Ким Ричардсон - Меченая (ЛП)

Кара и маленький мальчик стоят вместе, одни, в мелкой реке. Он сжимает ее руку. Прохладная вода щекочет их ноги. Легкий туман поднимается и закручивается вокруг них, и Кара чувствует слабую вонь гниющей плоти. Что-то касается пальцев ее ног. Она смотрит вниз.

Белые руки появляются из воды и цепляются за ее щиколотки. Она отпрыгивает назад, увлекая ребенка за собой. Еще больше рук вытягивается вокруг нее. Поднимается плотный черный туман и заволакивает поток. Длинные щупальца обвивают их ноги, словно белые змеи. Кара вскрикивает и наносит удары в туман.

Отвратительный запах железа окутывает ее. Туман распадается. Кара пытается сохранить равновесие. Она стоит в реке крови. Кровь достигает бедер маленького мальчика. Кару тошнит.

Она слышит всплеск.

Силуэт, в реке… мужчина, нет… неестественно повернутая человеческая голова и изувеченное туловище поднимаются из реки, они торчат из какой-то адской смеси человеческих кишок и насекомых на спине отвратительного монстра. Длинные, похожие на конечности насекомых, лапы тянутся к ней, черные и острые как бритва. Гнойники и язвы покрывают кожу монстра, словно проказа. Его красные глаза светятся в черном тумане. Тварь клацает своими челюстями.

Ребенок отпускает руку Кары. Его затягивает кровавая река. Кара нагибается и водит руками в крови, ища мальчика.

Рыдание. Кара поднимает глаза.

Ребенок у монстра. Он хватает плачущего мальчика за шею и сжимает ее. Тварь открывает свой рот. Кровь стекает с его желтых острых зубов. Монстр медленно подносит кричащего ребенка к своей мокрой пасти…

Кара проснулась.

Сердце бешено колотилось в ее груди, она моргнула, ее глаза хранили следы высохших слез и пота. Находясь еще в состоянии полусна, она села на своей кровати, вытянув перед собой руки, готовая спасти маленького мальчика от монстра. Она убрала прилипшие волосы с потного лба и, успокаивая сама себя, ждала, когда образы дикого сна исчезнут. Она плакала.

Она вытерла лицо, и ее глаза постепенно привыкли к свету раннего утра, наполнявшему ее комнату. Черные тени стали отчетливее. Ее картины, изображавшие демонов и ангелов, покрывали стены как обои и выглядели еще более зловещими в тусклом свете. У нее пробежал мороз по коже.

Картины были частью истории, которую Кара должна была рассказать. Пока образы кошмаров были еще свежи в ее памяти, она брала кисть и рисовала повторяющиеся истории снова и снова. Она убеждала себя в том, что это своего рода терапия, и что, возможно, в один день ночные кошмары отступят.

Спустя какое-то время ее мать отказалась заходить в ее комнату. Кара вспомнила, как ее мать воздела руки вверх и закричала, что эти монстры придут за ними.

Но для Кары это были всего лишь картины. Она полагала, что они не могут причинить вред кому бы то ни было.

05:00 утра… еще слишком рано, чтобы вставать и собираться в школу. Она заставила себя закрыть глаза и повалилась на кровать. Слабый храп доносился из второй спальни вниз по коридору, свидетельствующий о том, что ее маму не разбудили крики Кары. Это успокоило ее. Ее мать много работала, и она заслужила хороший сон.

Каждую ночь Каре снились ужасные монстры и напуганный маленький мальчик со спутанными светлыми волосами, одетый в сине-белую пижаму… которого монстры хотели сожрать. Она всегда просыпалась с криком на моменте, когда малыш исчезал в пасти монстра.

Кара глубоко вздохнула. У нее не получалось снова заснуть.

Она встала с кровати и на цыпочках подошла к комоду. Сосновый паркет заскрипел. Белая краска облупилась наверху и на ножках комода, придавая ему ложно-старинный вид. У верхних ящиков отсутствовало несколько ручек, и Кара использовала вместо них старые исписанные шариковые ручки. Она взяла металлическую фоторамку.

На стекле были видны трещины и сколы. Кара поднесла ее ближе. Мужчина с растрепанными каштановыми волосами и добродушной улыбкой держал маленькую девочку с длинными каштановыми косичками, одетую в желтый комбинезон. У Кары сдавило грудь. Едва ли она могла припомнить тот день. Образ ее отца был далеким. Он умер, когда ей было всего пять, и Кара его совсем не помнила. Она провела пальцем по его лицу. Она бы многое отдала за то, чтобы иметь настоящего отца. Возможно, ее маме было бы полегче, если бы рядом был мужчина. Кара почувствовала боль в сердце и, вздохнув, поставила фотографию обратно на комод.

Кара посмотрела на свое отражение в треснувшем зеркале и заставила себя улыбнуться. Сегодня был ее семнадцатый день рождения. Семнадцать — это такой возраст, когда девочки влюбляются и идут в колледж, следуя зову своей мечты. Ее улыбка пропала. Летняя работа Кары едва помогала ей оплачивать продукты. Ей никогда не удастся накопить на колледж.

Таракан пробежал по зеркалу и остановился в самом его центре. Он был на уровне глаз Кары, его два глаза-бусинки уставились на нее с жутким вниманием. Его усики нервно дергались.

БАМ!

Кара отняла книгу от зеркала и стряхнула дохлого таракана в мусорное ведро. Она почувствовала муки совести из-за убийства насекомого. Она поджала губы и снова посмотрела в зеркало. Она должна быть счастлива, она знала это. Но она ощущала пустоту внутри. В ней недоставало какой-то важной части, как машине недостает колеса, чтобы поехать. Уже на протяжении нескольких месяцев она с трудом заставляла себя ходить в школу, не желая заниматься ничем, кроме живописи и чтения книг. Даже ее лучший друг Мэт избегал ее. Две недели назад он сказал ей за обедом, что общение с ней заставляет его мозг плавиться, что она нагоняет на него депрессию. Без поддержки Мэта она чувствовала себя еще более потерянной и запутавшейся. Она пыталась прогнать это чувство, но ничего не выходило. Она чувствовала себя одинокой.

Мягкое щебетание птиц донеслось до ее слуха. Кара улыбнулась. Даже несмотря на то, что иногда они раздражали ее, их пение было прекрасно. Щебетание становилось громче, интенсивнее. Затем она услышала громкое карканье ворон, их было много…

«Странно,» — подумала Кара про себя.

Она забралась на подоконник. Ее ступни ощущали прохладу деревянных полов. Она прижала голову к стеклу и посмотрела на улицу. Около двадцати ворон сидели на высоких кленах. Наклонив головы, они каркали на что-то внизу, но Кара не видела, на что именно. Она силилась разглядеть за ветками. Мороз пробежал у нее по коже.

Ее сердце подпрыгнуло до самого горла. Там, посреди дороги стоял маленький мальчик… тот самый маленький мальчик из ее снов.

Кара сплющила свой нос, уткнув его в стекло, и уставилась на маленькую фигурку в пижаме, бредущую вниз по улице. Он был босиком. В августе погода в Монреале была еще теплой, даже рано утром. Она смотрела, как он переставлял свои ножки, стараясь удержать равновесие. Маленький мальчик прошлепал мимо припаркованных автомобилей. Газеты вращались вокруг него, подхваченные невидимым ветром.