Юлия Терехова - Земли первородных. Избранницы (СИ)

До самой темноты мы ехали молча, тролль изредка покрикивал быку, когда тот сбивался с тропы, завидев торчащие из-под снега остатки травы или мелкие кустики, да бросал на меня задумчивые взгляды, видимо так до конца и не определившись, правильно ли он поступил, согласившись меня подвезти. А я смотрела по сторонам, отмечая, что лес становится гуще, а дорога постепенно превратилась в узкую тропу на одни сани. Достав из сумки яблоко, то самое, подаренное кем-то из матросов, обтерла его снегом и, нащупав в сумке маленький ножик, завернутый Гарртой в тряпочку, чтобы не продырявил сумку и не выпал по дороге, разделила на две равные части. Протянула хмурому охотнику, явно не ожидавшему этого от меня, и от того заметно смутившемуся. Мы как раз закончили грызть яблоко, когда я заметила, что тролль начинает внимательно осматриваться по сторонам, а потом и вовсе свернул сани с тропы на небольшую полянку.

Заметив мой удивленный взгляд, тролль пояснил, что тут на ночлег встанем.

— Прямо тут, в лесу? — я озадаченно озиралась по сторонам, прикидывая, смогу ли я пережить такую зимовку. — А как же постоялый двор, — и вспомнив название на местном наречии, — Тарракши.

Тролль усмехнулся и ошарашил меня известием, что до него нам еще три дня пути. Видимо я выглядела сильно потерянной, потому как он продолжил уже гораздо более добродушным тоном:

— Не бойся. Трэхт — хороший охотник, — заверил меня тролль, постучав себя по груди, — никто нас здесь не тронет.

— Ксандра, — в ответ представилась я и, повинуясь какому-то порыву, протянула ему руку. Тролль, немного помедлив, аккуратно пожал ее, а я отметила в который раз, какие же люди действительно маленькие по сравнению с существами этих удивительных миров. Моя ладонь утонула в его руке, а в голове проснулся внутренний голос, не к месту напоминая, что такой же маленькой я себя ощущала, когда меня брал за руку мой златоглазый лорд.

— Что ты будешь делать в горах? — спросил меня тролль спустя некоторое время, отвлекая от ненужных воспоминаний. Он развел костер, и теперь мы сидели рядом с огнем, Трэхт усевшись по-турецки, а я на пеньке, накрытом одной из шкур с саней. Охотник помешивал длинной двузубой вилкой содержимое небольшого котелка, висевшего над огнем, из которого доносился ароматный запах мяса и пряностей.

— Хотела найти работу, — честно призналась я, вытянув ноги поближе к огню и отогреваясь после половины дня, проведенной практически без движения. Промерзнуть я успела изрядно. — И жилье.

Тролль подцепил из котелка небольшой кусок и, попробовав и удостоверившись, что все готово, достал из саней жестяную миску, куда положил первую порцию ужина и протянул мне вместе с вилкой. В миске оказалось какое-то неизвестное мне мясо, приправленное пряными травами и специями. Мне определенно нравилась кухня троллей, с одной стороны незамысловатая, но идеально подходящая для их сурового климата. Ужин меня моментально согрел и я, передав наши общие миску и вилку Трэхту, продолжила смотреть на огонь.

— У меня есть на примете работа для тебя, Ксандра. И жилье, думаю, найдется. — тролль говорил на едином очень бегло, почти как капитан Каргуш.

— Что? — не сразу осознав смысл сказанного, переспросила я.

— Моя жена, Эрха, держит постоялый двор, тарракши «Брюхо дракона», это уже в самых горах, меня часто нет на месте: я то в горах на охоте, то отвожу шкуры в столицу. А помощница ей не помешает. Сейчас как раз часто постояльцы бывают. — тролль закончил есть и сейчас отчищал столовые приборы снегом, — у горных барсов брачный период. Много шкур — много охотников.

Я так энергично закивала головой, что чуть не свалилась со своего пенька. Трэхт усмехнулся и пошел к саням. Подогнав быка с санями поближе к костру, он соорудил из шкур два спальных места, но потом, еще раз глянув на меня, перекинул на мое еще парочку шкур потолще. Я послушно улеглась на свое место, а он еще долго сидел у костра, и я, пока не уснула, несколько раз ловила на себе задумчивый взгляд его красных глаз.

Когда я проснулась, оказалось, что мы уже давно в пути. Солнце светило высоко над нами, а мохнатый бык бодро тащил наши сани по густому лесу.

Заметив, что я проснулась, Трэхт протянул мне кусок хлеба и фляжку с водой. Судя по тому, что вода обожгла горло холодом, это был талый снег. Наскоро перекусив и умывшись снегом, снятым с ближайшей еловой лапы, я продолжила изучать окрестности. Узкая тропинка, по которой мы катились, петляла среди высоких заснеженных деревьев. Лес жил своей обычной жизнью, не обращая на нас никакого внимания: по веткам, перелетая порой через наши головы, сновали белки, с разных сторон доносились крики диких птиц, где-то вдалеке тревожно ухал филин. Пару раз тропу пересекали непривычно большие следы. Всякий раз натыкаясь на них, тролль останавливал сани и долго осматривал находку, по несколько минут он молчал, то трогая следы, то вглядываясь в чащу леса, куда они уходили. Когда мы наткнулись на них впервые, охотник пояснил, что это и есть горный барс. Отпечаток лапы был явно кошачьим, но судя по его размерам, местные барсы были не меньше тигров или львов моего мира.

— Какого они размера, Трэхт? — спросила я, разглядывая один из отпечатков лапы и сравнивая его со своей ладонью, та была заметно меньше.

— Самцы бывают размером с крупного ярка. — тролль махнул рукой на своего быка. Тот был в холке с меня ростом. Остаток дня я старалась не отходить от тролля дальше нескольких метров. Трэхт тоже выглядел более настороженным и собранным, чем раньше. Спала я той ночью плохо, постоянно вслушиваясь в ночные шорохи. А стоило быку всхрапнуть или зашевелиться, замирала от страха и мысленно вспоминала всех богов, которых знала, упрашивая их отвести барсов подальше от нас. Поэтому часть следующего дня я проспала в санях, пропустив момент, когда лес сменился предгорьем. Тропа стала забирать вверх, и наш бык заметно сбавил скорость. Я проснулась от толчка, оказалось, троллю пришлось подталкивать сани, чтобы они перевалились через камни, торчавшие из-под снега.

Еще не отойдя от сна, я осмотрелась по сторонам и замерла от открывающегося вида. Огромные снежные горы раскинулись перед нами. Мы направлялись прямо к центру горной гряды, двигаясь вдоль русла замерзшей реки, серебристой змеей петляющей по равнине.

Пока я восторженно вертела головой по сторонам, не уставая восхищаться красотой и величием этого сурового края, Трэхт спрыгнул с саней и подойдя к реке сначала посидел на берегу, а затем прошелся по льду. Немного попрыгав на ледяной глади, он удовлетворенно хмыкнул и, вернувшись к саням, повел быка к реке. Я молча наблюдала, как сани, скрипя полозьями, скользнули на замерзшую воду вслед за мохнатым ярком. Тролль еще какое-то время повременил, прислушиваясь к окружающим звукам, и явно довольный забрался обратно на сани и подстегнул бычка.