Лин Картер - Воин Лемурии (Сборник)

К тому моменту, когда одинокая черная галера подошла к причалу, ее уже поджидала рота стрелков со взведенными арбалетами.

— Эй, на галере! — закричал отар — командир стрелков. — Название судна? Порт приписки? Хозяин?

В открытых бойницах и над бортами показались лица моряков разношерстного экипажа, собранного как минимум из половины городов Западного побережья. Был тут и ковиец с круглым, как луна, лицом, над бровями которого протянулся глубокий давний шрам; несколько смуглых черноволосых тарданцев и уроженцев Кадорны — с янтарного цвета кожей и раскосыми глазами; был в экипаже даже один могучий синий кочевник, родом с бескрайних равнин дальнего Востока. Половина этой пестрой команды была «украшена» шрамами. На лбах у некоторых моряков виднелись клейма рабов и преступников. При этом на их руках сверкали дорогие перстни, а в ушах поблескивали золотые серьги. Не менее ярко, и куда более зловеще сверкали их обнаженные клинки.

Вдруг матросы расступились, уступая место у борта высоченному человеку с рыжей бородой, одетому в красную куртку, шаровары цвета бутылочного стекла, и обутому в высокие кожаные сапоги. На груди у него висел тяжелый золотой медальон. Из-под густых нахмуренных бровей следили за стражниками внимательные серые глаза. Больше всего этот человек напоминал настороженного быка: широкая грудная клетка, мощные плечи, руки, бугрящиеся узлами мускулов, словно толстые ветви старого дуба.

— Это судно — «Ятаган» из Таракуса, — рявкнул он, — а я — Барим Рыжая Борода, его хозяин.

Молодой офицер на причале процедил сквозь зубы:

— Пираты из Таракуса — не самые желанные гости в Городе Пламени. Почему вы вошли в бухту без опознавательных огней, словно подкрадывающиеся воры?

Лицо Барима Рыжей Бороды расплылось в насмешливой улыбке.

— Чем меньше лишних глаз увидит меня здесь, тем лучше, приятель. Но я уверен, что меня примут в Городе Пламени. Вот — держи!

Вынув какой-то небольшой предмет из кошелька на поясе, капитан галеры бросил его офицеру. Предмет блеснул золотом в свете факелов. Отар поймал его и внимательно осмотрел, поднеся к свету.

Это было тяжелое золотое кольцо. На нем было глубоко вытравлено два знака из пиктографического письма Южных островов. Ко-Тон и Гор Йа назывались эти символы.

Отар не верил своим глазам. Словно проглотив язык, он, моргая, разглядывал надпись на кольце, время от времени переводя взгляд на капитана галеры.

— Тонгор! — наконец выдохнул офицер.

— Ну да, — ухмыльнулся пират. — Имя Повелителя Тонгора, вырезанное на сверкающем золоте Патанги. Сын Великого Царя дал мне эту штуковину, чтобы, когда мне будет нужно, я был бы допущен к Тонгору.

Отар все еще не мог прийти в себя. Таких колец во всем мире было не более десятка. Ими владели короли и принцы, присягнувшие знамени Черного Ястреба. Действительно, обладатель такого кольца имел право в любую минуту лично встретиться с Тонгором.

Молодой офицер вздрогнул, стряхнул оцепенение и отсалютовал капитану пиратов, словно коронованной особе.

— Вы владеете Печатью Тонгора, капитан Барим. Я в вашем распоряжении. Пойдемте, я провожу вас к повелителю.

Бариму уже приходилось бывать во дворцах, поэтому он не обращал внимания на роскошь мраморных лестниц и колонн, на блеск позолоты и богатство убранства.

Но он замедлил шаг и, присмотревшись, расплылся в улыбке, увидев стоящего в одном из дверных проемов мальчишку, бросившегося навстречу рыжебородому пирату с распростертыми объятиями.

— Это ты, приятель? Как вырос-то! Я-то с трудом узнал старого товарища. Ну и взрослый же ты стал!

Принц Тарт рассмеялся.

— Еще бы мне не вырасти, капитан Барим. Ведь прошло уже три года с тех пор, как Чарн Товис вытащил меня из лап Далендуса Вула, а ты помог нам смыться оттуда. Как здорово, что ты снова приехал. Но что привело тебя в город моего отца под покровом ночи, в тайне от всех?

Рыжебородый пират нахмурился:

— Дела, приятель. Темные и таинственные… Ну, я надеюсь, ты еще не забыл своих приятелей по тому путешествию?

Спутники Барима столпились вокруг мальчика, дружелюбно улыбаясь.

— Я думаю, ты не забыл старого толстого Блея, — воскликнул круглолицый ковиец, тряся перетянутым ремнями животом.

— И Дургана, надеюсь! — сказал пожилой пират с кожаной повязкой на одном глазу.

— Ну конечно, я всех вас помню! И Тангмара тоже, — крикнул мальчик, обнимая улыбающегося великана, уроженца красных лесов Коданга, чьи золотые кудри рассыпались по широченным плечам.

— Как я рад всех вас снова видеть! Вы совсем-совсем не изменились!

— Зато ты изменился. Дай-ка я на тебя посмотрю, — Барим одной рукой повернул мальчишку кругом. Да, за эти три года Тарт из девятилетнего ребенка превратился в двенадцатилетнего подростка. Он был загорелым и хорошо физически развитым, сильным для своих лет. Лицо с квадратным подбородком, странные золотистые глаза и черные, как смоль, волосы делали Тарта невероятно похожим на своего могучего отца.

Капитан остался доволен осмотром.

— Ну, из сопляка ты стал уже наполовину мужчиной! Интересно, за эти три года в тебе открылся еще и талант предсказателя? Откуда ты узнал, что мы прибыли во дворец?

— Посланник принес эту весть, — улыбнулся джасарк Тарт, но лицо его неожиданно стало печальным, когда он добавил: — Ладно, пойдемте. Я совсем забыл, что вас ждут во дворце. Ты, случайно, ничего не знаешь о друге моего отца Карме Карвусе?

Барим удивленно посмотрел на мальчишку и покачал головой:

— О Правителе Царгола? Нет, я ничего не знаю, а что с ним? У меня к Тонгору совсем другое дело.

— Ладно. Отец сказал, что примет тебя, как только ты появишься. Пойдем, я провожу вас к нему.

Зал Ста Сарков был пуст и темен. Высокие колонны поддерживали купол. Пол был выложен чередующимися квадратными плитами матового мрамора: черного и золотого. Неподвижные стражники в черных кожаных одеяниях и золотых шлемах стояли на равном расстоянии друг от друга вдоль стен. Это были воины гвардии Тонгора, знаменитые Черные Драконы. Свечи в массивных подсвечниках, стоящих на полу, отбрасывали блики на позолоченные щиты в руках стражников и на наконечники их копий. Стены зала украшали мраморные барельефы — портреты царственных, достойных людей. Черты одних лиц свидетельствовали о мудрости и доброте, других — о мужественности и решительности.

Каменные портреты Ста Сарков Патанги внимательно глядели на своего приемника — Тонгора Могучего.

Трон Пламени Патанги был выкован из червленого золота. Языком огня взметнулся он над девятью ступенями из черного мрамора.

Словно лев в человеческом облике, Тонгор неподвижно сидел на троне, расправив широкие плечи, с бесстрастным, ничего не выражающим лицом. Его золотые львиные глаза сверкали из-под нахмуренных черных бровей.