльфа: моя дочка и её новый поклонник.

Девочка спокойная и скорее печальная, а тот бледный и явно смущенный.

Ни Ивы, ни Аланэль не было. Сели есть вчетвером.

Не заметить странного отношения дочери к парню было невозможно, поэтому спросил, что случилось.

Сильмэ без обиняков прямо и выдала:

— Говорил пошлости, нагло лез и пытался приставать, уломал на один раз поцеловать — в итоге…хм… Обжегся и вроде успокоился. Рану я уже вылечила, — и совершенно равнодушно продолжила есть.

Зато Ремион смутился еще сильнее и покраснел, все время бросая взгляды в сторону совершенно равнодушной бабушки.

В этот же момент у стола возникла и его девушка.

Судя по всему, стояла где-то рядом и слушала. Причем, не просто появилась, а закатила своему бывшему такую мощную затрещину, что, тот не ожидая, упал на сидящую рядом темную, чем только добавил ярости разошедшейся эльфийке. Оглядев какими-то безумными глазами всех нас, она в каком-то трансе подсела практически вплотную ко мне, и как мне показалось целенаправленно еще, и прижалась всем телом. Её била мелкая дрожь, она не знала, куда деть свои руки, неосознанно хватаясь то за кинжал, то, поправляя одежду. Сдуру прижал к себе, стараясь слегка успокоить, при этом взглянул на Нинэль. Та смотрела на разгорающуюся драму полностью спокойно, и Безэмоционально, встретившись со мной взглядом, укоризненно качнула головой. Без слов понял её мысль:

— Я же говорила…

Подскочил, понимая, что поступил глупо, накинув на плечи дрожащей эльфийке свой плащ, подошел к дочери с её поклонником, сел между ними.

— Сильмэ, не стоит дальше этого молодого человека провоцировать, хорошо?

Та молча усмехнулась.

Повернулся к нему. В уме крутилась разгромная фраза, но в последний момент устыдился. Все-таки если Нинэль права, я сам в случившемся виноват:

— Я понимаю, что она замечательная и для тебя непривычная, но у тебя с ней никогда ничего не будет!

Тот, уже униженный, найдя мишень для недовольства в виде меня, или скорее жилетку, как-то дочка не очень к нему благоволила, выдал:

— Да… что вы все лезете! Я же к ней со всей душой! Я же никогда, до этого момента не представлял, насколько наши враги могут быть идеальными! Я преклонялся перед ней… А у неё вместо души камень!

Значит, ты больше не будешь досаждать ей своими приставаниями?

Тот молча кивнул. Хотя могу только догадываться о настоящих мыслях.

Дальше ели в полной тишине. Когда появилась радостная Ива, Нинэль тут же выловила её и попыталась накормить, между делом задав мне вопрос:

— Она тоже?

— Нет, — и отрицательно мотнул головой.

Наверно с час все прошло тихо и я занявшись всякими походными делами уже и забыл о случившемся, как неожиданно и главное недалеко услышал звуки боя.

Прибежав на них, застал уже всех в сборе: по центру поляны на мечах сражались Сильмэ и Ремион. Парень старался изо всех сил, прыгал, отскакивал, подныривал, пытаясь достать девушку своим мечом, но все бес толку, — у него ничего не получалось. Дочка же стояла спокойно, даже как-то с ленцой, скорее всего показной — лично мне это было заметно. Отбивала только явные выпады, а те, которые, казалось, были призваны только отвлечь «не замечала». Кто из присутствующих и за кого переживал, было понятно и так.

Ремион заметно начал уставать, атаки стали реже, и менее точные. Я сразу забеспокоился: если Сильмэ их просчитывает, то сейчас ей будет значительно труднее. И резко прекратил сражение, уже по традиции, встав между дерущимися.

Что за причина схватки? — попытался разобраться, хотя и так догадывался.

Подтверждая мою догадку, эльфийка спокойно, как будто и не дралась, с улыбкой выдала:

— Посчитал себя оскорбленным, захотел меня проучить да в итоге чуть сам не получил.

— Демоница она, а не темная! — Скорее в запальчивости воскликнул Ремион.

— Разве можно драться в слепую? Так не бывает!

— А возьми и сам попробуй! — взвилась она, — завяжи глаза и попробуй! Сам неделю клинок только держишь, поэт драный! Для тебя любой сильный воин будет казаться демоном! А не веришь мне? Так вон, Нинэль с отцом стоят. Если не трус — проверь себя в схватке с ними, — они тебя еще быстрее размажут!

В том, что я лучше её фехтую, я честно говоря сомневался. Хотя с учетом того, что она не видит, то, возможно… прерывая мои мысли, возбужденный парень подскочил ко мне с обнаженным клинком и воплем:

— Это ты в ответе за все!

Уточнять за что, и другие тонкости у меня не было времени. Одно хорошо — я привычно одет в кольчугу и с длинным мечом. Если полосну по парню «кровавым», можно и не вылечить — тот доспехов не замечает.

Вот на автомате и выхватил меч, пытаясь отклонить предательский выпад. Сердце бешено заколотилось, от близости пронесшейся рядом стали, в висках забухало, и я снова, как тогда в подвале с девочкой, провалился в замедление.

Отражать удары еле двигающего пацана для меня оказалось скучно, и я от нечего делать осторожно, чтобы не попортить его шкурку, начал на его груди, точнее на его куртке, которая прикрывала сверху мифриловую кольчугу делать ровные надрезики, справедливо полагая, что потом, кто-нибудь из местных все это дело зарастит.

Сделав семь разрезов, и посчитал урок законченным и, не напрягаясь, просто отнял оружие у униженного Ремиона, схватившись рукой в перчатке за лезвие и слегка выкрутив ему руку.

Тот конечно расстроился, так жутко проиграв все им же начатые драки на глазах молодых эльфиек.

Зато у меня появилась идея. Чтобы не страдали от безделья, решил их всех загрузить.

Вот и предложил:

— Если Сильмэ не будет против, вы можете у неё брать уроки или у своей родственницы, мне без разницы. А то два бездельника в отряде…

На бездельника отреагировали очень живо, и уже по-другому взглянули и на меня, да и на темную эльфийку тоже.

Сочтя сору законченной, развернулся, уже собираясь идти в лагерь, как был остановлен окриком дочери: