Эри Крэйн - Наследие

Пока лучник закладывал новую стрелу, я уже была рядом, чтобы отвлечь внимание мага. На этот раз ему не удастся уйти от своей судьбы.

Взгляд командира вражеского отряда был сродни обрушившемуся на мою голову потоку ледяной воды. Я знала эти черты лучше, чем чьи-либо, плавные контуры лица — безусловный шедевр, созданный природой. Так хорошо знакомые и полюбившиеся мне глаза, вырезанные из арктического льда, смотрели на меня с нескрываемой враждой и презрением.

Краем глаза я видела, как захлестнувшее стрелу красное свечение сорвалось вместе с ней с тетивы, направляясь к цели. Именно такими стрелами Люфир пробивал камни и любые щиты. Она не была приправлена лазурью, а, значит, ее траекторию можно отклонить, но сила удара в любом случае будет ужасающей.

Чувствуя, как тело растворяется в воздухе, я метнулась к лидеру вражеского отряда, обретая видимый облик уже перед самой женщиной, из-за коротко стриженых волос которой, издалека ее и правда легко было принять за субтильного мужчину. Земляная стена, несколько метров в поперечнике, выросла передо мной, принимая на себя мощь выпущенной стрелы, но даже ее не хватило, чтобы остановить сокрушающий все на своем пути наконечник. Удар пришелся в руку чуть ниже плеча, а так как женщина была одного со мной роста, значит, Люфир целился в грудь. Боль прожгла руку и ударила в шею, переходя в голову. Позже я поняла, что женщина, воспользовавшись моим ранением, не преминула ударить со спины.

Орудуя одной рукой и слушая ветер, так как перед глазами все еще стояла сверкающая пелена, я заключила ее в земляной кокон, так же, как и воздушного мага в Этварке, и добавила к нему воды, превращая землю в промерзший насквозь камень.

Радость, что мое предположение оказалось верным, и противник прекратил бой, стоило захватить их командира, омрачилась осознанием того, что сражение закончилось по причине отсутствия противодействия со стороны магов Ордена. Я видела только обездвиженные тела Смиренных или же части тел.

Все взоры устремились ко мне, но маги, а их осталось около десяти, не смели нападать, видя, что главарь шайки в моей власти. Проскользнув незамеченным за воздвигнутым мной земляным валом, Люфир появился рядом, растрепанный и тяжело дышащий.

— Они, что ты…, — его слова оборвались. Похоже, он заметил мою руку, в очередной раз пробитую его стрелой.

— Назад, — не слушая его, я обратилась к магам, поднесся окутанную пламенем кисть к лицу женщины. Небольшая струя воздуха ударила по огню, гася его, но он тут же загорелся вновь. Переглянувшись, маги отступили, стараясь держаться поближе друг к другу. Какие молодцы…

Пока все внимание было приковано к моей руке, угрожающей командиру, я собрала достаточное количество энергии за их спинами, и воздух лопнул ослепительным облаком жара, с хохотом пожирая жизни магов, захлебнувшихся в грохочущем пламени.

— Дрянь! Они были готовы сдаться! — по затылку ударил обозленный голос женщины.

— О, их капитуляция была крайне «своевременна», — с сарказмом ответила я. — Кое-кто напал на меня со спины, когда я его защитила. Так что не тебе упрекать меня в подлости.

— Зачем ты подставилась? — я взглянула на Люфира, похоже, так ничего и не заметившего. Собственно, он и не смотрел на взятую в плен женщину.

— Позже, — я окинула понурым взглядом опьяненную кровью просеку, где тройка марглов металась в крепких клетках, жаждая вкусить такой близкой и в тоже время недосягаемой плоти погибших. — Хоть кто-то еще выжил в этой бойне?

— Те, кто были со мной. Я запретил им высовываться, — недовольный моим ответом сухо сказал Люфир.

— Пусть разровняют землю и проверят тела, вдруг еще кому-то удалось уцелеть.

Склонившийся над поверженным бойцом Ордена Кристар только добавил моему сердцу печали. Пока Люфир давал распоряжения магам, я извлекла из руки стрелу и залечила рану. Избавившись от боли, развела на окраине леса костер, к которому переместила пленницу. Она осыпала меня проклятиями и оскорблениями, пока я заменяла ее кокон каменными муфтами на руках и ногах. Возведя вокруг земляную насыпь, укрывшую от ветра, я ждала у костра возвращения Люфира, игнорируя ядовитые замечания женщины. Ей должно было быть около пятидесяти, но выглядела она моложе лет на десять.

— Нашлись еще двое, — сказал подошедший лучник. — У них серьезные ранения, но, если повезет, они выживут. Теперь ты скажешь, в чем дело и почему ты…, — Люфир впервые глянул на женщину и слова застыли на его языке.

— Заметил, наконец. Вот и мне подумалось: уж лучше приму удар твоей стрелы на себя, а дальше ты сам разбирайся.

— Чего уставился? — прошипела женщина, отвечая на пристальное внимание Люфира ненавистью во взгляде. Теперь, когда они сидели совсем рядом, их схожесть была неоспорима. Я видела, как много черт лучник взял от своей матери.

Пока один маг стаскивал тела павших союзников и противников на две кучи, второй выполнял поручение по возвращению просеке ее прежнего вида.

— Пойду, помогу, — я встала, отряхивая штаны. Сейчас Люфира и сидящую напротив него женщину лучше было оставить одних.

Она не узнала его ни сначала, ни потом, в иступленной злобе видя только отвратительного ей всей своей сутью Смиренного. Люфир хотел бы списать слепоту матери на то, что она помнила его пятилетним мальчиком, и никак не могла узнать в двадцатичетырехлетнем парне своего сына; оправдать болезненной худобой, исказившей его черты. Но не смог. Слишком откровенным и прямолинейным был презрительный взгляд серых глаз.

— Язык проглотил? — зло сказала женщина.

Лучник ничего не ответил. Расстегнув верхние пуговицы плаща, он залез в нагрудный карман, где пальцы наткнулись на хрустящую бумагу, хранящую на себе портреты важных для него людей. Углубившись до самого дна, Люфир нащупал края фигурки двух сизокрылов, соединившихся воедино в своем, не знающем конца полете.

Брови женщины вздрогнули, когда юноша протянул к ней ладонь, на которой лежали аккуратно вырезанные деревянные птицы.

— Откуда они у тебя? — упавшим голосом спросила женщина.

— Ты дала мне их, когда вернулась из очередного плавания. Забыла? — пальцы Люфира сжались, скрывая птиц от взгляда его матери. Сизокрылы вернулись в тепло кармана на груди лучника.

— Что ты несешь? Я сделала их для своего сына, как они могли оказаться у жалкого Смиренного? — взгляд Люфира стал угрюмее не столько от слов матери, сколько от прозвучавшего в них разочарования, когда женщина все осознала. — Нет, нет, нет! Мой сын не мог стать одним из этих… этих…

Она так и не смогла подобрать слова, задохнувшись едким отчаянием.

— Из этих — кого? — холодно поинтересовался Люфир. — Я вырос в Ордене, там же получил свою метку. Какая именно из этих двух вещей тебе так отвратительна?