Светлана Шёпот - Лерка. Дилогия (СИ)

Мама дорогая, как странно. Обычно мне приходиться чуть ли не силой впихивать энергию и залечивать рану, а тут такое ощущение, что её из меня насосом вытягивают.

— Эй, товарищ, вы бы помедленнее, иначе я ту вместе с вами лягу.

Оторвав ладони, снова взглянула на лицо… пусть пока что будет эльфа. Не такой бледный и дышать стал ровнее, но в сознание не пришёл. Не удивительно, восстановление займёт несколько дней. Но хотя бы кровь перестала вытекать из тела, уже какой-никакой плюс.

А сейчас надо придумать, как свалить с этой милой полянки. Пробежавшись глазами по трупам, передёрнула плечами. Что ж, думаю, этим людям уже ничего не надо, поэтому они не будут против поделиться со мной кое-какими вещами.

Сборка нечто, отдалённо напоминающее волокушу, заняла у меня с полчаса. В ход пошло несколько мечей, три кожаные куртки, два добротных плаща, несколько верёвок и с десяток ремней. Во время поисков нужных материалов мной было ещё собрано пять золотых, двадцать серебрушек и горсть медяшек. Скажете плохо обирать мертвецов? А им уже всё равно, а мне деньги понадобятся. Пациента надо будет кормить, желательно мяса побольше и надо надыбать где-нибудь вина из красной ягоды. Бормотуха правда ещё та, но лучше, чем ничего. И всё это забесплатно никто мне не даст, нужны будут деньги.

Так с моральной стороной разобрались, теперь к самому трудному.

С задачей перетаскивания на волокушу тела, длиной под два метра и весом под сотню, я справилась на удивление быстро, поэтому уже в ближайшие пятнадцать минуть, пыхтя и тихо матерясь себе под нос, тащила страдальца вперёд.

Можно было в деревню оттащить, но я как подумала, сколько до неё, то желание резко пропало, поэтому я направила свои стопы в сторону дедовской лесной сторожке. Там, если что есть и очаг, и постель, так что можно будет его с удобствами разместить.

Уже через полчаса я поняла, что в следующий раз, заслышав шум, я обойду его десятой дорогой. Было тяжело. Каждые десять минут я останавливалась, чтобы поправить ремни и проверить — не помер ли. При каждой остановке, немного подпитывала его энергией, которая по-прежнему исчезала в его теле будто в бездонном колодце.

К сторожке я подошла часам к пяти. Опустив волокушу, я обессилено упала прямо на траву. Слушая, как загнанно колотится сердце, стёрла ладонью, с которой местами содрала кожу, пот с лица. На руке тут же остались грязные разводы. Да уж, я сейчас, наверное, верх чистоты и элегантности. Хотя, пофиг, всё равно никто не видит.

— Дедуль? — прохрипела, надеясь, что вот сейчас на мой тихий зов выйдет, как обычно бухтящий, Митрон и поможет мне затащить эту безмолвную тушу в сторожку. — Деда!

Ответа не последовало ни через минуту, ни через пять. Почуяв неладное, я перевернулась на живот и кое-как встала, сначала на колени, а потом на дрожащие ноги.

Сторожка оказалась пустой. Вернее, не совсем, конечно. На столе стоял узелок с травами и настоями, которые я должна была сегодня отнести в деревню. А рядом лежал листок, на котором дед писал, что ушёл в горы за каким-то чрезвычайно редким растением, цветущим только раз в году. Говорил, что будет недели через три и чтобы мы не волновались за него.

— Отлично просто замечательно. Опустив руку вместе с запиской, я недовольно фыркнула. Что за невезение? И что мне теперь делать с этим нелюдем? В деревню я его не потащу! Да я сдохну на полпути! Он же тяжеленный, как не знаю кто. Нет, на такой подвиг я не готова. Значит, он останется здесь. Так уж и быть, присмотрю немного, пока не очнётся, а потом пусть идёт себе, куда ему там надо было.

Надеюсь, он всё же не вампир. А если да? Ну, не станет же он пить свою спасительницу? Не станет ведь? Я ведь родилась такой милой, маленькой девочкой. Ох, чёрт возьми. Надо будет его к кровати привязать, на всякий случай от греха подальше.

В итоге пока я затащила это неподвижное тело в сторожку прошел ещё целый час. Решив, что лежать в грязной, полностью пропитанной кровью одежде, ему будет не очень-то и комфортно, начала осторожно раздевать его. Могу сказать, что он сложен вполне себе гармонично. Тело, не считая подтянутости и какой-то слишком уж идеальной стройности, было совершенно обычным. Ну, я имею в виду, человеческим. Никаких лишних конечностей, крыльев, чешуи и прочей фантастической ерунды.

Рана оказалась единственной, остальные всего лишь небольшие царапины. Пока раздевала, успела заметить, что, то здесь, то там попадались небольшие шрамы. Парень — или мужчина? — явно много тренировался и не всегда выходил из боя без последствий.

Странно, но той энергии, что я влила в него, должно было хватить, чтобы рана уже затянулась, а на деле лишь кровь остановилась. Нахмурившись, слизнула кровь с пальца. Мда, мне до настоящего лекаря ещё как до луны пешком. Надо было бы догадаться, что дело нечисто. У того, кто ранил его оружие явно было смазано специфическим ядом. Я так понимаю, именно этот яд и не давал ране затянуться, думаю если не вливать энергию и не подлечивать его, то через несколько часов рана снова откроется. Хорошо хоть яд не предназначен был для немедленного убийства.

Пока разжигала очаг и грела воду, старательно вспоминала всё, что знала о местных ядах. По всему выходило, что клинок был смазан соком лукония. Это такое растение, которое растет в глубоких лощинах. Из-за влажности, листья луконии мясистые, толстые, практически полностью состоящие из воды. Животные это растение не едят, для людей оно в некотором роде полезно. Настойка из лукония, сделанная со всей строгостью, применяется, когда нужно немного разбавить загустевшую и застоявшуюся кровь. Но в настойку добавляется лишь несколько капель. А вот если смазать этим соком клинок и ранить человека, то он неизбежно истечёт кровью, если поблизости не окажется знающего человека, то есть лекаря или травника.

— Тебе повезло, парень, — хмыкнула, закидывая в котелок необходимые для лекарства растения и корешки.

Эффект, конечно, не мгновенный, но через какое-то время получится выгнать сок из крови, а, значит, и рана затянется. Бабуля просила принести ей пестравочника, надеюсь, до завтра она подождёт. Думаю, к завтрашнему утру сок немного выйдет через пот, а, значит, можно будет оставить его на время, пока я сгоняю в деревню и обратно. Кстати, надо будет рассказать о погибших, пусть похоронят их наши мужики, что ли, а то не дело это лежать под открытым небом. Не по-людски это.

Оставив котелок в покое, принялась обтирать нелюдя влажной тряпкой. Закончу с этим, и надо будет постирать вещи, а то ведь покрыты сплошной корочкой от крови. Неприятно пахнет от них, и ведь не выкинешь на улицу, мигом какой-нибудь зверёк примчится на запах. Да и мне самой помыться не мешало бы, грязная, как чёрт, только окончивший сою смену по жарке грешников на сковороде.