Эри Крэйн - Наследие

Женщина ничего не ответила. Она искала в облике сидящего перед ней лучника того смешливого и мечтательного мальчика, которого помнила.

— Я считал, что тебя заключили в Колодцы, — решил продолжить Люфир, раз его мать хранила молчание. — Я был там сравнительно недавно и не заметил тебя среди отступников.

— Я сбежала оттуда в первую же ночь, как пал проклятый дворец. Нужно будет поблагодарить того, кто положил конец фарсу правления Всевидящих.

— Тогда у тебя уже целых два повода быть благодарной этому человеку, — заметил Люфир, проследив за взглядом матери, скользнувшим к силуэту Оники, занятой сжиганием павших.

— Эта мерзавка?!

— Мой друг, — поправил женщину Люфир. — Ты здесь, а где же отец?

Женщина поджала губы и отвела взгляд.

— Он всегда был так беспечен и нерассудителен. Церковники не любят возиться со своими заключенными. До Колодцев доходят те, кто ведет себя смирно в дороге. Твой отец не дошел, — она подняла на сына взгляд, полный упрека, адресованного своему погибшему супругу. — Если бы он был хоть немного бдительнее в тот день, этого всего бы не произошло.

— Он хотя бы был рядом, — беспощадно заметил лучник.

— Не говори так! Все что я делала, было для тебя, чтобы ты мог вернуться…

— Куда? — прервав мать, вспылил Люфир. Давно сросшиеся переломы детской души вскрылись, разрывая вены и плоть изнутри. — К Небесным Кочевникам? В Гнездо? Вернуть свое место в децемвирате?

— Откуда ты…, — женщина смотрела на лучника широко раскрытыми глазами.

— Мы нашли «таинственное» обиталище воздушных магов. Только оно оказалось не нужным мне ни сейчас, ни двадцать лет назад. Чего нельзя сказать о пропадающей за горизонтом Восточного океана матери, одержимой погоней за наследием могущественного предка.

Слова сына задели сердце женщины, но она была слишком горда, чтобы дать волю слезам.

— Люфир, — лучник поежился от своего имени, прозвучавшего в устах матери, — ты имеешь полное право злиться на меня. Но сейчас нам выпал шанс все изменить. Тебе не нужно больше притворяться одним из них, не нужно служить ложным идеалам. Пойдем со мной.

— Ты не заметила оковы на своих руках и ногах? — спросил Люфир. — Куда ты собралась идти?

— Сначала подальше отсюда, а затем в Берилон, туда, где засела эта пещерная крыса, прозванная Сапфировой Маской. Это ничтожество не имеет никакого права устанавливать законы. Он трусливо предал магов, заставив сильнейших из них служить Всевидящей Матери, и радоваться унизительному прозвищу — Смиренные. Он собственной жизнью заплатит за то, что растоптал гордость сотен магов.

— Ты говоришь о человеке, воспитавшем меня и научившем всему, что я знаю, — женщина невольно напряглась от пронизавшего слова сына льда.

— Мальчик мой, он затуманил твой взор своими иллюзиями так же, как и всем окружающим его укротителям стихий. Ты не обязан хранить верность тому, кто был предателем с самого начала. Доверься мне, и я покажу, каким может быть мир, созданный истинными магами, — голос женщины смягчился, а взгляд потеплел. — Я и мечтать не могла, что когда-нибудь увижу тебя вновь. Только надеялась, что, когда мое дело будет закончено, ты и тысячи других магов будут жить в мире, где родителей не разлучают со своими детьми.

— Твое дело? — Люфир был по-прежнему мрачен. Перемена в матери только вызвала в лучнике настороженность. — А что, если я откажусь последовать за тобой?

В облике женщины больше не осталось презрения и ненависти, только грусть и жалость, злящие Люфира.

— Я не могу заставить тебя довериться мне, — она улыбнулась. — Но когда Орден падет, я позабочусь о том, чтобы с поганого языка Сапфировой Маски больше не слетело ни одного лживого слова, отравляющего чистые умы магов. Ты увидишь его истинный облик и поймешь, что я была права. Тогда мы опять сможем поговорить.

— Орден падет? Ты сидишь скованная, без возможности использовать свои силы, все твои люди мертвы.

— Я справилась с Колодцами, справлюсь и с этим недоразумением, — женщина посмотрела на свои кандалы. — А люди… Материк полон теми, кто не поддерживает Орден. Среди них много способных магов, и не меньше тех, кого несложно обучить. Я не оставлю все так, как есть. Люфир, пожалуйста, не отворачивайся от меня. Помоги мне освободиться, и я клянусь, Орден и его глава ответят за все свои преступления против магов.

— Ты ведь не отступишься? — тихо спросил Люфир. В душе женщины зажегся огонек веры: она услышала в голосе сына смирение, означавшее, что он уже принял решение, давшееся ему с немалым трудом.

— Я обещаю тебе, что никогда не предам своих идеалов.

Костер хрустел хворостом, наполняя маленький пятачок на окраине леса домашним теплом. Перед взором Люфира проносился растелившийся до неба Восточный океан и теплый песок, по которому он бежал навстречу причалившей к берегу матери. Женщина смеялась, подхватывала сына на руки и кружила, целуя лоб и щеки. Она дарила ему завитки раковин и цветные камушки, раздобытые в ложе океана. Ее волосы щекотали мальчику нос. Он просил спеть ему и испечь пирог из привезенных с запада яблок. Пришедший из далекого детства запах соленого ветра, уснувшего в волосах матери, обещал превратить в реальность овеянные снами детские мечты Люфира.

Тонкие пальцы медленно выудили стрелу из колчана. Поднявшись на ноги, лучник снял со спины лук. Точеное древко коснулось рукояти, а тетива беззвучно задрожала от натяжения.

— Я не могу позволить тебе даже помышлять причинить вред Командору. Лучше бы ты отказалась от своих целей, — блики пламени скользили по полированному наконечнику стрелы, направленному в грудь сидящей у костра ошеломленной женщины.

Похоже, разговор не заладился. Это стало очевидно, когда Люфир потянулся за луком. За время его беседы с матерью мы с двумя Смиренными успели погрести под землей тела магов и предать огню союзных укротителей пламени. Еще двумя выжившими оказались маги земли и воды. Маг огня оказал им первую помощь, но посреди беспощадной зимы полевой перевязки было мало.

Я издалека следила за сидящими у костра, и сразу заметила, когда все пошло не так.

— Ты чего это делаешь?! — я вернулась к стоянке, настороженно глядя на тетиву, изогнувшуюся в руках лучника.

— Эта женщина намерена выступить против Ордена с целью уничтожить его и всех, кто с ним связан, — голосом, лишенным эмоций, ответил Люфир.

— Погоди-погоди, она уже не представляет угрозы. Мы отведем ее в Берилон, где за ней присмотрят. Опусти лук, — что же могло приключиться, что он всерьез вознамерился оборвать жизнь собственной матери?

— Худшая из идей. Эта женщина — угроза для всего Ордена и Командора, в частности.