Роберт Сальваторе - Маэстро

Сквозь эхо взрыва и дребезжание скал донесся визг демонов.

— Ну просто замечательно, — заметил Артемис Энтрери. — Может быть, следующую ты пустишь в потолок над нами, чтобы обрушить туннель на наши головы, избавляя демонов, которых ты привлек, от необходимости рвать нас на части.

— Или, быть может, я просто застрелю тебя, потому как не собираюсь так легко принимать смерть, — парировал Дзирт и бросился прочь, чтобы встретить атакующих.

Не слишком оскорбленный, Энтрери посмотрел на Джарлаксла, ожидая поддержки, но тот просто взял в руки палочку и Кхазид’хи. Подмигнув, он ответил:

— Он может быть прав.

Комната Прорицаний Дома Бэнр была одним из самых изумительных сооружений всего Мензоберранзана. В этом темном городе знание было силой. Три стены залы образовывали зеркала, четвертая же представляла собой массивную митриловую дверь, которая отражала происходящее почти столь же четко. Устройства, удерживавшие зеркальные пластины, были расставлены в нескольких шагах друг от друга на протяжении всего пути. Они были прикручены к металлическим опорам, идущим от пола до потолка, а не к стенам. В каждое устройство было вставлены три зеркала , установленные на железные подставки край к краю, образовывая высокий узкий треугольник.

В центре залы стояла чаша из белого мрамора, которую окружали круглые скамьи. Темная, неподвижная вода заполняла емкость. Темно-синие сапфиры были вставлены в толстые оправы так, чтобы вода в чаше казалась разлившейся шире. Словно бы проливаясь за край, утекая от взгляда, куда-то за скамьи.

Как она и делала.

Ивоннель грациозно перешагнула через скамью и села лицом к воде.

Жестом она приказала Кь’орл сесть напротив.

Измученная узница, так долго истязаемая в Абиссе, заколебалась. Со вздохом Ивоннель помахала Минолин Фей, и жрица с силой толкнула Кь’орл на скамью.

— Положи руки на край, — сказала женщине Ивоннель. Когда Кь’орл заколебалась, Минолин собиралась было ударить её.

— Нет! — воскликнула Ивоннель.

Минолин Фей в страхе отступила на шаг.

— Нет, — сказала Ивоннель спокойнее. — Этого не нужно. Кь’орл поймет. Оставь нас.

— Она опасна, госпожа, — ответила Минолин Фей, используя обращение, которое Ивоннель приказала использовать всем. Для посторонних глаз Квентл оставалась Матроной Матерью Дома Бэнр.

— Не будь дурой, — со смехом сказала Ивоннель. Она посмотрела в глаза Кь’орл Одран, и её улыбка исчезла, а глаза угрожающе вспыхнули. — Ты же не хочешь снова оказаться в яме Эррту?

При этих слова женщина слегка всхлипнула.

— Теперь, — медленно и спокойно произнесла Ивоннель, — положи руки на край.

Женщина сделала так, как ей было приказано. Ивоннель кивнула Минолин, прося её уйти. И жрица поспешила исполнить приказ.

— Я не желаю наказывать тебя — вообще, — пояснила Ивоннель Кь’орл, когда они остались одни. — Я не собираюсь просить от тебя многого, но то, чего я попрошу — я потребую. Строго следуй моим приказам, и ты не столкнешься с пытками. Быть может, ты даже заслужишь свободу, когда мы действительно придем к согласию в душе и разуме.

Женщина едва-едва подняла голову, казалось, не замечая ни успокаивающих слов, ни предложенной наживки. Она слышала все это раньше, предположила Ивоннель. Вероятно, тысячи раз во время своего пребывания в Абиссе. Хотя, в отличие от Эррту, Ивоннель собиралась исполнить обещания, и в скором времени она убедит в этом Кь’орл. В конце концов, псионик могла проникнуть в её мысли, где обман был почти не возможен.

