Александра Лисина - Не благословляйте мужа Тьмой

Как только у мертвяка появлялась голова, вокруг него возникало зеленоватое свечение, в котором проступали очертания остального тела. При желании в нем можно было разглядеть даже мышцы, кожу, а местами волосы и ногти. На месте суставов это марево становилось заметно ярче, с каждой секундой оплетая уязвимые сочленения призрачными зеленоватыми лентами. После чего скелет начинал двигаться вполне уверенно. Отряхивался. И весьма даже живенько поднимался на ноги.

Глядя на этот кошмар, мне стало так страшно, как не было, наверное, даже в плену у Темного Князя. Там я хотя бы знала, ради чего умру. А здесь, посреди огромного кладбища… у нас не было ни единого шанса! И даже если бы впереди вдруг каким-то чудом нарисовался выход, мы бы не успели до него добраться. Никто. Включая меня и жалобно всхлипнувшего фея, успевшего подняться в воздух и во всей красе наблюдающего медленно пробуждающийся ужас «нейзем».

Дорога перед нами оказалась перекрыта — поднимающаяся нежить слишком быстро заполонила зал. Некоторые кости дрожали и у медведя под лапами, и у оракула под сапогами, словно пытаясь куда-то уползти. Какие-то из них были остервенело раздроблены острыми каблучками соскользнувшей на пол Ульки. Некоторые раздавил тяжеловесный Зырян. Как минимум одну с редкой для себя яростью расколошматил об пол Мартин. Остальное раздавили и погрызли акинарцы, очистив крохотный пятачок для драки. А потом им оставалось только встать спина к спине, закрыть собой баньши и ангела, после чего оскалиться, выпустить когти и напряженно ждать мига, когда лавина скелетов обрушится на них со всех сторон.

— Это лич! — неожиданно вскрикнула присевшая на корточки Улька. — Хель, я посмотрела кости! Мы попали во владения лича!

— И как нам это поможет? — неестественно ровным голосом поинтересовался Рисьяр, медленно сжимая и разжимая когти.

— Его можно убить! Надо только лишить его источника силы!

Я вздрогнула и кинула быстрый взгляд на постамент, где по-прежнему горел зеленый огонечек. Если баньши права, и это могила некромансера…

— Вперед! — рявкнула я, давая отмашку Шмулю. — Мы должны успеть туда первыми!

Естественно, я не стала уточнять, что быть первыми в моем понимании — это значит долететь быстрее, чем скелеты доберутся до наших друзей. Но фей и без того понял, что в нашем распоряжении есть всего несколько секунд. И неожиданно развил такую скорость, что даже я, прыгнув порталом, вылетела у постамента едва ли не позже него.

Огонек, как выяснилось, оказался вплавленным в надгробие крупным изумрудом, внутри которого сверкали и переливались искорки чуждой мне силы. Недолго думая я замахнулась, намереваясь его разрушить, но осквернить могилу мне не позволили — словно почуяв угрозу, крышка съехала с саркофага сама. А выстрелившая оттуда костлявая рука ловко цапнула меня за крыло и с огромной силой затянула внутрь.

Как и ожидалось, некромансер оказался умертвием — древним, могущественным и страшным, как смертный грех. В его опустевших глазницах горели те же зеленые огни, что и в изумруде на надгробии. Мумифицированное тело, замотанное в бесформенные тряпки, казалось поразительно хрупким. Однако мои когти, способные повредить даже чешую высшего демона, почти не причинили ему вреда. Выпущенная с перепугу Тьма не нанесла заметного урона. И даже мужнина метка почему-то не сработала.

На краткий миг растерявшись от неожиданности, я хрипло взвыла от боли в боку — пальцы умертвия оказались невероятно сильными. И острыми, как самые настоящие когти, которыми эта тварь медленно и неумолимо вспарывала мою броню.

Пользуясь тем, что сижу на нем верхом, я накинулась на мертвеца, с бешеной скоростью полосуя его тело. Вот только когти увязали в нем, словно в патоке. С каждым ударом вырывали из гнилого нутра липкую зеленоватую слизь, но глубокие раны моментально затягивались, тогда как мои, к сожалению, не обладали такой сумасшедшей регенерацией.

Поняв, что мне слишком тесно в гробу, а костлявому некромансеру, напротив, там весьма вольготно, я отпрянула и, оставив на когтях лича немало чешуи, попыталась взлететь. Но внезапно обнаружила, что эта тварь порвала мне крыло, и самым настоящим образом озверела.

Умертвие удивленно булькнуло, когда я с ревом вцепилась в его горло клыками и принялась рвать его, как голодная волчица — оленя. Недовольно зашипел, когда в его брюхо впились шипы, очень кстати выросшие на моих коленях. И впервые дернулся, словно от боли. Да так, что саркофаг под нами опрокинулся набок.

С грохотом рухнув на каменный пол, тяжелая крышка разлетелась на куски. По полу что-то жалобно прозвенело, зеленоватой искоркой укатившись в темноту. Я тут же вскочила, намереваясь наброситься на умертвие снова, но согнулась от мощного удара в живот и отлетела прочь, сбив с ног сразу несколько скелетов.

От второго удара меня выгнуло от боли и как безвольную куклу протащило еще несколько шагов. Да с такой силой, что какое-то время я могла только ошеломленно лежать, судорожно хватать ртом воздух и машинально шарить руками в поисках оружия.

Некромансер оказался невероятно, просто чудовищно силен. Медленно поднявшись из гроба, он неторопливо двинулся в мою сторону, сверкая жутковатыми огнями в глазницах. И теперь вокруг него тоже появилась зеленоватая дымка, медленно растекающаяся по всей округе и густым туманом обволакивающая расступившихся мертвецов.

— Хель, держись! Я иду! — проорал сверху Шмуль и ястребом спикировал на умертвие. Но некромансер небрежно повел рукой, с его пальцев сорвались две зеленые молнии, и маленького фея отшвырнуло через половину зала. В воздухе остался лишь дымящийся след и слабый привкус горелой плоти.

Проводив мелкого налитыми кровью глазами и сплюнув с губ что-то соленое, я наконец нащупала на полу какую-то железку. Круглую, ржавую, потемневшую от времени и чем-то похожую на кастет с одиноким, загнутым на манер птичьего клюва шипом. О шипе узнала, естественно, лишь на него напоровшись. После чего встала, лихорадочно прикидывая, как укокошить неуязвимую тварь. Но так и не придумав ничего достойного, с хриплым воем прыгнула, без затей ткнув умертвие в глаз.

Наверное, мне крупно повезло в тот день. Или мертвяк не ожидал от суккубы такой прыти и поэтому промедлил. Не знаю. Мне было достаточно того, что от удара железным «клювом» его гнилой череп треснул и разлетелся на тысячу кусков, обдав меня россыпью липких ошметков.

— Хеля, скелеты! — крикнула баньши, не дав мне насладиться победой. — Они все еще движутся!

Я испуганно оглянулась и грязно выругалась, обнаружив, что с гибелью повелителя мертвецы не только не развалились, но, кажется, засветились еще ярче. Призрачная плоть на их костях стала более отчетливой. Кривые ухмылки демонов — радостней. А горящий в глазницах потусторонний свет — гораздо насыщеннее. Более того, они одновременно пришли в движение, в едином порыве качнувшись вперед, после чего сделали еще один шаг, второй, третий… и кольцо вокруг ребят начало неумолимо сжиматься.