Александр Купреев - Маг. Школа жизни

Зато мои запасы еды пополнились. В основном были яйца, мука и продукты из нее.

Ближе к вечеру осознал, что собранные перед этим травы практически все заканчивались.

Решил, что нужно срочно идти и собирать. Но не удалось. С утра зачастил мелкий дождик. Но моих посетительниц это не напугало. Или может наоборот. Делать ничего нельзя, почему бы не посетить доктора? Меня они называли Лексем, меня устраивало. Они представлялись, но запоминались они пока для меня с трудом. Когда говорил, что нужных трав больше у меня нет, они просто спрашивали, чем нужно? Оказывается, что практически в каждой избе имелся свой запас травок. Да и применять их тоже умели. Тогда почему ко мне шли? Мне было непонятно. Да и себя я не понимал. За всю свою жизнь мне были намного роднее всякие железки, с людьми у меня получалось не очень. Ну, за исключением девушек, наверно. Но вот себя деревенским врачом — в жизни бы не представил. Так что сегодня мы в основном разговаривали. Я советовал, как и какой отвар применять, чаще они соглашались со мной. Иногда спорили, отстаивая свою, более качественную травку или настой.

Через неделю я понял, что меня приняли в свои, оценили и успокоились.

Народ ко мне, конечно, еще захаживал, но теперь действительно с реальными проблемами, хотя чаще просто поговорить. Так что все вошло в свое русло. Появилось свободное время.

Наступила зима. Ну по местным меркам, конечно. Снега у них не бывает. Просто холодно, постоянные ветра и дождь. Может лить, не переставая неделю. За счет того, что деревня в лесах — особо ветра не досаждают. Сидеть в своем доме рядом с теплой печью и никуда не вылезать — по-своему это счастье.

Делать мне особо было нечего, я тут сошелся с Силимоном. Он частенько приглашал к себе в баню, к нам присоединялась его супруга, звали её Арина. Потом мы пили пиво. Я рассказывал про все что видел и знал. Про Пограничную, Константин, столицу, людей, магов, гномов, эльфов…

Не сразу, кусками. Им было все интересно. Силимон обычно ездил в соседнюю деревню и на этом все. Хотя, когда я заговорил про эльфов, он со знающим видом поддакнул, что видел их тут раньше часто, это сейчас их не стало. Когда я уточнил, что случилось, почему их не стало, он быстро замкнулся, и перевел разговор на другую тему.

Больше про них он не говорил, даже когда я еще несколько раз их вскользь специально затрагивал. По молчаливому уговору больше не вспоминал.

Но эта тема случайно всплыла, когда ко мне пришла помочь по хозяйству бабушка Регина и за работой завела разговор про свое бытие, вспомнила старые времена, про своего сына, которого забрали помогать, когда ироды пришли чистить тутошнюю рощу светлых, и с тех пор как исчез. И вестей о нем не было.

Когда я уточнил, как давно её сын пропал, оказалось что лет пять назад, сразу после войны.

Уточнять и расспрашивать я ничего больше не стал, но для себя сделал заключение, что тот мертвый лес — наверно и есть то место, где светлые обитали. Вспоминая столицу — там видел только темноволосых эльфов. Значит, напрашивается вывод — светлых здешняя власть не любила.

Новый штришок о моей новой родине. Получается, у меня теперь есть желудь из эльфийского леса. Причем светлых. В этих условиях это скорее минус, чем плюс. Так, что надо спрятать. Но не в землю, а то прорастет, и кто его знает, чем это потом аукнется. В итоге спрятал у себя в шкафу, среди сушеных трав в маленькой коробочке закрывающейся на ключ, найденной в хозяйстве бывшей целительницы.

Дни тянулись неторопливо и однообразно. Собирал травы, собирал дрова, поправил свою баню и несколько раз пользовался ею, но, имея в друзьях Силимона, смысла особого не видел. Почти все время парился у него, заодно вместе с ним слазили, поправили крыши в паре домов, где с наступлением дождей они стали протекать, вот и вся работа. Местные меня как-то снабжали продуктами, часто ко мне наведывалась Регина, помогала мне стряпать, иногда просто все делала за меня. До этого она жила одна и теперь приходя ко мне ей было не так скучно.

От неё пришла и идея насчет дополнительного пропитания. Оказалось, что недалеко в лесу было озеро, и там были утки. Также в лесу можно было встретить зайцев.

Наверно неделю убил на изготовления лука и стрел, и теперь у меня изредка на столе появлялось свежее мясо. Правда охотник из меня был никакой, в утку попадал стрелой десятой, но как-то мало волновался. Промахивался я пусть и часто, зато тихо. И дичь от этого не пугалась, давая мне пробовать вновь и вновь. С зайцами было намного сложнее. Как правило, или даже выстрелить не успевал, или если успевал, в подавляющем случае мазал. Так что зайцев ел исключительно редко. Хотя действительно встречались даже чаще уток, которых изредка даже менял на муку. Вот так размерено, постепенно обживаясь, жил.

Но тут произошло событие, перечеркнувшее всю мою размеренную жизнь.

На дороге в деревню появился всадник. Так, как у меня были все основания сторониться всяких новых людей, даже не заходя домой, свалил в лес.

Возвратился, уже было темно. В доме горел свет, прокрался к окошку взглянуть, что там. Могла заглянуть Регина, поэтому ничего неожиданного в этом не было, но осторожность не помешает.

Когда заглянул в окно, в комнате действительно сидела бабуля — помощница, а напротив нее стояла Мария. Больше никого не было. До этого момента, часто говорил себе, что так правильно, и что нам лучше не встречаться, но, увидев ее, понял, что врал себе. Что жутко по ней соскучился и очень рад её видеть.

Но, вспомнив про «кузнеца», решил появляться не сразу. Заглянул к Силимону, с вопросом, а не выпить ли нам пивка? На что, тот сразу сказал:

— сегодня сюда приехала моя невеста, и сейчас ждет меня в доме.

— Одна приехала?

— А не знаю. Сам я видел только её, так что врать не буду.

— Тогда побежал, спасибо за приятные известия.

После этого побежал домой.

Мария увидев, бросилась ко мне, и обнимала, и гладила, и что-то шептала. В таком порыве её ласк, моментально растаял, и тоже обнимал и целовал.

Все-таки скучал я по ней. Бабулька в это время незаметно исчезла. Даже не слышал стука двери. После того, как слегка успокоились, сходил, закрыл дверь на засов, и мы начали разговаривать. Нормального разговора, правда, не получалось, все время проявлялись эмоции, но все-таки новостями обменялись.

Как только маг вернулся один, заглянув к моим хозяевам, прямо ответил, что я ушел, и даже он сам мне поспособствовал, — снял ошейник, и поэтому считает что будет правильно вернуть им, за меня деньги, предложив двадцать золотых. Станмир отнесся к этому философски, предложив Матилии их взять и купить очередного мальчика. Но та, озверев, кричала и ругалась, что Элион обещал его вернуть и пусть исполняет обещание. На что тот пожал плечами, мол может и обещал свозить меня в столицу, а караулить точно нет. И вообще, его мало волнуют её истерики, и, или она берет деньги и отказывается от всех претензий. Или он уходит, и она вольна поступать, как ей заблагорассудиться.