Сергей Нокс - Обреченные души. Раздор (СИ)

— Просто следуй за мной, — сухо ответил Фрост и неторопливо зашагал вперёд. Звон каблуков резко отдавался в морозном безмолвии. Ролан, опасаясь упасть, с некоторой боязнью на сердце безропотно следовал за королём.

Наконец, дойдя до больших свинцовых ворот с оскаленными тигриными головами, Форас восторженно произнёс:

— За этими вратами, друг мой, совершенное чудо, дарованное нам этой землёй в незапамятные времена!

Генерал Глэйд непонимающе посмотрел на своего собеседника.

— Посмотри своими глазами, — бросил король в ответ на молчание своего друга и, что есть сил, надавил на тяжёлые врата. Раздался жуткий лязг и грохот проржавелого металла. Когда Ролан увидел, что было внутри, он обомлел настолько, что, казалось, потерял дар речи. Это была огромная просторная зала с резными серыми стенами и сводчатыми потолками, с которых свисал пушистый синеватый мох. В раскрытых каменных львиных и тигриных пастях сиял лазурный огонь с танцующими внутри белыми огоньками. Мраморный пол был окутан густым синим туманом. Вокруг царила мёртвая тишина.

— Но это же всего лишь легенда? — преодолев неистовое изумление, вымолвил Ролан, шагая по ступеням в таинственный зал.

— Легенды не всегда фальшивы, мой друг… — отвечал упоенно Фрост, проводя рукой по резным серым стенам.

— Двенадцать лет назад, когда я занял престол, отец сказал мне, не верь людям так же, как легендам и мифам, но теперь я понимаю, как он заблуждался. Знаешь, легенды о богах, титанах и великих войнах всегда жили в глубинах моего сознания.

— Как же ты нашёл эту гробницу? — поинтересовался Ролан, касаясь выгравированных на камне рун.

— Восемь лет назад, один подвыпивший придворный рыцарь от безделья слонялся по пустынным коридорам замка и, когда он забрёл в погреб за очередной бутылкой рома, то его одолел сон. Он присел в дальнем углу и, следуя его словам, облокотил голову на кирпич и тот дал здоровенную трещину. Рыцарь в паническом страхе убежал из погребов. Мне стало любопытно, и я решил посмотреть, что же так напугало бывалого воина, что тот мигом протрезвел. Когда я дотронулся до трещины, колкий ледяной ветер коснулся моего лица, и в моей памяти тут же всплыла легенда о великом воине-маге — Кáльтаре Кóлде. Целых семь лет я усердно пытался найти ключ от найденной двери. И вот однажды я выменял его у одного помешанного на антиквариате купца.

— Но почему ты ранее мне не показал эту гробницу? — спросил как-то обиженно собеседник.

— Значит, были на то причины, — пытаясь уйти от ответа, ответил сухо давний друг.

— А что внутри этого гроба? — жадно осматривая пятигранную замочную скважину в виде звезды, спросил генерал Глэйд.

— Если я скажу, то ты мне не поверишь, — усмехнулся Форас, становясь напротив своего собеседника. — Тот самый легендарный клинок «Тандриэль».

— Не может быть, — ещё больше удивился Ролан, — значит это упокоище самого императора Кальтара Колда, того самого императора, который будучи паладином бесстрашно уничтожил в одиночку могущественного ледяного дракона Аллэгона?

— Совершенно правильно, вобрав неудержимую силу грозы, он всадил «Тандриэль» Аллэгону прямо в сердце, заточив его душу в клинке, после чего он был назвал «Тандркóлд». Гроза и холод, впечатляет, не правда ли?

Глэйд слегка поёжился, помолчал, после чего добавил:

— Поговаривают, душа дракона так и живёт в этом мече, лишённая свободы она дико рычит, сводя с ума своего владельца.

— Возможно, и это правда,… а ты бы хотел его увидеть? — спросил заманчиво Фрост, смотря в глаза своему собеседнику.

— С преогромной радостью, — ответил взволнованно Ролан.

— Но для начала у меня есть к тебе один вопрос, — начал, интригующе прожигая взглядом своего собеседника, Форас.

— Что тебя интересует?

— Ты не удосужился рассказать мне, как ты, будучи ещё так молод, смог дослужиться до генерала? — с подозрением спросил давний друг, слегка хмуря брови, но удерживая на лице незаметно-фальшивую улыбку.

— Я служил капитаном в Блэкстóун и однажды, когда я сопровождал дочь Его Величества в Глэйдстоун вместе с её маленьким сыном, на нас напали разбойники, ценой своей жизни я защищал их, как мог, хоть и был ранен в бедро. После этого события Его Величество даровал мне статус советника, но я отказался и получил статус генерала в Глэйдстоун, вот и всё, — ответил Ролан. Но на самом деле эта красивая история была обманом, а правду Глэйд усердно скрывал ото всех.

— Мне нужна твоя помощь, и не меньше чем в тот раз, когда мы ещё были молоды и участвовали в ожесточённой битве с последователями культа Крадэна.

— Да уж… не спорю, то ещё времечко было. Особенно под Ватербургом мне несладко пришлось, слышал, потом крепость сожгли вместе с сектантами.

— Я отдал приказ, — с гордостью поведал Фрост.

— А чем я могу тебе помочь? — спросил заинтересованно Глэйд.

— Ты должен помочь мне уговорить короля Старстоуна заключить с Морнингфрост военный союз.

— Перед сложной ты меня задачей ставишь, Форас, перед очень сложной, — в раздумье произнёс Ролан, потирая усы и бороду, — правда, есть тут одна мыслишка.

— Излагай, — пронзив напряжённым взглядом своего собеседника, ждал ответа Король.

— Некогда до меня дошли слухи, что сын Его Величества, Бахорн Брóгур, должен был отправиться на сватовство к избалованной дочке Тронэров — Флёр.

— То есть, ты хочешь сказать, что в случае провала, мы сможем надавить на молодого лорда, хм, это очень даже интересно, — довольно улыбнулся Фрост.

— Именно! — подтвердил Глэйд. — Из-за своего слабого характера Фáргос Брогур вряд ли решится на войну, а вот если его жена ввяжется в это дело по желанию любимого избалованного сына, считай армия Вэтфэльда под нашими знамёнами.

— Вот и славно! — прикладывая ключ-перстень к гробовой крышке, восторженно протянул Форас. Сбросив её, он поднял с запылённого дна гроба большие увесистые ножны из синей ивы, обитые свинцовыми обручами с каймой из золота.

— А вот с этим оружием мне даже не придётся никому доказывать своё величие и превосходство! — кичливо заявил Фрост, размахивая ножнами, — все непокорные падут предо мной на колени, иначе они будут уничтожены!

После этих слов король снял свинцовые цепочки с ножен и рукояти клинка и вытащил его с диким резким звоном. Казалось, будто бы раздался громовой раскат. Меч источал холод, который изящными лазурными языками развивался, словно сотни лент. Весь клинок был в сапфирно-черных жилах, переливавшихся и пульсирующих слабым сиянием. Рукоять была из чистого золота и выполнена в форме драконьей головы. Электрические импульсы маленькими юркими змейками оплетали остро наточенное лезвие, беспрестанно двигаясь по нему.