Александр Курников - Дождливая осень

— Ты что думаешь, я с каждым отставником в Боулеке знаком?

— Нет, конечно, с рядовой пехотой я и сам разберусь, но около тебя наверняка найдётся десяток бывших старшин и отставных офицеров.

— Может кто и найдётся, но ты сам понимаешь, большая их часть, заслышав о наборах, тут же бросилась к родным казармам. А разве ты из Бреги никого не вывел?

- Вывел, но это лишь горсточка по сравнению с тем, что мне предстоит набрать. — Фотий усмехнулся. — Я даже к вольным удочки забрасывал, но сам понимаешь.

— Да уж. А сколько тебе на это отсыпали средств?

— Пять тысяч эргов.

— Не слабо. Похоже, Буторка конкретно припёрло, если он такими деньгами швыряется.

— Я тоже это заметил.

— Так, на два паланга (паланг — тысяча) тебе нужны два капитана и несколько старшин.

— Да мне хотя бы одного капитана осилить.

— Гефер Сэйрин, знаешь такого?

— Погоди, — нахмурился Фотий — это не тот ли, что в Мегиде командовал?

— Нет, вернее, да, только не тот, что крепость сдал, его ещё до осады сняли.

— Ага, по подозрению в связях с бунтовщиками Чирка.

— А ты сам, по какому подозрению сидел?

— Ну…, да, в общем.

— Тогда чем ты не доволен?

Фотий вздохнул.

— А другого нет?

— Нет.

— Ладно, дай мне с ним потолковать, там и решу. А на счёт старшин?

— Тут выбор богаче, Кидан, Беклен, Мормок, Кобус, Хинеро…

— Хинеро Хон? Тогда не надо, с ними сейчас одни проблемы, я ещё в Бреги от них хлебнул.

— Ну, ладно. Тогда Гебс, Тивей, Хаскли, м. м… кто же ещё?

— Достаточно.

— Погоди…, а! Вспомнил! Гунн Хирбран, его сам полковник Вокир на капитана представлял, но, увы, рылом мужик не вышел.

— Это как?

— Страшен как верп. Его Вейдин разок увидел, так потом два дня икал с перепугу.

— Не повезло.

— Кому?

— А. — Махнул рукой Фотий.

— Ты чего такой? Не пьёшь, не ешь, да и радости на твоём лице как-то маловато, для новоиспечённого полковника.

— Да сам не знаю, чую подвох, но где не пойму.

— Что тебя так напрягает?

— Мой неожиданный карьерный рост, после вполне ожидаемого краха.

— Ты о казематах Гема Вармута?

— И о них тоже.

— А чего тут такого? Посидел немного и вышел. — Фотий отрицательно покачал головой.

— Многих ты знаешь, кто вот так как я вышел?

— Ну, знаю некоторых.

— Я тоже, знаю…, некоторых. Они, как правило, делятся на две категории, первые сплошь калеки, вторые способны родную мать на ножи поставить по первому слову Гема. Ах да, есть ещё те, кого оттуда вынесли.

— Что-то ты уж…

— Да ладно, брось. И ты, и я, оба мы про это знаем. — В кабинете повисла тишина, и стало не уютно. Гальзэй немного повозился на кресле, достал трубку и начал её набивать.

— Слушай, а может тебе не собирать никакого полка, а? — Он искоса глянул на Фотия, полковник ответил ему точно таким же взглядом. — Возьми деньги и исчезни. Я даже помогу.

— И будут меня как Чирка по всем марвеллам гонять, но он хотя бы власть ненавидит, а я, выходит, просто вором окажусь.

— Дело твоё, поступай как знаешь, — почему-то обиделся Гальзэй — но сомневаюсь я, что Вармуты оставят тебя в месте с твоим полком без присмотра.

— А я в этом даже не сомневаюсь. — Фотий поднялся, залпом допил вино и поправил кирасу. — Ну ладно, мне пора, завтра зайду поговорить с твоими протеже.

— Бывай.

