Юлия Терехова - Земли первородных. Избранницы (СИ)

Дорога в повозке до дома заняла меньше получаса. Мы оба молчали и думали о своем. Айк, судя по сосредоточенному выражению лица, продолжал работу над этой Вардовской схемой. А у меня в голове стоял гул из-за обилия мыслей — корабли, порталы, другие миры. И среди этого гула резким голосом Рины звучало «Умри, жалкая человечка, растворись, исчезни, убирайся из нашего мира». В итоге у меня просто разболелась голова и я устало прислонилась к стенке повозки, грустно глядя в окошко на проносящиеся мимо огоньки улиц, прохожих, занятыми своими делами, светящиеся окна кафе и ресторанов, на эту привычную суету большого города.

Когда повозка остановилась возле ставшего уже родным дома в переулке Драконовой пасти, голова уже раскалывалась вовсю. Айк, протянувший мне было руку, чтобы, как обычно, помочь спуститься по небольшим ступенькам, бросил на меня быстрый взгляд и неожиданно, перехватив запястье, выдернул из повозки, подхватив на руки. Удивленно смотрю на него, а он несет меня в сторону дома, передвигаясь плавно, совсем как наш хранитель.

Догадался, что голова болит — наконец, осеняет меня. Разрешаю себе маленький кусочек счастья и кладу голову ему на грудь, блаженно закрыв глаза. Главное не начать мурчать, — думаю в этот момент, — а то вечно мне от кошачьего прозвища отнекиваться. Открываю глаза, только когда он останавливается, но вместо своей комнаты, дверь в которую я ожидала увидеть, растерянно смотрю на библиотеку. Поднимаю глаза на акши, может, он задумался и забыл, что меня ненароком притащил с собой. Айк же, усадив меня в наше обоюдно любимое кресло, вернулся к своему столу, чтобы притащить оттуда кипу листов, чернильницу и пару ручек и карандашей.

— Вроде бы все, — задумчивый взгляд на принесенное, затем на растерянную меня. — Нет, не все. — и в сторону стены, — Тар-Такш, подай, пожалуйста, крепкую настойку из платисса. — и уже мне. — От головной боли отлично помогает.

— Не хочу ничего пить. — конечно, помню же, как на меня простое вино действует, а тут настойка… крепкая… — Само пройдет.

— Александра, если понадобится, силой волью. — лорд уже наливает в маленькую рюмку темно-вишневую тягучую жидкость из низкой пузатой бутылки. Пока я озираюсь по сторонам, продумывая кратчайший путь к побегу из комнаты, Аллинар навис надо мной и задумчиво протянул:

— Даже не думай, догоню и поймаю. И обратно верну. — заворожено смотрю на лорда, может, он и правда мысли читает, и мы сейчас не о побеге из комнаты говорим, а о том бегстве, что неясной тенью пока мелькнуло в мыслях… Воспользовавшись моим заторможенным состоянием, Айк, пересадил меня к себе на колени и поднес рюмку к губам. — Пей, давай.

Упрямо сжимаю губы и смотрю в сторону, сама не понимаю, чего уперлась с этой настойкой, но сворачивать на полпути у меня никогда не получалось. Даже когда стоило бы.

— Сама напросилась, маленькая леди. — Насмешливая угроза в его голосе заставляет меня обернуться на него и увидеть, как он залпом выпивает рюмку этой настойки.

— Нет, Айк, так не честно — начинаю я, понимая, чем все это закончится, но акши уже накрыл мои губы своими. И пока я пытаюсь сдвинуть скалу, упершись ладонями в его каменную грудь, с моим придушенным ахом в меня вливают эту чертову настойку. Когда я, откашлявшись и отфыркавшись вволю, поднимаю на него глаза, этот непостижимый лорд весь лучится радостью. Видимо, проделка удалась. Чувствую, что начинаю заводиться.

— Вам, лорд Даргонт-Акш, — последнее «ш» было одним сплошным шипением, сейчас наверное все змеи в округе от зависти передохли, — смешно, а я могла подавиться из-за Вашей глупой шутки. — зло смотрю в золотые глаза акши, в которых сейчас отчетливо горят искорки смеха.

— Глупым было только твое упрямство, маленькая леди, я же сказал, что если надо — волью силой.

Меня аккуратно устраивают удобнее на своей груди и внимательно разглядывают губы, и что он там увидел интересно, — Мммм… весьма расточительный способ пить столь дорогую настойку, скажу я Вам, моя леди, не все попадает куда надо. — последняя фраза сопровождается медленным слизыванием с уголка моих губ вероятно тех самых мнимых остатков настойки. По инерции обвожу это место языком, продолжая заворожено смотреть в эти золотые омуты. Черные вертикальные зрачки расширяются, и я уже зачарованно смотрю в саму ночь, с трудом соображая кто я, где я и что я тут делаю. — Хотя безусловно самый приятный. — продолжает свою странную речь лорд, — Мне вот тоже выпить захотелось, напоишь меня, леди моя синеглазая? — и хитро так улыбается, ожидая моего ответа.

Взвесив все за и против, выдаю ему «Нет» дрожащим голосам, на что мне тут же сообщают: — А сама пить будешь?

Снова мое задушенное «Нет».

Улыбка акши становится запредельной — А если в лекарственных целях?

— Все равно нет, — краем сознания понимаю, что особо права выбора у меня нет, это просто игра, лорд изволит дурачиться.

— А если я снова скажу, что волью силой? — растягивая последние слова, спрашивает этот непостижимый мужчина.

— Выпью. Сама выпью. — отрезаю я и протягиваю руку к рюмке, которая упархивает у меня прямо из пальцев и приземляется на ладони Айка.

— Нет, пожалуй, тебе самой не стоит. Ты и рюмку в руках не удержишь. — быстро наливает настойку и залпом выпивает ее. Я только хотела дернуться в сторону выхода, как меня прижали к себе так крепко, что дышать стало тяжело. Правой рукой поддерживая голову, одновременно удерживая ее в удобном, для кого вот только, положении, и вычерчивая на затылке какие-то узоры, от которых у меня мурашки волнами разбегались по всему телу. Поняв, что деваться все равно некуда, закрыла глаза, чтобы не утонуть окончательно в этих черных солнцах тьмы на фоне яркого золота, и приоткрыла губы навстречу его губам. Я ожидала, что в меня снова вольют этой терпкой жидкости, отдающей по вкусу вишней и смородиной одновременно, но вместо этого я получила неожиданный поцелуй от своего лорда. Я так и не поняла, как он умудрялся одновременно исследовать мой рот своим языком, покусывать губы клыками, вдруг снова нежно и трепетно целовать их, а потом захватывать в плен своими губами, так что я совершенно сбилась с дыхания. Впрочем, когда он все-таки отодвинулся от меня, завершив это терзание нежным и долгим поцелуем, его грудь тоже заметно вздымалась. И что это сейчас такое было, отрешенно думала я, привычно спрятав лицо у него на груди.

Решив как-то нарушить затянувшуюся тишину, спросила первое, что пришло в голову: — А настойка где?

Айк весело хмыкнул и, бережно развернув меня лицом к себе, с улыбкой ответил. — Хватит с тебя настойки, ты с двух рюмок уснешь. — и задумчиво глядя на меня добавил. — а ночь и так не очень длинная.