Элейн Каннингем - Война магов

Урьях давно прекратил заботиться о том, как другие жители Халруаа смотрят на него. Он привел человека к могиле Синестры и оставил того делать свою работу. Однако он задержался в дальнем углу комнаты, внимательно наблюдая за тем, как маг-гончая бросил заклинания дознания.

Нетерпение на лице мага сменилось недоверием. Наконец, он опустил серебристо-нефритовый жезл и обратился к Урьяху.

- Новости довольно неприятные.

Старый маг приготовился услышать, что это его заклинание, его неумелость стали причиной смерти любимой женщины.

- На вашу жену наложено заклинание, отправляющее её домой при прикосновении другого мужчины.

Одним кивком Урьях подтвердил это.

- Человек, прикоснувшийся к ней, был никем иным, как Баселем Индоулауром.

В течение долгого времени старик и маг-гончая смотрели друг на друга, не вполне в состоянии осознать сказанное. Наконец, сердце Урьяха переполнилось эмоциями. Он боялся Баселя, ведь тот был известным волшебником. Но страх бледнел по сравнению с яростью. Вместе с гневом пришла убийственная решимость.

- Вы уверены в этом?

Его голос был ровным и мрачным. Настороженное выражение — призрачный намек на уважение — появилось в глазах мага-гончей.

- Вне всякого сомнения. Как прикажете поступить с этой информацией?

Старый маг задумался. Он отомстит за Синестру. В этом он не сомневался.

Проблема заключалась в том, что он совершенно не понимал, как ему действовать!

Он снял с шеи тяжелую золотую цепь и передал его гончей.

- Пока держите все при себе. Когда придет время, я призову вас, чтобы провести допрос. Вас и никого другого.

Глаза мага-гончей вспыхнули. В эти неопределенные времена Халруаанцы искали предателей в каждой ямке и под каждой кроватью. Если он сможет доставить неприятности такому сильному и осторожному магу, как Басель Индоулаур, его слава будет обеспечена!

Он склонил голову, отвешивая жалкому магу поклон, которым чаще обмениваются равные по положению.

- Как прикажете, Лорд Урьях.

Маг подождал, пока гость выйдет, а затем бросился на изогнутую крышку гробницы Синестры и заплакал. Каждая пролитая слеза выражала его ненависть к Баселю Индоулауру. Конечно, даже у такого человека, как он еще будет возможность нанести удар! А если ничего не выйдет, он найдет союзника, имеющего большую власть, а значит — больше шансов на успех.

Отряд воинов шел вслед за маленькой, одетой в зеленое полуэльфийкой, пробиравшейся сквозь болотистые джунгли ловко, словно кошка. Люди старались держаться ближе, их лица были угрюмы, а глаза непрестанно осматривали территорию в поисках опасностей.

Где-то под нависающим пологом леса раздался маниакальный хохот улетавшей птицы. Вглядевшись в тенистое жабье дерево, можно было заметить стайку злобных спрайтов, потиравших крохотные ручонки, словно замыслив новое озорство. Рыскающий камышовый кот — существо более хитрое и смертоносное, чем горный волк — завывал где-то, приглашая сородичей поохотится. Из окружающего леса донесся один кошачий голос, затем второй, пока все деревья не завибрировали в такт смертельной песне.

Самый большой человек в отряде, дальний родственник волшебницы, вытащил меч.

- Только идиот войдет в болото Ахлаура, есть тут ларакен или нет!

Полуэльфийка остановилась и обернулась. Несмотря на миниатюрные размеры, она обладала сильной аурой власти, которая заставила воинов остановиться посреди шага. Как и все её люди, женщина выказывала признаки тяжелого путешествия по изнуряющей жаре. Её черные волосы вялыми прядями повисли вокруг едва заостренных ушей, а большие миндалевидные глаза темными тенями проступали на худом, покрасневшем лице.

- Ты назвал меня идиоткой, Бахари? — спросила она с обманчивым спокойствием.

Мужчина посмотрел на неё сверху вниз.

- Тридцать человек вошли сюда. Осталось семнадцать. Сколько еще должно погибнуть?

Эльфийка вздернула подбородок, прищуривая темные глаза.

- Я дала клятву мага.

- Уверен, жена твоего отца была очень впечатлена, — усмехнулся человек. — Ты служишь женщине, которая тебя презирает.

Волшебница полу-эльфийка отвернулась.

- Понятия не имею, что на сердце у Леди Чарнли. Как и ты.

- Я знаком с ней лучше, чем хотелось бы. Независимо от того, чем все кончится, она не наградит нас, и никогда не поблагодарит тебя.

Волшебница пожала плечами и обратила свое внимание на дорогу. Вокруг свисали густые длинные лозы. В центре спутанного клубка виднелись мягко светящиеся зеленые цветы. Один из них, большой, но плотно свернутый бутон, задрожал и дико дернулся, словно внутри него скрывалась бешеная птица, желающая освободиться от мягкой скорлупы своего яйца. Что-то маленькое наблюдало за ними изнутри.

Маг подняла клинок и осторожно срезала цветок со стебля. Крошечная золотистая обезьянка вывалилась наружу, вертясь и визжа. Женщина уронила меч и поймала маленькое существо. Мгновенно, обезьянка вонзила иглообразные зубы в большой палец эльфийки, и та резко отдернула руку. Существо полетело в воду, ругаясь на полуэльфийку так, словно та была причиной всех его страданий.

Бахари сардонически вздернул бровь, безмолвно комментируя характер подобной благодарности. Он достал меч девушки из зарослей и протянул его с изысканным поклоном — издеваясь над гордостью семьи Халруаа, которая отвергла их обоих.

С раздраженным шипением, полуэльфийка развернулась обратно к цветущим лианам. Прекрасные растения были плотоядными, разрастаясь там, где в большом изобилии валялась падаль. Как не странно, среди лоз виднелось лишь несколько костей.

Женщина внимательно изучила территорию. Лозы вырастали из обрубков толстых, более старых стеблей. Внимание полуэльфийки привлекла длинная пожелтевшая кость. Она высвободила предмет из хватки лоз, отклоняя голову в сторону, чтобы избежать прикосновения растений.

Поднявшись, волшебница показала спутникам человеческую бедренную кость.

- Это не Зилгорн. Он умер слишком давно. Но здесь недавно кто-то проходил — эти лозы растут на месте старых стеблей. Идем дальше.

Люди зароптали, но благоразумно отошли в сторону, когда волшебница сотворила заклинание, заставившее опасные стебли умереть. Отряд быстро раскидал в стороны остатки засохших лоз и оказался на большой, лежащей в густых тенях поляне.

Бахари зажег факел. Отблески света падали на кучи мрамора — все, что осталось от некогда великолепной постройки, разрушенной течением времени и неумолимыми зелеными руками джунглей. Лозы, заполнившие разрушенную комнату, делали её похожей на гнездо спящих змей, почти заслоняя собой развалины храма Мистры. Стебли свернулись вокруг алтаря, охватывая скелеты воинов, погибших с оружием в руках.