Владимир Крышталев - Возвращение чудес

Этвик обладал информацией, которую я хотел бы заполучить. А вот хватит ли на это моего фехтовального мастерства?

— Эвелин, — прошептал я, не в силах бороться с самим собой. — Мы словно вернулись на Паэну.

— А хочешь, мы туда действительно вернемся? — вдруг предложила она серьезно.

Мы стояли посреди полянки, и над нами было все то же искусственное небо «Аркадии». Грандиозный парк простирался во все стороны, и обзор ограничивали только кроны деревьев. Я не представлял, какова же общая площадь этого заповедника природы. Наверняка не менее шести квадратных километров.

— Как? — полюбопытствовал я.

Девушка дернула головой и повторила:

— Скажи, ты хочешь?

— Ну, да.

— Тогда пойдем!

Она взяла меня за руку. Поддаваясь, я шагнул следом — и понял, что передо мной уже не «Аркадия».

Океанские волны привычно шептали о своем. Изумрудная вода блестела искорками солнечного света. Ослепительно-яркий в это время суток песчаный пляж тянулся вдоль воды, насколько хватало глаз. Справа, метрах в тридцати, начиналась кромка великолепных акаций, которые сдерживали напор песка. Небо — замечательное голубое небо — было сейчас абсолютно безоблачным.

Паэна!

— Но как? — против собственной воли я сделал шаг назад и осознал, что видел только мираж. Вокруг меня оставался парк яхты. Экзотические деревья, уютная полянка.

А Эвелин стояла передо мной, окруженная странным сиянием. И в этом сиянии чудились знакомые очертания океанского берега.

— Пойдем же! — девушка притопнула.

Я смотрел на нее во все глаза.

— Это… правда Паэна?

— Ну а что же еще! — в голосе моей чудной подруги удивительным образом смешались нетерпение и нежность.

— Я… я не знаю, — выговорили мои губы сами по себе. — Но ведь ты не можешь перенести меня на Паэну!

Эвелин накрыла мою руку ладошкой свободной руки:

— Лекси, и тебе охота решать сейчас философские вопросы? Пойдем!

Эта фраза прозвучала очень мягко. Повинуясь ее магии, я шагнул вперед.

И очутился на Паэне…

Теперь не оставалось ни малейшего сомнения: мы действительно переместились в пространстве. Меня овевал морской бриз, и он же трепал волосы моей спутницы. Неподалеку вполне реально шелестели листья таких знакомых акаций. Здесь была весна, и на пляже еще никто не загорал. Наше прибытие осталось незамеченным.

— Как? — повторил я, но Эвелин приложила свой изящный пальчик к моим губам и, взяв за руку, потащила прочь от моря. К тому тайному месту, о котором знали только мы двое.

…Значительно позже, когда солнце уже начало опускаться к горизонту, мы шли босиком по полосе прибоя. Вода была холодной, однако нам это нравилось. Следы, оставляемые нами, тут же смывало волнами. Океан, словно какой-нибудь великий мудрец, твердил о том, что прошлого не существует. И в этом был свой смысл.

— Скажи, — произнесла Эвелин, — ты хочешь пожить среди настоящих рыцарей? Просто пожить, делая то, что считаешь нужным? Королевства, мечи, честь — ах, какая жуть! — она рассмеялась.

— Ты серьезно? — я даже сбился с шага. — Разве можно перемещаться и во времени?

— Не знаю, — ответила моя спутница. — Насчет времени — не знаю. Только в нашей галактике есть еще несколько планет, похожих на Землю. Они развиваются точно так же. Ну, не совсем, — поправилась она. — Представь, вот прямо сейчас где-то живет самый настоящий король!

— Так это и есть задачка, которую мне подобрал Клод?

— Да, милый, — кивнула Эвелин и, зачерпнув воды из уходящей волны, брызнула мне на щеку. — Но Клод мог там себе решить, что угодно. Мы и не подумаем его слушать, если это не понравится тебе. А?

Я остановился.

— Это будет как-то несправедливо…

— Почему же? — возмутилась девушка. — Ты ведь ничего никому не должен. Ты пообещал только остаться, и всё. Но если хочешь, можешь остаться здесь, со мной. А?

Она произнесла последнюю фразу, явно поддразнивая меня. На ее губах играла лукавая улыбка.

— Угу, и завтра ты снова потащишь меня на лекции, — фыркнул я. — Нет уж! Лучше какое-нибудь средневековье.

— Ах, у всех вас, мальчишек, ветер в голове! — звонко засмеялась Эвелин. — Вы не хотите учиться и бредите мечами.

Ласково обняв меня, она перестала смеяться и зашептала:

— Если ты согласишься на предложение Клода, это будет долго, очень долго. Но помни, что время не имеет значения, хорошо? Я тебя люблю, и Марго тоже любит тебя. И так будет, где бы ты ни был.

— Марго? — я удивленно посмотрел в глаза своей спутницы.

— Да, — взгляд Эвелин был необычайно теплым и добрым. — Она — моя хорошая подруга, и мне искренне жаль, что вы так глупо поссорились. Ну скажи, Лекси, зачем ты так буянишь?

Мои мысли совершенно перепутались. Размолвка с Марго сейчас казалась событием далеким и почти нереальным. Но Эвелин — она здесь, рядом. Я чувствую ее тело в своих руках, ее дыхание на своей щеке. Эта встреча — как здорово, что она состоялась! Мы снова живем друг другом и радуемся каждому мгновенью.

Марго. Она тоже прекрасна. Ее есть за что любить, и, пожалуй, я даже не смогу ее не любить. Те часы, что мы провели на Менигуэне, на Горвальдио — они незабываемы. Я погорячился, очень погорячился, и нужно непременно исправить свою ошибку.

Однако же как быть с тем, что я люблю сразу двух женщин? И что они тоже любят меня? Да еще и не возражают друг против друга?

Господи, это самый странный любовный треугольник из тех, что случались в моей жизни!

— Ну что, вернемся к Клоду? — спросила Эвелин, снова взяв меня за руку. — Мы и так пропадали уйму времени. На «Аркадии» сейчас время ужина. Пойдем?

Воздух вокруг нее заискрился.

— Скажи, как тебе это удается? — не вытерпел я.

— Что? — она собралась было шагнуть вперед, но остановилась, вновь повернувшись ко мне.

— Даже Клод не может переносить с собой живых существ. Как же ты смогла взять с собой меня? Я уж согласился ничему не удивляться, но это…

— А, — девушка загадочно улыбнулась. — Пойдем, пойдем!

Она настойчиво потянула мою руку. Хлоп! — и Паэна осталась позади, а потом и вовсе исчезла. Мы вновь стояли в парке.

— Я не брала тебя с собой, — пояснила наконец Эвелин, по-прежнему улыбаясь. — Ты всё сделал сам. Правда здорово?

Проснувшись утром в одной из комнатушек замка, я с удовольствием обнаружил, что мне удалось полностью восстановить поврежденные ткани. К пальцам рук вернулась нормальная чувствительность, исчезли нехорошие пятна, да и вообще мое настроение было приподнятым. Последнее лучше всего говорит о физическом здоровье.

Отведенные мне «покои» не отличались простором, хотя при необходимости сюда можно было бы поселить еще парочку человек. Два узких окна-бойницы впускали достаточно света, но вообще иллюминация казалась мне слегка непривычной. Я бы предпочел настоящие большие окна. Стены, где их ничто не закрывало, были удручающе-серого цвета: на внутренние слои кладки пошли более темные камни. Снаружи замок сиял, а внутри — пещера пещерой.