Дмитрий Билик - Оловянная корона (СИ)

Телепат неуверенно помялся на одном месте, внимательно глядя на сира Иллиана — прощупывает, почему-то сразу понял Кристиан. Роман Валерьевич много рассказывал ему о мозголазах, поэтому, если бы Дамн даже не видел поединок в Грядущем, то все равно знал, как тот должен начаться.

Михаэль попробовал проникнуть в голову лорда, но неожиданно для себя получил отпор. Теперь он растерян и удивлен. Михаэль знал всех телепатов и людей, способных сопротивляться телепатии в Кантии, и его светлости в этих списках не было. Но позади пожилого мозголаза, король с войском. Они не смогут дать ему отступить, подумать, осмыслить все.

Кристиан был прав. Михаэль, немного помедлив, направился к сиру Иллиану. Учитель говорил, что, чем ближе «телепат к объекту своего воздействия, тем лучше эффект самого воздействия». То есть, чем ближе к человеку, тем легче залезть в голову. Жуть, конечно, но за последние недели Кристиан чего только не видел.

Шел Михаэль долго, своей косолапой трусливой походкой, то и дело почти останавливаясь и пытаясь пробить защиту сира Иллиана. После многочисленных неудач он вновь продолжал свое шествие, с каждым шагом становясь все ближе к лорду. Не дойдя шагов тридцати, Михаэль вдруг коротко вскрикнул и повалился набок. Он не сводил глаз с его светлости, хотя всем своим существом пытался теперь отползти назад, подальше от противника.

Кристиан заметил, как задрожал всем телом телепат, затряслись руки, зачастил ногами, пытаясь оттолкнуться подальше, только все не получалось. А сир Иллиан стоял и смотрел, ни разу не шолохнувшись, не двинувшись, не обозначив своего участия. Поединок начался и кончился почти сразу, битва двух сильнейших телепатов в Кантии длилась не больше минуты. Дамн разочарованно выдохнул, даже смотря в Грядущее, все выглядело эффектнее. В Грядущем нет самого понятия времени, поэтому линии и тени, сходившиеся и расходившиеся десятки, раз показались интереснее и красивее, чем обратились в жизни. Ну что, теперь вперед?

Учитель хоть не был телепатом, словно мысли его прочитал. Не сказал никому ни слова, просто вышел из пролеска и пошел к двум фигурам посреди огромного серого океана растерянных воинов Эдвара Энта. Кристиан последовал по стопам Вегласа, стараясь не выказывать страха, но одновременно не смотря на армию короля. И так внутри все сжалось. Сначала Руслан, потом Иван, а следом и остальные кинетики с леди Хелен выбрались наружу, теперь не таясь и не прячась от сокрушенного телепата. Небольшой отряд пошел к месту битвы, еще не зная, что последняя точка не поставлена.

Вблизи Михаэль оказался отврательным обрюзгшим мужчиной преклонных лет. Нет, не сказать, чтобы он был старым, но Кристиан не увидел в нем той жизни, которую мог различить в затюканном налогами рыбаке на побережье Ситерона, в грязном оборванном виноделе из Гонобора, толстом и опрятном мастеровом из столицы или пьяном крестьянине с Рюгена, самом восточном из всех поселений королевства. Перед Дамном сидел живой мертвец. Да, он еще хотел дышать, вздымая свою дряблую грудь, или есть вкусные кушанья, но душой Михаэль давно умер. И единственный, кто только и заметил это — Кристиан.

— Я знал, что тут не обошлось без чьего-то вмешательства, — на мгновение блеснули и тут же погасли глаза телепата, увидев Романа Валерьевича. — Чувствовал, что мне противостоит не тупой и честный до мозга костей Руслан.

Кристиан слышал, как подошедший сзади и слышавший все Мёнемейстер скрипнул зубами, но сдержался. Учитель же наоборот, приблизился почти вплотную к лежавшему телепату, потому что знал то, чего не знали и не видели другие.

— Каждому воздается по его деяниям, — негромко сказал Веглас.

— Ой, Валерьич, давай без этой лабуды. Вешайте лапшу за бесплатно кому-то другому. Каждый из нас преследует свои интересы.

— Значит, мои интересы в том, чтобы погибло как можно меньше людей.

— Роман Валерьич, вы об ком говорите? Об этих?

Михаэль махнул рукой назад в сторону королевской армии, безмолвно наблюдавшей за странным разговором. Телепат уже совсем осмелел: его перестала бить мелкая дрожь, сам он приподнялся на локтях — вроде и не уползал совсем недавно от сира Иллиана, а попросту прилег отдохнуть, маска страха на лице если не пропала, то разгладилась, спрятав все эмоции в крошечных морщинках. Но Кристиан видел, как пальцы Михаэля несколько раз нервно, точно не подвластные ему случайно коснулись рукояти меча, покоившегося в ножнах сбоку. Каждый раз телепат словно сам пугался своих действий и судорожно отдергивал руку.

— Это не люди. Дикари, неандертальцы при появившихся кроманьонцах. Неужели таки вы не понимаете? Их жизнь ничего не стоит. Они умрут и пф… Ничего не изменится, ни-че-го.

— В вашей жизни, Михаил Эммануилович, возможно и ничего, но вы не можете решать за всех.

— Как меня раздражают такие мелкие людишки, как вы. Таки о чем вы можете мыслить? О глупом пацифизме, когда к вам в дом приходят вооруженный враг? Вы не способны глобально мыслить, решать серьезные вопросы, действовать. Все, что вам подвластно, лишь глупая и пустая софистика. Разве я не прав?

Учитель собрался что-то ответить, но телепат не дал ему. Теперь глаза его горели, уголки губ сверкали каплями слюны, щеки разрумянились, а на шее выступил пот. Неожиданно «мертвец» ожил, лишь только задели то, что воистину его волновало. Лишь только заговорили о власти.

— К чему все это? — спокойно спросил Веглас. Даже слишком спокойно, для человека, который знает, чем все кончится. — Вы же понимаете, Михаил Эммануилович, что проиграли. Ваша карта, как говорится, бита.

— Да, да, да, — точно отмахиваясь, забормотал телепат. — Вы переиграли меня. Все рассчитали, предвидели. Именно ты, — ткнул он неуважительно в учителя толстым, как сарделька в гостиных дворах на северном тракте, пальцем, — именно ты, таки переиграл меня. Но вот только все ли ты предвидел?

Михаэль рванул с прытью не свойственной человеку его сложения. От таких пухлых нерасторопных людей окружающие никогда не ждут опасности. Его руки слишком слабы, округлы и даже смешны, чтобы думать, будто они смогут угрожать чьей-либо жизни. Вот только пальцы-сардельки на удивление ловко схватили рукоять меча и вытащили его из ножен, развернули острием вперед и ткнули, неумело, вот только действенно.

Кристиан в последнюю минуту подумал, что не успеет. И его линия, которую он увидел лишь один раз и более не касался, чтобы не привлечь внимания учителя, чтобы уверить того, что единственный вариант развития будущего — смерть самого Вегласа, окажется пустой выдумкой. Одной из вероятностей, как говорил Роман Валерьевич, которой не суждено сбыться. Но Дамн почувствовал, как меч обжигает его плоть, как легко распарывает кожу, режет мышцы, касается, противно скрепя, ребер.