Екатерина Фёдорова - Под сенью проклятия

А Ерша зачем-то остался в покоях королевича.

Арания меня ждала. И опять мерила горницу большими шагами.

— Где ты шатаешься? — Выкрикнула она, едва дверь за мной захлопнулась. — Ночь на дворе! Я тут места себе не нахожу! Вдруг тебя отравили, или выслали прочь из дворца.

— Меня после бани жилец задержал. Тот, что к королю меня водил давеча. — Оборвала я госпожу сестрицу. — Спрашивал, какого дядю ты будешь завтра навещать. Я ответила, что не знаю. А он мне в ответ сказал, что завтра все равно узнает. Выходит — следить за нами будут.

Арания на миг притихла. Потом тряхнула головой.

— Ничего. Я их так запутаю. никто мне не помешает увидеть, как маменькиному убивцу голову срубят, никто! А сейчас давай спать. Как ты там говорила — цыплят считай по осени, а беды поутру, так? Покойной ночи.

— Покойной. — Кивнула я.

Растет девка — вот уже и мои слова повторяет.

Следующий день выдался хмурым. За ночь ветер нагнал тучи, те обложили небо и повисли над Дольжей волглыми серыми пологами. Арания проснулась, едва я встала с кровати. Села, глянула глазами в голубоватых кругах. Вроде как и не спала.

— Думаю, платья надо сегодня одеть потемней, Тришка. Мало ли что.

От этих слов на меня дунуло холодом. Хотя слова Арании были разумны — и впрямь, мало ли что сегодня может случиться.

Правда, мое самое темное было приготовлено — и даже вышито — для Свадьбосева. Подумав, я развязала узел и достала платье, которое привезла из деревни. Арания, увидев его, скривилась.

— Не вздумай позорить меня этим. этим мешком. Нам ещё по кремлю идти. Если у тебя нет ничего подходящего, так и скажи. Я тебе свое дам.

— Ну, нет.

Она вскочила, прошлепала босыми ногами к сундукам. Покопалась в одном из них и бросила в мою сторону платье из тонкого полотна. Такое темное, что цвет даже чернью отдавал.

— Одевай. Что бы ты без меня делала, Тришка.

Здесь бы не была, подумала я.

Рогор ждал нас посреди площади. Открыто, ни от кого не таясь. Пока мы шли по кремлю, ничьих глаз я за нами не чувствовала. Но увидев его, вдруг испугалась. А ну как следят, и прямо сейчас подбегут, начнут выспрашивать?

Но никто не подходил — даже в сторону нашу никто не смотрел. Запоздавшие прислужники спешили к воротам, на правом сходе торговали калачами. Вот и весь народ, и никому до нас не было дела. Даже жильцы на этой стороне ворот не торчали. Разве что кто-то мог спрятаться за завесой из лент, что падали со святых берез, и оттуда подглядывать.

Норвин, завидев нас, заулыбался издалека, махнул короткий поклон. Арания ускорила шаг, немного не доходя, заявила громко и твердо:

— Как здоровье моего дядюшки Берсуга, почтенный Ргъёр?

Сильно ли он приболел?

Улыбка сползла с лица норвина. То ли то, что Арания назвала его по-норвински, было знаком, то ли Рогор и сам что-то сообразил.

— Да как сказать. — Пробормотал мужик. Обвел цепким взглядом всю площадь, пожал плечами. — Так-то он вроде ничего, госпожа Аранслейг. А если посмотреть по-другому. жалуется, что болит у него это самое.

Рогор тонул. Арания сказала быстро — и опять-таки громко:

— Да, у моего дяди всегда прихватывает поясницу в середине месяца первокура, после того, как он съездит в верховья Дольжи на охоту.

— Точно! — Рогор довольно кивнул. — Вот после той охоты ваш дядя и приболел, да.

И он ещё раз обвел площадь добрым прищуренным взглядом, изучив на этот раз и дома.

