Александр Карпов - Необыкновенные приключения капитана Шпарина.

— День рождения — понятно. А какой у нас был праздник? Праздник был… — Шпарин повернул голову к наряженной ёлке в углу комнаты.

— Да! Новый Год! — приподнято сказала девушка. — Весь мир в сентябре празднует наступление Нового Года.

— Ладно, пусть будет Новый Год. Почему бы и нет. А где подарок?

— А я?.. Я хороший подарок?

— Было ли ещё что-то необыкновенное?

— Время от времени ты давал необыкновенные интервью. «Эксклюзивные»…

— Теперь понятно почему не слышно шебетанья птиц, — пробормотал Шпарин. — А много интервью?

— Много, — довольно ответила девушка. — Но недостаточно много.

— Никогда не думал, что буду давать интервью «ведьме».

— Не одной, а трём… «Утренней», «Дневной» и «Ночной», и всё случается когда-нибудь в первый раз. Ты это недавно говорил.

— Кому говорил? — изумился Шпарин.

— Потом… потом…. - усаживаясь на него верхом, девушка жарко задышала ему в ухо. — Потом, после интервью, мы поговорим о парне с другой планеты, о том, почему он так хорошо ладит с женщинами, о казино, зачем ему так много денег, почему он таскает с собой наручники и о многом другом, о чём он не захотел рассказать.

— У того парня что-то с головой случилось после удара об воду, наговорил на себя, но он больше не против… Интервьюируете.

— Конспективно? — хихикнула девушка. — Конспективна-а не получится. Будет долгое, углубленное, разнесенное по времени интервью.

— Вы сейчас какая «ведьма»? «Утренняя»? Не припомню остальных.

— День только начался, они к тебе придут снова. Все. До заката солнца и после заката, — Марина обняла Шпарина за плечи и потрясла. — Не боишься? У-у-у…

— Не боюсь. У колдующих девушек глаза другие. Черные и страшные. А у тебя похожи на цвет воды в озере, когда я шел ко дну. Тёмно-притёмно-презелёные.

— Ночью глаза станут ещё темнее. Смотри не утони по-настоящему.

— Если вас будет чересчур много, — сказал Шпарин. — Могу и помереть.

— Мы этого не допустим, — проворковала девушка, мотая головой и водя длинными волосами по лицу Шпарина.

После продолжительного интервью Шпарин отправился в сосновую баньку, потом попрыгал в холодной речушке, протекающей рядом с домом, затем снова залез в баньку. И так несколько раз. В одну из коротких пробежек из баньки до речки Шпарин увидел бредущего бурого медведя, в другую — стаю волков. Волки уселись на берегу и с интересом, как показалось купальщику, посматривали в его сторону.

— Я не Маугли! — останавливаясь, крикнул Шпарин. — Обознались! А может и он… Я пока не решил.

Волки вскочили и дружно повыли. Самый крупный бросился в речку. Отряхнулся, не спеша подошел, потёрся о голую ногу и страшными жёлтыми глазами посмотрел в глаза.

— Хорошо, что вы водку не пьёте, — Шпарин потрепал волчару по голове. — Знал бы ты, как мне хреново, братан! Не до тебя.

— Ав-у…у…у… — широко открыв пасть, затянул волк, лязгнул зубами, повернулся и побежал к речке.

— Очуметь! — поёжилась Марина, стоящая у открытого окна. — Он ещё и с волками разговаривает. Ужас какой-то.

Через пару часов Шпарин пришел в себя и оказался за столом на первом этаже двухэтажного деревянного дома с островерхой крышей, похожего на сказочный теремок.

— Тебе повезло, — сказала девушка. — Прыжкок с четырехкилометровой высоты. Свободный полет. Озеро огромное, но узкое именно в том месте, где ты упал. Нужно было умудриться в него попасть.

— Я орёл, — сказал Шпарин. — Нет, — сокол… Ну, кто-то из них.

— И сердце здоровое, — продолжила Марина. — Пьянство — трое суток. «Интервью» — трое суток. Баня — речка, баня — речка. Крепкое, здоровое, большущее сердце.

— Пока не жалуюсь, — Шпарин коснулся груди. — Но сердце у людей не бывает большим.

— У тебя большое. В нем хватает места для многих девушек. Давай поговорим о них и о нас. Пора и остановиться на ком-то. Вот я, например…

— Дичь? — Шпарин разглядывал тушки птичек на блюде. — Вороны? Отлично прожаренные вороны. Мала-а-дец! Ты бы лучше дятлов наловила. Теперь дятлы мои личные враги. Из-за одного такого «долбостука» из ихнего племени я и попал в плен. Взяли врасплох.

— Дичь! Рябчики. Настреляла, пока ты принимал водные прицедуры. На Новый Год ты постоянно требовал консервы и все норовил ими закусить, хотя стол ломился от всяческих вкусностей.

— Не скажу, что я… м-м-м… полюбил консервы, — хрустя рябчиком, промычал Шпарин. — Но они с недавних пор вошли в моё ежедневное меню. Когда их нет на столе, мне кажется, что я… м-м… обделён.

Шпарин расправился с рябчиком и потянулся за следующим.

— Не слышал я выстрелов, — Шпарин посмотрел на бинокль и короткоствольную винтовку с оптическим прицелом, висящие на бревенчатой стене. — Их и не будет слышно, если к стволу привинтить глушитель. У тебя есть глушитель?

— Откуда, милый? Ты свернул в сторону. Мы хотели поговорить о наших отношениях.

— Никогда не пробовал, необыкновенный вкус. Ты хорошая хозяйка, Марина, — Шпарин потряс останками рябчика. — В тебе бездна талантов. Метко стреляешь. Профессионально. Все рябчики без голов. И также профессионально пилотируешь вертолёт.

— И также известная телеведущая на всю страну. Отбоя нет от людей, желающих дать мне интервью, — настораживаясь, подчеркнула Марина.

— Это понятно. Теперь понятно. Меня ввели в заблуждение твоя боевая раскраска и отсутствие времени на просмотр телепередач. Только близкое общение раскрывает глаза пошире и обостряет чувства.

— Ну, вот видишь? — напряженно сказала девушка. — Делай выводы. Предложение остается в силе?

— Предложение?

— Твоё предложение. Я подумала и согласилась. Мы решили связать себя узами брака.

— Брака?.. Шутишь? — Шпарин бросил полуобглоданную птичку в тарелку. — Не похоже на меня. Я был в невменяемом состоянии и мог наобещать чего угодно, но только не это. Я никогда не обещаю подобных вещей. Меня невозможно уговорить на столь отчаянный поступок и брать такую ответственность. Тем более за такой короткий промежуток времени. И меня вроде бы и нет. За кого ты собралась выходить замуж? Меня недавно убили во дворе дома номер 24.

— Обещал, обещал! — возразила девушка. — И ты здесь. Осязаемо живой. Что ты большой любитель приврать — я поняла. Расскажи мне поподробнее о своей тайной жизни. О другой жизни. Жутка-а интересна.

— Но ты меня вроде бы выпотрошила, пока я находился во взвешенном состоянии.

— Не выпотрошила. Ты пил и болтал о сложных отношениях с женщинами. Филосовствовал. Ходил вокруг и около.

— Да, — согласился Шпарин. — Я частенько хожу где-то там. Меня трудно, почти невозможно раскрутить на правдивые показания без применения спецсредств. Ты их не догадалась применить.

— Зря не догадалась.