Выйдя от Гальзэя, Фотий направился к своей бывшей тюрьме. У ворот хмурого здания его встретил часовой и, не смотря на полковничий чин, долго не хотел пропускать. Наконец Фотию это надоело и он пообещал оторвать служивому башку, если тот немедленно не вызовет дежурного. Часовой скрылся за воротами, и почти тут же вернулся с каким-то «крючком» с чернильницей на поясе.

— Полковник Фотий? — Спросил «крючок».

— Трёхсотый раз да! Что бы вам всем тут передохнуть, тюремные вы крысы! Какого веркеля я должен мокнуть на улице, если мне назначено!?

— Пройдёмте господин полковник, с вами хочет поговорить тэйвар Гем. — «Крючок» проигнорировав тираду, и шагнул за ворота. Фотий последовал за ним. Они пересекли двор, зашли в одну не приметную дверь и, поднявшись на второй этаж, оказались в плохо освещённой комнате без окон.

— Подождите здесь. — Сказал писец.

— Хм, а я думал это тюрьма. — Фотий оглядел стены увешанные разнообразным оружием. «Крючок» ничего не ответив, вышел.

— Тут всего помаленьку. — Сказал кто-то из темноты.

— Тэйвар Гем?

— Я, полковник. — Гем вошёл в поле света небольшого канделябра стоящего на столике. Фотий поклонился.

— А почему тут нет окон, если это не тюрьма?

— Я же сказал, тут всего помаленьку. Подвалы для камер, первый этаж для казарм, второй для чиновников, третий для иных целей. Мы называем это здание лодинум.

— Слышал я о лодинумах, но это вроде Нойтское изобретение для тренировки личных дружин.

— А мы его немного усовершенствовали.

— Понятно.

— А по-моему нет.

— Прости те тэйвар? — Гем уселся на край столика и уставился на Фотия.

— По-моему вы не поняли полковник, какое ответственное задание вы получили.

— Ещё раз простите тэйвар, но я не понимаю о чём вы.

— Какого веркеля вы вчера попёрлись к наёмникам, а сегодня к Гальзэю Морку?

— А что в этом такого?

— Отвечайте на вопрос полковник. — Повысил голос Гем. — Не забывайте, кто перед вами находится. — Фотий застыл. — Или вы думаете заступничество рархоса делает вас неуязвимым?

— Я ничего такого… — Гем рассмеялся.

— Вейдин простодушный дурак, способный командовать такими же дураками как он сам. Не переоценивайте его возможностей, а заодно и своих. — Гем встал.

— Я знаю своё место тэйвар Гем.

— Вот и славно. И так, зачем вы посещали кэпа Беса, и этого шныря Морка?

— Искал бойцов для полка.

— Среди наёмников? — не поверил Гем.

— По-моему я вправе искать бойцов там, где сочту нужным. В конце концов это приказ мар…

— Чёрта с два! — Ты — Гем ткнул пальцем в грудь Фотия — вообще ни на что права не имеешь. Понял!?

— Да йёр. — Квадратное лицо Фотия стало красным.

— В одно мгновение ты можешь снова оказаться в этих казематах, и поверь мне на слово, ты очень быстро пожалеешь, что родился на свет. Я доходчиво объясняю?

— Да йёр.

— К Гальзэю Морку зачем ходил?

— Я просил его подыскать надёжных командиров для своего полка.

— Ты снова не понял Фотий, не твоего полка, не твоего. Уясни это раз и навсегда. — Гем снял перчатки из тонкой кожи расшитые серебряной нитью, бросил их на стол и достал два пергамента. — Вот патент Фотий, подписывай.

— Я не понимаю тэйвар.

— А чего тут не понятного, у тебя будет полк, но ты не будешь им командовать.

— Значит, мне и в расположении не обязательно появляться, так йёр?

— Не так Фотий, ты будешь находиться при нём неотлучно. Ты будешь ширмой, будешь громогласно отдавать НАШИ приказы, делать сердитое лицо, вот как сейчас, а командовать будут мои люди. И не дай небо тебе хоть раз сделать что-нибудь не так.