Александра Лисина - Не благословляйте мужа Тьмой

«Ну что? Откусить ему голову? — кровожадно оскалился Сар и наклонился над демоном. Шарик Абсолютной Тьмы при этом вежливо подвинулся, чтобы оборотню было удобнее, и злорадно, как мне показалось, сверкнул. — Одно твое слово, и…»

— Погоди, — нахмурилась я, вот уже с минуту мне не давала покоя одна нехорошая мысль. Я огляделась по сторонам и вкрадчиво позвала: — Иша-а-ад!

— Я здесь, госпожа, — тут же с поклоном материализовался старик. — Чего изволишь?

— Правду, — так же вкрадчиво мурлыкнула я, демонстративно выпуская когти. — Мне нужно задать вопрос полностью или сам догадаешься, о чем пойдет речь?

Старый пройдоха виновато опустил голову.

— Прости, госпожа. Мне запрещено вмешиваться.

— Даже так? — неприятно удивилась я. — Ладно. Тогда пусть Повелитель сам решает, что делать со своим неучтивым гостем. Вряд ли я вправе распоряжаться жизнью того, кто принес клятву верности моему мужу.

Сар огорченно вздохнул, но от демона послушно отступил.

— Мудрое решение, госпожа, — снова поклонился Ишад. — Позволь, я провожу тебя в гостевые покои?

В последний раз оглянувшись на злобно сопящего чужака, я кивнула. Но, прежде чем уйти, все-таки заскочила на минутку в каменный сад. Выпустив когти, сорвала с ветки показавшийся мне красивым цветок. И, торжественно возложив его на грудь бешено раздувающего ноздри Князя, удовлетворенно отряхнула руки.

— Вот теперь идем.

«Мне кажется, в этой композиции чего-то не хватает», — неожиданно усомнился в моем чувстве юмора Сар.

— Считаешь, букет подкачал? — озабоченно спросила я. — Но где я в Преисподней живые цветы найду?

«Погоди. Я придумал кое-что получше», — ухмыльнулся Рас и, тоже метнувшись в сад, вернулся оттуда с зажатой в зубах каменной плитой, которую аккуратно водрузил в ногах у скрипнувшего зубами высшего. Нацарапал когтем несколько слов и, полюбовавшись результатом, довольно осклабился.

— А что? — рассудительно заметила я, делая вид, что в упор не замечаю вытянувшейся морды демона. — Симпатичное надгробие получилось.

— «Сплюнь всяк, сюда входящий»? — обалдело прочитал Ишад.

— Символично, да? Особенно если сплевывать будут как положено — через левое плечо.

Старик скосил глаза на опутанного Тьмой, похожего на мумию Князя, лежащего как раз слева от входа, и все-таки не выдержал — хрюкнул в кулачок. Высшего после этого буквально перекосило, а в черных глазах появилось обещание долгой и мучительной смерти.

«Чур только, я его убью! — восторженно рыкнул Рас, с вожделением уставившись на обозленного демона. — Хель, ты позволишь, да? Ну пожалуйста! Он ведь тебя в покое не оставит!»

«Почему это ты должен его убивать? — возмутился Сар, оттолкнув Ишада и встав на пути у нетерпеливо подпрыгивающего брата. — Я старше, значит, демон мой!»

— Мальчики, не ссорьтесь, — мягко попросила я. — Убивать высшего перед рассветом — плохая примета. А нам еще домой возвращаться.

Оборотни синхронно вздохнули и без лишних слов растворились в воздухе. А я покачала головой и обернулась к озадаченно почесывающему рог старику:

— Ну что, веди! Времени действительно в обрез.

Стоило только Ишаду сдвинуться с места, как меня будто подтолкнули в спину, совсем легонько и ненавязчиво. Я немедленно встрепенулась и, уже привычно распахнув собственный портал, без промедления шагнула на зов.

Арсур… наконец-то!

Князь ждал меня, стоя на пороге спальни, и медленно расстегивал манжеты на рукавах. Невозмутимый, как и всегда в человеческой ипостаси. С абсолютно непроницаемым лицом, по которому невозможно было угадать, какие мысли бродят у демона в голове. Расшитый золотом камзол он успел сбросить на пол, от церемониального пояса избавился, ворот рубахи ослабил. Пугающе спокойный. Молчаливый. И совершенно непредсказуемый.

На мгновение замерев посреди гостевых покоев, я прерывисто вздохнула. Уже догадываясь, что легко не будет, смиренно наклонила голову и с громко колотящимся сердцем подошла к мужу. С этого дня официально признанному и имеющему все основания злиться.

— Ты опоздала, — ровно заметил Князь, прислонившись плечом к двери и сложив руки на груди.

Я остановилась, не дойдя до него всего один шаг, и опустила глаза.

— Я сожалею…

— Мне пришлось тебя ждать. Снова. Ты знаешь, я этого не люблю.

— Да, — тихо согласилась я, незаметно любуясь полоской алебастровой кожи, виднеющейся над воротником.

— Что-то скажешь в свое оправдание? — спокойно осведомился Князь, и я, грустно улыбнувшись, медленно покачала головой. А затем так же медленно подняла на мужа взгляд и, заглянув в черные бездны его глаз, едва слышно прошептала:

— Но хочу попросить у тебя прощения.

Демон опасно прищурился. Несколько секунд помолчал, словно размышляя, дарить ли мне шанс на спасение, а потом так же ровно бросил:

— У тебя одна попытка.

Я благодарно опустила ресницы, но сердце все же пропустило удар от мысли, какую цену придется заплатить за прощение. Но в конечном итоге что мне терять? Разве что жизнь, которая и так повисла на волоске? Или свободу, от которой я не так давно добровольно отказалась?

Вопрос в другом — что я могла предложить древнему демону, который все уже повидал и на собственной шкуре прочувствовал? У него было много женщин. Обычных смертных, которых он наверняка просто выпил досуха, и искушенных в любовных играх демониц, с опытом которых мне пока не сравниться. Он видел жизнь и смерть. Его касалась жадная, любящая чужие эмоции Тьма, и почти дотла сжигал беспощадный Свет. Он уже все пережил. Все перепробовал. Кроме, разве что, одного…

Придвинувшись к супругу на шажок, я на мгновение прижалась лбом к его прохладной щеке, а затем легонько коснулась губами ямки между ключицами. Такая уязвимая… и такая открытая для меня сейчас…

Мои пальцы бережно погладили окружающие ее обманчиво хрупкие кости. Невесомо пробежались по вороту рубахи, подцепив сперва одну, а затем и остальные пуговицы, позволив ей распахнуться на всю ширину.

Князь при этом не шелохнулся.

Чуть отстранившись, я залюбовалась его совершенным телом. Едва касаясь подушечками пальцев, обвела плотно сжатые губы, резко очерченные скулы, безупречную линию подбородка. С нежностью коснулась напряженных плеч. Я неторопливо изучала каждую линию его груди, живота, стараясь запомнить до мельчайших подробностей. С наслаждением впитывала идущую от него прохладу и с необычайной теплотой вспоминала наши последние ночи. Долгие, наполненные волшебной негой и уютной, почти домашней тишиной.

Целиком отдавшись во власть неведомого мне доселе чувства, я прикрыла веки и не сразу заметила, что вместе с воспоминаниями ожили и уложенные в сложную прическу волосы. Одну за другой вытолкнув из себя многочисленные шпильки, они свободно рассыпались по спине, попутно ухитрившись срезать и отбросить в сторону парчовую накидку, закрывающую крылья.