— Вместе мы найдем Киммуриэля, — пояснила Ивоннель.

Она положила руки поверх рук Кь’орл и произнесла условное слово. Край чаши стал едва ощутим, а руки погрузились в белый мрамор, сливаясь с емкостью. Ивоннель почувствовала испуганный рывок Кь’орл, но не отпустила. Она ожидала именно таких действий, и женщина могла бы с равным успехом вырываться из лап гиганта.

Зеркала вокруг них завертелись. Свечение факелов пропало, сменившись голубоватым свечением, исходящим от сапфиров, установленных на краю чаши.

— Ты знаешь Киммуриэля, — прошептала Ивоннель. — Найди его снова, но на этот раз через воды бассейна прорицаний. Пусть твоя магия разума течет через него, но не посылай свои мысли Киммуриэлю без сопровождения магии прорицаний! А теперь отправь свои мысли прочь, Кь’орл, Верховная Мать Дома Облодра.

Она почувствовала, как псионик напряглась при упоминании собственного уничтоженного дома. Ивоннель знала, что это напоминание в скором времени станет величайшим оружием.

Прошло очень много времени — за пределами залы свечение Нарбондель уменьшилось наполовину — но, в конце концов, Ивоннель почувствовала, как её собственные силы отправляются прочь, следуя за магией Кь’орл. К ним присоединилась магия чаши, мысли женщин слились в полной гармонии, и Ивоннель едва смогла сдержать радость от этого понимания. Зала была построена для жриц Бэнр, дабы те могли присоединиться к ритуальному прорицанию. Квентл и Сос’Ампту настаивали, что план Ивоннель не сработает и чаша не примет магию Кь’орл.

Но они ошибались.

Через мысли Кь’орл Ивоннель видела пещеру, отраженную в водах чаши, отраженную во всех зеркалах. Она ощутила сожаления Кь’орл, особенно когда они приблизились к Клаурифте, куда был сброшен Дом Облодра.

Это оказалось слишком для павшей Матроны Матери, и её концентрация разрушилась, отбрасывая их с Ивоннель назад в залу.

Вода снова погрузилась во тьму.

Огни стали ярче, факелы запылали.

Ивоннель сидела, глядя на Кь’орл. Их руки все еще соединялись мрамором.

Кь’орл попыталась отскочить. Но не смогла, потому смиренно ожидала наказания, что ясно видела Ивоннель.

— Замечательно! — поздравила дочь Громфа. — С первой попытки твои видения унеслись за пределы комнаты! Ты почувствовала это, Матрона Мать Кь’орл? Свободу?

Постепенно выражение на лице второй женщины стало меняться, и Ивоннель ощутила, как расслабляются её руки.

— Я не ожидала, что ты покинешь комнату на первой же сессии, — пояснила Ивоннель. — В следующий раз мы зайдем дальше.

Она вынула руку из чаши, таща за собой и руку Кь’орл. Край чаши спокойно расступился.

— Мы найдем его, — уверенно сказала Ивоннель.

— Киммуриэля? — услышала она в своих мыслях. Это был первый раз, когда Кь’орл обращалась к ней лично.

— Да, Да и скоро, — пообещала Ивоннель — Кь’орл и себе самой.

— Мы будем воевать с этим зверьем весь путь до Мензоберранзана? — потребовал ответа Энтрери через два дня пути, после того как приятели натолкнулись на новое скопление монстров. Убийца стремительно скользнул в сторону, чтобы избежать огромного молота, а затем так же мгновенно вернулся назад, легко и быстро разрезая мощную грудь балгура. Великолепный меч замедлился, когда лезвие задело толстое ребро, но оно было слишком хорошо, чтобы застрять или сломаться. Энтрери глубоко вздохнул, показывая свое удовольствие от силы оружия. Он глубоко ненавидел Коготь Шарона, но не мог отрицать мастерство его изготовления и полезность.