— Ах, мой дядя Берсуг! В его годы беречься надо, а он. — Арания глянула влево, вправо, обижено надула губы. — А что, мы пешком к нему пойдем? Ргъёр, почему ты не попросил матушкину колымагу у дяди Ирдраара? Кстати, как он?

— Он тоже скучает. — Задумчиво сказал Рогор, не сводя глаз с Арании.

Госпожа сестрица чуть заметно качнула головой.

— Но он на охоту за тридевять земель не катается, так что с ним все хорошо. — С облегчением закончил мужик. — А про повозку твою я не подумал, прости, госпожа Аранслейг. Один из олгарских купцов, что живет неподалеку, обещал мне дать для тебя лошадь. Я и свою у него оставил. Пойдем.

Он махнул рукой, указывая на левый сход с Воротной площади. Арания двинулась вперед, я шагнула следом. Норвин оглянулся, поднял с удивлением одну бровь.

— Госпожа Триша тоже поедет с нами?

Арания вскинула голову и потупила взгляд. Г ляделась она при этом и наглой, и застенчивой — все вместе.

— Мне, девице, невместно шастать по городу одной с чужим мужиком, почтенный Ргъёр. Так что да, Триша поедет со мной.

— Легче сказать, чем сделать. — Озадачился тот. — Конь-то будет один. Даже будь их два — разве Триша умеет ездить верхом? Тебя, госпожа Аранслейг, я на коне видел, а её. конь ведь привычки требует, ещё понесет.

Но Арания не дрогнула.

— Значит, Триша сядет позади меня. Надеюсь, мне дадут крепкую лошадь?

— Купец, госпожа Аранслейг, едва услышал твое имя, сразу заулыбался. — Степенно ответил норвин. — Похоже, он знает твоего отца. Поэтому доходягу не подсунет. А мы, выходит, сейчас в Олгарскую слободку направляемся? Раз у тебя дядя Берсуг приболел?

Арания кивнула.

— Да. Мой дядя всегда мучается болями в это время года, надо бы его навестить.

Она двинулась к левому сходу. Я и норвин заспешили следом.

Двор олгарского купца, где Рогор оставил своего коня — и договорился о втором для Арании — стоял неподалеку от Воротной площади. За четвертым поворотом от площади открылись высокие резные ворота, над которыми нависал громадный терем. Толстые бревна, каждое в полный обхват, уже успели потемнеть — значит, дом стоит не первый год.

За воротами нас поджидал сам хозяин, дородный, с крупным лицом, с темно-серебряной стриженной бородой, подковой обложившей щеки. Короткую белую рубаху, шитую по рукавам и подолу завитками, прикрывала длинная, до колен, свободная душегрея. Увидев Аранию, купец переломился в поясе, выказав на загривке полоску красной обветренной кожи над воротом рубахи:

— Доброго дня! Кто ко мне пришел, сама Араниэ Кэмеш-Бури. Слышите, вы? — Он выпрямился, обернулся к домочадцам, что толпились у него за спиной. — Одна из дочерей Серебряных Волков ступила на наш двор! Что стоите? Накрывайте столы, режьте кур, готовьте свежую лапшу, доставайте самый старый мед, к нам пришла дорогая гостья! Проходи, госпожа, будь гостьей.

— Я не могу. — Свысока бросила Арания. — Почтенный.

— Кеч Мерген, госпожа Араниэ…

— Кеч Мерген, ты из какого рода?

Арания перед кланяющимся купцом стояла второй королевишной — надменная, с задранным подбородком. Или второй Морисланой, подумалось мне вдруг.

— Я из рода Ушастого Зайца, Клаклы-Куян, почтенная госпожа. Все наши земли — по речушке Илар.

— Кеч Мерген из рода Ушастого Зайца, спасибо тебе от имени моего рода. Очень жаль, но погостить у тебя я не могу, мне нужно спешить к моему дяде Берсугу..