Катерина Кин - Узники крови (СИ)

После всего это вот черт же дернул опять побежать к Серафине! Я застала эту роскошную блондинку в объятиях двух бессмертных «манекенщиков», чьи лица я не различала, но она тут же отпустила их, увидев, что я прямо таки подпрыгиваю от нетерпении. Осторожно зайдя окольными путями, я не выдержала и выложила ей все о том, что только что произошло. Взгляд девушки стал сочувствующим, и ох, как же это мне это не понравилось.

— Дорогая, понимаешь… — На мгновенье бессмертная замялась, видимо, пытаясь подобрать слова, не слишком меня шокирующие. — Ты попала в очень затруднительное положение. Каким бы ни было отношение Маклея к тебе до Сети, и что бы он там себе не навыдумывал о том, что может бороться с ее влиянием и сохранять свои чувства в независимости от нее. Но истина такова, что ты все время будешь не уверена, нужна ли ты ему сама по себе, или Сеть заставляет его испытывать физическую и эмоциональную жажду твоей близости. И, боюсь, это никак не узнать, ни ему, ни тебе. Я вполне могу допустить, что ты действительно нравишься нашему хладнокровному красавцу. И по правде говоря, я была бы исключительно счастлива, свяжи ты с ним свое будущее. Но я покривила бы душой и просто солгала, если бы сказала — расслабься и получай удовольствие. Мои мальчики привязаны ко мне до самой их смерти, и мне потребовались годы, чтобы смириться с этим и не стать маньячкой, убивающей всех, кто косо посмотрит в мою сторону. А поверь, я была на грани… Ты же просто другая. И к сожалению весь мой опыт никак не может помочь тебе выпутаться из этой непростой ситуации. Так что, моя дорогая, тебе придется искать свой путь…

Мои плечи осторожно накрыли сильные руки с длинными тонкими пальцами, а тонкий нюх восторженно ощутил теплый запах листвы. Алая прядь волос словно змейка скользнула по голой руке, забавно щекоча ее.

— Ты даже не дернулась, а была так глубоко погружена в себя, — в голосе Рейна скользнули капризные нотки избалованного ребенка.

— Чтобы тебе подобраться ко мне неузнанным, рекомендую в следующий раз вылить на себя флакон вонюче-пахучей туалетной воды. — Я фыркнула, на миг представив себе, сколько действительно нужно было подобного извращения, чтобы отбить великолепный запах этого мужчины. Чего греха таить — от его прикосновений к обнаженной коже меня охватывала сладострастная дрожь. Память тут же услужливо подсунула мне его тело во всех ракурсах, главным из которых было его возлежание на мне любимой в тот момент, когда нас застукал… Нас застукал… О, Господи!

Если представить, что пуля медленно и плавно входит в голову, по пути оставляя за собой след из страшной боли, раздирающей мозг, то именно это сейчас со мной и произошло.

Я охнула, мгновенно потеряв ориентацию в пространстве, и, как была, села на пол, вцепившись пальцами в основание кровати Лайли. В ушах затухали раскаты грома, а молнии все еще всполохами проносились перед устремленными в никуда глазами. Что со мной происходит?!

— Маэль, Маэль! — Голос Рейна был испуганным и доносился до меня словно из другого конца огромной комнаты, хотя я была почти уверена, что он стоял сейчас рядом со мной и тряс за плечи. Вот только я ничего не чувствовала. Все силы были брошены на борьбу с последствиями этой страшной боли, чьи отголоски сейчас все еще заставляли дрожать каждый нерв. Лишь пару минут спустя, когда я будто со стороны увидела, как мое тело поднимают и осторожно кладут на соседнюю кровать, а вокруг суетятся многочисленные бессмертные, губы поддались моим усилиям и соизволили открыться:

— Мне лучше, пожалуйста, не мельтешите так. Дайте спокойно полежать, и все пройдет само…

На этом мое сознание соизволило покинуть меня.

Мне снился странный сон. Я лежала в палате для тяжелых больных, где просто не могла быть, ведь была совершенно здорова. Так ведь? Рядом с постелью, уронив голову на руки, сидел Рейн, а у окна, сложив руки на груди, стоял хмурый Маклей. И вдруг в комнату словно фурия ворвалась Серафина. Трудно представить себе, сколько на самом деле было заключено силы, в этой хрупкой блондинке с такой женственной фигурой. Она без видимых усилий приперла беловолосого бессмертного к стене, протащив его через всю палату одним движением. Ногти на ее руках увеличились и хищно загнулись, с тщательно накрашенных алой помадой губ срывалось тихое рычание:

— Какого черта тут происходит?! Вы оба обещали мне присмотреть за ней! — Яростный взгляд женщины переметнулся на Рейна, дернувшегося от него как от удара. — Нок-ча безопасно, ей лучше не помнить, Древо само подскажет ей! И где это ваше хваленое «все будет хорошо»? Я же предупреждала, что с ее неустановившимся симбионтом с Древом последствия сокрытия от девочки причины Нок-ча могут быть фатальными! Знаете, что мне сказал врач, пару минут назад получивший анализы? Что ее мозг разрушается, потому что идет расслоение воспоминаний. И они не могут ее разбудить, пока Маэль сама не проснется. А повторение может вообще ввергнуть ее в кому. Древу бы стоило десять раз подумать, чем решить за нее, что хорошо, а что плохо. Но оно, каким бы великим и могучим ни было, по сути своей еще ребенок, который выбирает путь наименьшего сопротивления. Больно носителю — уберем боль, а если при этом придется кое-где подправить, то ничего. Ну, а вы-то, взрослые мужики, а поверили в то, что последствия не могут быть хуже ее состояния, и предпочли закрыть глаза на опасность, которую нес ритуал. Решили, что боль лучше забыть. Но кто из вас подумал, что она не робот, что ее чувства и эмоции рано или поздно заставят мозг реагировать на ложные воспоминания. И уж тем более не подопытная крыса, которая, почувствовав боль, побежит в другую сторону лабиринта!

Похоже, вдохновенная речь Серафины принесла результаты. По ее конец оба бессмертных выглядели донельзя бледными и виноватыми. Но, искрящаяся священной яростью, блондинка не успокаивалась:

— Вы предпочли послушать Лайли, чей Нок-ча удался и не принес никакого дискомфорта. Но не тебе ли, Рейн, помнить, что ей надо было забыть боль предательства мужа, и ритуал лишь убрал эмоции, а не запечатал воспоминания о них. Но это именно РИТУАЛ! Впадать в него насильно, не подготовленной, на пике эмоций, когда вокруг нет поддержки и подпитки… Девочке нужно было сразу сказать, как и зачем она с собой такое сделала. Точнее прибегла к помощи Древа, которое радостно устранило помеху на своем пути. Удивительно, как тебе, братец, вообще удалось ее вывести из этого состояния, ваша связь действительно сильна. Но теперь-то вы что собираетесь делать, а? Еще пара таких приступов, и мы ее потеряем!

Серафина отпустила Маклея, растерявшего во время ее обличительной речи весь свой обычный холодный облик и походившего теперь на маленького растерянного мальчика.