Марина Анисимова - Дайлети. Принц (СИ)

Открывать глаза и видеть вокруг себя стерильно-белые стены медицинского блока становилось для Кирима своеобразной традицией. Но в этот раз он обнаружил, что лежит не на обычной кровати, а висит в раме с поддерживающим полем, используемой для тяжелораненых или ожоговых больных. По телу разливалось приятное тепло. Чья-то почти горячая ладонь сжимала его левую руку. Кирим повернул голову и увидел сидящего на стуле Тэора. Глаза рыжего Дайлети были закрыты — он был погружен в целительный транс.

— С мальчиком все в порядке? — спросил Принц, не дожидаясь, когда Смотритель Храма закончит.

— Да! — буркнул тот, не открывая глаз. — Не шевелись. Я и так уже час здесь сижу. И не хочу проторчать еще столько же возле мальчишки, который постоянно забывает о том, что он больше не Дайлети, и подставляется под град острых каменных осколков!

— Мне стоило позволить мальчику упасть? Или, наоборот, прикрыться им от камней?

Кирим не понимал, чем заслужил подобные упреки.

— Разумеется, нет! — воскликнул Тэор, соизволив открыть глаза и отпустить руку Принца. — Просто за четыре дня пребывания во Дворце ты уже дважды побывал в медцентре — это плохая тенденция. Росана сходит с ума от беспокойства, Ривран мечется по своему кабинету, жители Семи Миров забрасывают пресс-службу Короля вопросами о твоем здоровье! А тебя интересует только совершенно незнакомый тебе школьник.

— Не только он, — возразил Кирим, пытаясь сесть. — Еще я очень хотел бы знать, почему никто не настаивал на усыновлении и почему вдруг рухнул балкон, а служба безопасности это проморгала.

Тэор властным жестом остановил его попытки, вернув в положение лежа.

— Даже не думай вставать до завтрашнего утра! Как будто ты не знаешь, что человеку нужно время, чтобы его тело свыклось с Исцелением! А что касается церемонии, то я обещал, что ничего тебе не скажу. Впрочем, это не мешает тебе самому подумать над этим вопросом.

— Они согласились, потому, что закон об усыновлении — лишь дань старой традиции? — предположил Принц первое, что пришло ему в голову.

— Твоя неосведомленность соревнуется в величине с твоей неосторожностью, — отрезал рыжий Дайлети. — Законы и традиции соблюдают в Семи Мирах все: начиная от Короля и заканчивая мелким чиновником на орбитальной станции. Они — залог нашего благополучия и основа развития. Ривран ни за что не нарушит закон — даже если его собственная жизнь будет зависеть от этого.

— Значит, закон был соблюден. — Кирима посетила не очень радостная догадка. — В том числе и при создании этого тела из чьей-то ДНК. По закону, ее нельзя использовать без согласия носителя. А у кого Ривран и Росана могли взять ДНК для будущего Принца? Только у себя. Я прав?

— На 100 процентов, — подтвердил Тэор.

Значит, в действительности дела были еще хуже, чем Кирим решил в начале.

— Я, в этом новом теле, их биологический сын, и церемония усыновления действительно была просто формальностью и попыткой скрыть от меня правду. Очень мило. Вы не могли бы позвать сюда Риврана, Тэор? Мне очень нужно с ним поговорить.

— Как скажешь, — на удивление легко согласился Дайлети и распахнул двери медцентра, пропуская внутрь двоих Рохосов. Еще два робота остались с той стороны.

— Четверо? — удивился Кирим.

Тэор обернулся в дверях.

— Ты ведь не думаешь, что балкон развалился от старости? — спросил он Принца.

— Но ведь не было ни взрыва, ни выстрела! — возразил Кирим, приподнимаясь в раме. О наставлениях Дайлети было мгновенно забыто.

— Отсюда следует…? — Смотритель вопросительно изогнул тонкую бровь.

— Кто-то применил Эльзэдэ…. - эта новость была наихудшей из всех за последние четыре дня. — Но это невозможно!

— Обсуди это с Ривраном, — предложил Дайлети. — Он как раз направляется сюда.

— Своим поступком ты поставил под удар будущее всех Семи Миров! — с порога прорычал Король и добавил чуть тише: — И за считанные секунды завоевал любовь всего народа….

Он быстрым взглядом окинул своего наследника, словно желал убедиться, что с ним действительно все в порядке.

— В связи со вторым пунктом наказание будет мягким: ты собственноручно разберешь все подарки и пожелания, присланные очарованными тобой подданными!

— Подарки? — Кирим хотел спросить совершенно о другом, но Риврану удалось сбить его с мысли.

— Все время забываю, что ты не местный и не знаешь наших обычаев, — Король не сводил глаз с медицинских приборов. — У нас принято присылать болеющему человеку подарки и пожелания, сделанные своими руками. Чтобы с вещью или письмом передать тепло своего сердца.

— Их много? — осторожно поинтересовался Принц.

— Завтра увидишь!

Кирим хотел спросить, почему только завтра, но вместо этого закрыл глаза и провалился в глубокий сон без сновидений.

Ривран удовлетворенно хмыкнул и вышел в коридор. Двери за ним бесшумно закрылись.

— Иногда от тебя бывает польза, — проворчал он ожидавшему его Тэору. Рыжий Дайлети лишь загадочно улыбнулся в ответ.

Проснулся Кирим только ближе к полудню. И, выйдя из медцентра, сразу же наткнулся на одного из Рохосов.

— Доброе утро, Ваше Высочество! — робот прижал левую ладонь к правому плечу и слегка склонил голову. — Разрешите ознакомить Вас с расписанием на сегодняшний день.

— Давай! — безрадостно бросил Кирим, направляясь в свою комнату.

— В столовой Вас ждет к позднему завтраку Королева Росана. Все подарки и пожелания, которые Вам предстоит просмотреть, находятся там же. До вечера Вам нужно с ними разобраться. В 20.00. по местному времени состоится торжественный ужин по случаю Церемонии. Одежда для него ждет Вас в гардеробной. После ужина Вы свободны. Хотите услышать расписание на завтра?

Кирим не хотел, и потому заперся в ванной. Он вошел в купель, предусмотрительно наполненную кем-то горячей водой, и минут 15 просто лежал на воде, прислушиваясь к собственным ощущениям. Или их отсутствию. Человеческое тело — коварная ловушка для Дайлети.

За дверью раздалось деликатное покашливание.

— Вам приготовить одежду, Ваше Высочество?

Попытка примирения со своим новым телом с треском провалилась.

— Нет! — ответил Кирим гораздо более резко, чем собирался в начале. — Убирайся!

Он выбрался из воды и встал под сушилку. Провел рукой по волосам, в очередной раз удивившись их мягкости, а потом спрятал лицо в ладонях и сполз по стене. Он сидел на теплом мраморе, окутанный клубами пара, и задавал себе один единственный вопрос: «Почему все это происходит со мной?» Но ответа не находил, как ни старался.

Ровно в полдень он спустился в столовую… и застыл на лестнице — более чем просторное помещение было уставлено коробками, корзинами, вазами разнообразных форм, размеров и расцветок. В воздухи витали сотни ароматов, даже для человеческого носа превратившиеся в одуряющую смесь.