Олег Мельник - Книга Тьмы. Дилогия (СИ)

«Газель» вклинилась в узкий поток снующих туда-сюда автомобилей и автобусов. Разноцветная змея петляла по неровной местности, взбиралась по холмам, переправлялась через деревянные мостики над ручейками и пропадала где-то в жиденьком лесу. А за лесом вырастал палаточный мегаполис. Сотни тысяч людей вдруг съехались сюда со всей России, СНГ и Европы, чтобы взорвать степенную жизнь провинции.

Алекс разместил «Газель» на парковке для музыкантов и мы направились к специальному КПП, расположенному недалеко от Большой сцены. Гриша предъявил охране пропуска, взамен нас наградили подготовленными бейджиками в конверте. После КПП располагался небольшой палаточный лагерь из одинаковых белых шатров — один из них предназначался для «Скальда». Под куполом шатра разместилась небольшая столовая — по-другому и назвать нельзя, ибо кроме пластиковых столов (густо заставленных фруктами и напитками) и стульев там были только зеркало на ножке-раме, вентилятор и вешалка для одежды. Гитары и синтезатор музыканты взяли с собой, а барабаны под присмотром Гриши отправились на сборку.

Что происходило по ту сторону сцены — было страшно представить. Земля гудела от басов, крики тысяч глоток сотрясали воздух. Весь шум фестиваля доносился глухо, так что в своем шатре-гримерке мы чувствовали себя, будто на другой планете, и от главного действия нас разделяют несколько парсеков. И это успокаивало. Действительно, было страшно. Полтора года назад «Скальд» начал свой музыкальный марафон, удачно преодолевал короткие дистанции, и теперь ему предстояло соревноваться с более искусными бегунами. Это был «час Х» для всей команды. Я проигрывал в голове наши песни и находил их скудным убожеством. Выходить с этим на сцену главного события лета было чистым безумием. До выступления оставалось два часа. Это время необходимо было пережить.

Наверно, стоило покончить с музыкой тогда, — думал я. — По крайней мере, не пришлось бы наблюдать, как все усилия проваливаются в бездну…

Остальная команда была солидарна со мной. Ребята молча жевали апельсины, Сергей вяло брынчал на гитаре. Я видел, как они вздрагивали при каждом взрыве криков на поле.

В палатку вернулся Гриша и, обведя команду глазами, понимающе улыбнулся:

— Посидите, я сейчас.

Появление директора как будто сняло оцепенение. Первым ожил Сергей.

— Чо делать будем? — спросил он.

— Да ничо, — отозвался Дима. — Постоим, анекдоты расскажем.

— Хватит гнать, пацаны, — сказал Алекс. — Сейчас выйдем и все нормально сыграем. Как в студии. Что мы, на концертах не выступали?

— На концертах, а не на… вот этом, — Сергей указал рукой в сторону выхода из шатра. Полог тут же откинулся, впустив Гришу. В руке директор держал запотевшую литровую пластиковую бутылку без этикетки. Гриша широким шагом подошел к столу, вытащил из пакета пять одноразовых стаканчиков и четкими движениями разлил в них прозрачную жидкость.

— В последнее время даже для vip-зоны не делают исключений, — как бы оправдываясь, известил Гриша. — Так что, кому надо, запасаются заранее.

— Водка? — на всякий случай спросил Сергей.

— Именно, — кивнул директор. — Конечно, жарко, но она вас расслабит.

Водку закусили лимоном и откинулись в креслах, ожидая результата.

— Вроде помогло, — улыбнулся Дима.

— А мне что-то не очень… — протянул Игорь.

— Да тебе лишь бы нажраться, — обвинил его Дима и оба разом засмеялись.

Гриша повторил свой маневр со стаканами и бутылкой.

— За удачное выступление! — сказал тост Алекс, и холодно-горячая жидкость провалилась в желудки.

Гриша посмотрел на часы:

— Переодевайтесь. Пора выдвигаться.

Костюмы у нас были пестрые — дизайнеры сшили что-то среднее между одеянием средневекового барда и нарядом неформала из двухтысячных. В итоге из меня получился какой-то пират: фиолетовая шляпа с пером, того же цвета камзол без рукавов с высоким воротником и ярким фениксом на спине, белая кружевная рубаха, увешанные цепями черные ботфорты, полосатые штаны и ремень с увесистой бляхой в форме черепа. Все это добро плотно прилегало к телу, давило, стесняло движения и вызывало интенсивное потоотделение. На остальных музыкантах были похожие костюмы, различались они лишь расцветкой и рисунком на камзоле. Я подошел к зеркалу и остался доволен результатом. До этого я боялся, что буду выглядеть как Робин Худ.

Затем нас посадили в микроавтобус и повезли куда-то в сторону от Большой сцены. По идее, Малая сцена находилась на другом конце поля. Это обстоятельство и обидело команду, и вселило некоторую надежду. Через несколько минут не самой комфортной езды по пересеченной местности автобус остановился. Мы оказались за Малой сценой, хотя даже она выглядела внушительно. Здесь было не так шумно и многолюдно, как возле эпицентра фестиваля — Большой с ее громадами и монстрами рока.

Возле подмостков-пандусов, ведущих на сцену, нам встретилась компания девиц, ото лба до пяток разукрашенных в яркие цвета: краской были густо измазаны футболки и короткие шорты. Это была наша первая встреча с обитателями по-ту-сторону-кулисья фестиваля, непонятно как проникших на территорию персонала. Девушки брали автографы у каких-то хиппи, а потом заметили нас. Костюмы им явно понравились.

— А вы музыканты, да? — спросила одна.

— Музыканты, — подтвердил Дима, взглядом снимая остатки их одежды и стирая краску. Затем, словно в продолжение своим каким-то мыслям, медленно добавил: — Хотя с краской даже интересней…

Девушки засмеялись, переглядываясь.

— Ну, идите… брынчите, — говорят, — что играете хоть?

— Музыку, — пробормотал Алекс где-то из-за спины, и добавил: — Хорошую.

— А вы поиграйте, а мы послушаем.

Дима уже открыл было рот для ответа, как сзади раздался громкий голос:

— Ну, где вы бродите? — делового вида женщина тридцати лет в темных очках взяла Алекса за локоть. — Давайте быстро, вам выходить скоро.

— Вот и услышите, — подмигнул девушкам Дима, и мы направились к сцене.

Напряжение немного снялось, но этого не хватало, чтобы полностью освободиться от тисков страха перед предстоящим выступлением. От алкогольной порции, выпитой в шатре, к тому времени не осталось и следа. Мы поднимались на сцену, будто на плаху.

— Готовьтесь, — сказала женщина, оставляя нас за кулисами посреди нагромождения аппаратуры, и как мне показалось, зловеще, добавила: — Вы следующие…

Она ушла, оставив нас наедине со своим ужасом.

— Мне почудилось, или она действительно со словами «вы следующие» подмигнула? — почти шепотом спросил Дима.

— Дурень, она была в очках, — напомнил я.

— Ну, под очками подмигнула, — не унимался Дима.