Мария Крайнова - Фениксова песнь (СИ)

Записку я оставил на видном месте, то есть на подушке. Потом, окинув комнату прощальным взглядом и задержав его на резной спинке кровати, я тихо проскользнул за дверь, сбежал вниз по лестнице и покинул лавку.

На улицах было еще темно, хотя Дайра успела померкнуть и начать медленный спуск к краю земли. Небо завесилось редкими клочками облаков. Крыши домов и тонкие шпили храмов казались тенями из другого мира. Я шел почти бесшумно, стараясь не тревожить эти тени и твердо зная, что вся их нынешняя таинственность исчезнет вместе с рассветом.

Ночь - интересное время. Не потому, что она кого-то там меняет, и не потому, что мысли принимают совсем другой облик. Просто ночь - это время, когда наш мир ближе всего к потустороннему. Когда полог между мирами настолько тонок, что его можно разрушить одним прикосновением - и так же легко вернуть на место.

Среди магов очень популярны легенды о ночных существах. Не о вампирах, которые так волнуют большинство порядочных граждан Велиссии, а о тех загадочных, неизвестных, странных... не знаю, как их назвать. Они не духи и не нежить, а словно часть темноты, причем та часть, без которой ночь потеряет все свое очарование. Сулшерат считал, что эти существа напрямую зависят от каждого из нас. "Только ты один можешь решать, что прячется во тьме за твоей спиной, - говорил он, нравоучительно поднимая палец. - Ты и твое воображение. Темноты не боятся только серые люди, у которых нет ни одного огонька".

Как по мне, в этом магистр был прав. Огоньки - человеческая душа - очень быстро реагируют на разлитую в воздухе энергию, даже если человек не является магом. А существа ночи, хоть и появляются из ниоткуда и исчезают в никуда, все-таки оставляют после себя магический отпечаток. Так что страх, который люди испытывают в темноте - абсолютно нормальное явление.

Я прошел через кольцевые переулки и вышел к таверне. Сквозь окна, несмотря на раннее время, пробивался тусклый свет. Видно, хозяин решил поэкономить до лучших времен и зажег обычные свечи. Вышибала отсутствовал, так что я беспрепятственно поднялся на порог и открыл дверь.

Пустота общего зала несколько меня поразила. Не было ни одного посетителя, хотя на столах все еще красовалась посуда и стояли свечные огарки - судя по всему, господа воры разошлись спать совсем недавно. Я тупо посмотрел на едва тлеющие угли в камине, обвел взглядом стойку и вздрогнул, услышав:

- Эй, зеленоглазый!

Я мысленно обозвал себя идиотом. Совсем забыл, как в подобных заведениях приветствуют незваных гостей - стреляют из угла, пока те тупо пялятся на пустые столы. Какой же привлекательной мишенью я был, а? Даже удивительно, что Альбинос не сделал какой-нибудь пакости.

Вор выбрал очень удачное место - спиной к стене. С его позиции открывался обзор на весь зал, коий Альбинос, впрочем, созерцать не спешил. Все его внимание безраздельно досталось мне, и на этот раз взгляд очень даже сфокусировался. Значит, парень внял моей просьбе и отдохнул. Замечательно.

Я сел напротив него, потер виски и спросил:

- Ты готов?

- Да. На всякий случай я подобрал два комплекта отмычек. Крыс говорил, что воины Альна могут использовать не современные раклеры, а старые, с символом Ше.

- Радуга, - несколько разочарованно поправил я. Конечно, не стоило ожидать от вора знания ритуальных символов, но все-таки...

Альбинос вопросительно склонил голову:

- Прости, что?

- Символ, который вы называете "Ше" - это Радуга. Когда она вплетается в сталь при выковке, читается заклинание, которое призывает "семь цветов завязать узлом, заискриться и замереть". То есть заблокировать дар.

Альбинос с минуту подумал над этой информацией, а затем серьезно кивнул:

- Спасибо. Я запомню.

Я равнодушно пожал плечами. Снова начала болеть голова, и одна ее половина как будто была тяжелее второй. Жутко хотелось уронить ее на стол и не поднимать до вечера, но сделай я это - и вся моя затея уйдет коту под хвост.

- Ты ужасно выглядишь, - сказал Альбинос, прищурившись. - Не спал?

- Спал, - тоскливо возразил я. - Но на пользу мне это не пошло, как видишь.

- Я слышал, что маги не болеют человеческими болезнями.

Я удивленно изогнул бровь:

- Это не так.

- Да, сведения людей о магах часто ошибочны, - признал вор. - Например, некоторые считают, что маги могут снимать раклеры с пленников одной силой мысли. А тебе для этого нужны отмычки и человек, который умеет ими пользоваться.

- Ты сегодня удивительно разговорчив, - хмыкнул я, вспоминая прошлую нашу встречу. - Поверь, с магами все не так просто.

Альбинос кивнул, задумчиво нахмурился и поинтересовался:

- Ты будешь есть?

- Нет, - поморщился я.

- Тогда зачем мы здесь сидим?

- Я думал, ты будешь...

- Я уже поел.

- Отлично. - Я поднялся и тут же об этом пожалел: перед глазами поплыли цветные пятна, в которые гармонично вписался отблеск тлеющих угольков. Пришлось подождать, пока мир успокоится и вернется на свое место, прежде чем сказать: - Тогда пошли.

***

Старая дорога, с которой открывался восхитительный вид на Кладбище Богачей, выглядела в сто раз лучше новой. По крайней мере, в том месте, где мы с Альбиносом устроили засаду. Плюсов было хоть отбавляй: во-первых, она была полностью выложена синеватым камнем, не скрывающим топот копыт, во-вторых, очень хорошо просматривалась с любой позиции, а в третьих - от нее уходило ответвление к могилам. Деталь вроде бы несущественная, но для некроманта кладбище - верный источник силы и вдохновения. То есть стоило мне посмотреть на кресты, вспомнить об учиненном воинами Альна произволе и "повелительнице", как я тут же преисполнялся уверенности в правильности своей миссии.

Прятаться мы не стали, пораскинув мозгами и решив, что сидящие у могилы родственника люди вызовут меньше подозрений, чем прячущиеся в кустах. Это решение далось нам методом проб и ошибок. То есть сначала мы влезли в кусты, напоролись на скопления шипов и, ругаясь на чем свет стоит, приняли неизбежность плана Б.

"Родственника" мы выбрали победнее и поближе к дороге. Им оказался некий Анек Райю, коего не почтили личным памятником - только увесистым деревянным крестом, на котором выжгли слова "Смерть побеждает любое зло". Видимо, при жизни Анек был не слишком добрым человеком, хотя, если подумать, доброта перед лицом смерти тоже уязвима. Хорошие люди умирают отнюдь не реже, чем плохие.

Альбинос так талантливо изобразил на своем лице скорбь, что я было подумал, будто парень был знаком с этим Райю. Однако вор разнес мое предположение в пух и прах, спокойно пояснив, что чем достовернее мы будем выглядеть, тем лучше. Пришлось тоже загрустить, что при учете не проходящей головной боли далось мне очень легко. Если бы Анек мог нас видеть, он был бы просто польщен оказанным ему вниманием.