Анна Завгородняя - Помощница ведьмака. Книга 1 (СИ)

— Площадь… приказ князя явится всем, — вот что услышала я и оглянулась на ведьмака, что шел позади меня.

Наши глаза встретились, и он прочитал в моем взгляде интерес.

— Хочешь пойти туда? — спросил он тихо, и я кивнула.

Что угодно, только чтобы отвлечься от мыслей, что сейчас разрывали мою голову на части.

— Не думаю, что это хорошая идея, — добавил Роланд, но в итоге согласился сопроводить меня в центр, и мы влились в толпу, спешащую на площадь.

Определенно там намечалось нечто интересное, подумала я. Может князь решил на радостях от спасения дочери устроить гуляния? А может Ярмарка раскинулась в самом центре города? А может… Тут я осеклась. Лица людей, что обтекали нас с Роландом с обеих сторон рекой, казались не такими уж и веселыми. Нас немного сторонились, поглядывали на ведьмака и его огромного пса, а я внезапно догадалась, что может быть причина, по которой все жители так спешат на площадь, не такая уж и веселая?

— Ты догадалась, зачем они все идут туда? — спросил Роланд, заметив перемену на моем лице.

— Быть такого не может, — я было остановилась, но толпа, продолжавшая идти, увлекла меня вперед, заставила плыть по течению.

Людей становилось все больше и больше, и я понимала, что больше не хочу никуда идти. Внезапное желание вернуться в таверну заставило мои ноги развернуться и попытаться противостоять этому потоку любопытных, но как оказалось, было уже поздно. Площадь, на которую мы вышли толкаемые течением любопытных, была широка. Очевидно именно здесь устраивались разные увеселительные празднества, тут я не прогадала в своих предположениях, но вот сегодня мрачная давящая атмосфера говорила о том, что веселья не будет.

Пришедшие сюда люди зашептались в ожидании жуткого зрелища. Роланд протянул свою руку и прикоснулся ко мне. Мрак толкнулся в ноги.

— Я же говорил тебе, что это не самая лучшая идея, — произнес ведьмак и тут я оглянулась.

Толпа вышла на площадь, и я увидела высокий позорный столб на помосте, словно указующий перст поднимающийся к синему небу. К столбу была привязана женщина. Длинные распущенные волосы, свесившись вниз, скрывали ее лицо.

Стоящий за спиной здоровенный детина в короткой кожаной безрукавке поверх рубахи, держал в руках длинную плеть. Толпа остановилась, заключив помост в круг, а когда стихли голоса, я увидела князя Казимира, поднимавшегося по ступеням наверх. За ним следом опустив голову, шагала и юная княжна.

— Пошли отсюда! — Роланд дернул меня на себя.

— Они что… забьют ее до смерти? — мои глаза расширились от ужаса.

— Может и так, но тебе это видеть не обязательно! — он притянул меня к себе, но я уперев ладони в широкую мужскую грудь с силой оттолкнула от себя Роланда.

— Как же так? — произнесла с надрывом, — На глазах у всех… — Девка из-за ее подлости едва не умерла, — прошептал в ответ ведьмак, — Ты жалеешь старую каргу?

— Нет, — я качнула головой, задумавшись.

Жалела ли я сейчас Варвару? Скорее всего нет… или да?

— Князь и слушать тебя не станет, даже если ты и сможешь пробраться к нему через эту толпу! — сказал Роланд.

— Но он может послушать тебя, — ответила тихо.

— Даже не думай, — мужчина чуть качнул головой, — Мы уходим! Зря я послушал тебя. Надо было сразу же возвращаться в таверну.

Я снова посмотрела на помост. Варвара подняла голову. Ее глаза прошлись по перешептывающимся лицам горожан. Рядом с мужчиной, державшим хлыст, я увидела высокую фигуру князя и княжну, прятавшуюся за его спиной.

Она цеплялась за руку отца и что-то тихо говорила ему, отчего лицо Казимира становилось все мрачнее и мрачнее. И я отчего-то поняла, что не уйду, пока не услышу приговор. Вряд ли мне, конечно станет от этого легче, но я должна знать.

— Мы остаемся, — решительно сказала Роланду и замерла, заметив, что князь поднял вверх руки, призывая людей к тишине.

Почти сразу же стих гомон и вскоре зычный голос Казимира поднялся над толпой горожан.

— Я благодарю всех, кто оставил свои дела и заботы и пришел на мой зов, — произнес князь, — Сегодня на площади вам предстоит стать свидетелями не княжьей милости, а гнева княжьего, — и князь выразительно посмотрел на Варвару.

Старая женщина дернулась в путах, словно пытаясь вырваться, но лишь напрасно потратила время. Обессилив, она снова обмякла, и ее голова упала на грудь.

Длинные волосы свесились вниз, скрыв лицо. Казимир протянул руку и схватив свояченицу за густые седые пряди, поднял ее голову так, чтобы всем присутствующим стало видно, кто именно привязан у столба.

— Госпожа Варвара Пяст совершила преступление против своей семьи, против моего рода. Пошла на поводу у собственной алчности и злобы, — произнес князь, — И я хочу, чтобы вы все видели, что княжеская справедливость касается всех, кто преступил законы одинаково, как простого крестьянина, так и… — он сделал паузу, — Так и моих приближенных. Он снова замолчал и обвел взглядом толпу. — Госпожа Варвара Пяст, урожденная княгиня Лихновская, моя свояченица, сестра моей покойной жены, приговаривается… — Отец, — крикнула княжна и со всей силы потянула на себя руку Казимира.

Он замер, а затем метнул на нее недовольный взгляд.

— Я умоляю тебя, прошу! — проговорила она и мне показалось, что я слышу каждый стук ее сердца в повисшей над площадью тишине.

Несколько минут отец и дочь просто смотрели друг на друга, а затем он вздохнул. Что-то погасло в глазах князя, ушло безвозвратно.

— Будет так, — сказал Казимир и снова устремил свой взгляд в толпу и произнес приговор.

Роланд подхватил меня за талию, почти поднял над землей и прижав к себе, вынес из толпы продираясь через застывшие в предвкушении расправы фигуры.

Когда воздух разрезал свист плети и Варвара закричала в первый раз, я уткнулась в плечо мужчины, и сама того не понимая, обхватила его шею своими руками, прижалась тесно-тесно, вдыхая запах мужчины. А спустя несколько минут мы покинули площадь. Сидя в таверне я пила вино. Роланд расположился напротив, пристально глядя в мое лицо. Его брови были нахмурены, а руки сложены на груди.

— Пей, — велел он и кивнул на кружку в моих руках.

— Я вот думаю о Есеславе, — проговорила я тихо.

В связи с тем, что сейчас происходило на главное площади города, зал в таверне Буруша был пуст, и мы с Роландом оказались единственными его посетителями. Сам хозяин возился у прилавка и не обращал на нас никакого внимания. мне было интересно, почему Бруш не пошел вместе со всеми на площадь, но спросить не решилась. В ушах все еще звучал свист плети и крики старой панны Пяст.

— А что думать, — усмехнулся Роланд, отвечая на мой вопрос, — Добрая она и глупая.

— Почему? — удивилась я, — Потому что простила тетку?