С Лисочка - Хроники ицкаронской Стражи. Дело о подсвечниках Расты

– То есть, он вполне способен переместить на десяток-другой метров восьмисотграммовый груз с помощью левитации? – спросит милорд Квентин, проигнорировав вопрос кузины.

– Для этого особо сильный талант совершенно не нужен, – пожмет плечами миледи Лазурика.

– Но его талант вполне позволит ему прожить еще лет двести-триста? – поинтересуется милорд Квентин.

– Может быть и больше, – согласится миледи Лазурика и сделает еще одну попытку удовлетворить свое любопытство. – А что он тебя так заинтересовал?

Но милорд Квентин лишь кивнет своим мыслям, улыбнется миледи кузине и задаст вопрос о репертуаре Суранской Оперы. Миледи Лазурика дернет плечом, понимая, что ответа на свой вопрос она не получит, а это значит, что дело касается работы милорда Квентина – той части его жизни, куда он пускал родственников с крайней неохотой. Поняв это, она не станет обижаться на своего кузена, но воспользуется ситуацией и возьмет обещание с милорда сходить в оперу вместе, зная наперед, что выполнение этого обещания не доставит милорду Квентину удовольствия.

Квартира Эрика стоила ему семи грифонов в неделю – то есть больше половины его жалования. За эти деньги он получал в свое распоряжение половину этажа в трехэтажном доме на Четвертой спице, там, где обычно селились люди, не имевшие средств или желания тратиться на собственный особняк с прислугой, однако же, привыкшие к просторным светлым помещениям, высоким потолкам, горячей воде, влажной уборке дважды в неделю и вежливому консьержу на входе в подъезд. В такой квартире вполне прилично было бы жить и капитану Стражи, если бы у того не было собственного дома. Стать капитаном Стражи Эрику ближайшее будущее не обещало, а вот магом он был уже сейчас, так что квартира вполне соответствовала его представлениям о том, как должны жить люди с дипломом МКИ и головой на плечах.

Придя домой, Эрик отправил свои покупки – бутылку местного розового вина, коробку шоколадных конфет, имбирное печенье и половину головки суранского сыра в ларь-сохранитель, а сам, перехватив всухомятку два бутерброда с ветчиной и приняв холодный душ, отправился спать, предварительно нашептав несложное заклинание-будильник.

Проснувшись около двадцати минут двенадцатого вечера, или, вернее сказать, ночи, Эрик заварил свежий чай, однако пить его не стал, а вместо этого заглянул в кладовку, где хранились вещи старых хозяев, достал оттуда истоптанную пару ботинок, упаковал их в бумажный пакет, и, оставив его в прихожей, вышел из дома.

Вернулся он не один, а в сопровождении светловолосой девушки, примерно одного с ним возраста, одетой в легкое летнее платье. Мягкие, почти детские черты ее лица вполне можно было назвать красивыми, но красота эта была совершенно не крикливой, а какой-то очень тихой и домашней. На полголовы пониже Эрика, который, к слову сказать, сам был невысок, девушка напоминала молодое хрупкое деревце, березку или, скорее тополек. Впрочем, видимо, она была гораздо крепче, чем казалась, потому что без всякого труда поддерживала сильно хромавшего на правую ногу Эрика.

– Как же ты завтра на работу пойдешь с подвернутой ногой? – озабоченно спросила она. – Ведь если бы не я, ты и до дома дойти не смог бы.

– Пойду как-нибудь, – беспечно произнес Эрик, поцеловал девушку в уголок рта и не без сожаления отпустил ее плечи, за которые обнимал, используя в качестве опоры. – Я надеюсь, к утру пройдет. В крайнем случае, на извозчике доеду. Ты проходи, не стесняйся.

И прищелкнув пальцами, включил свет в гостиной, куда ловко и пропрыгал на одной ноге. Девушка, однако, так и осталась топтаться на пороге.

– Я, наверное, лучше домой пойду, – сказала она неуверенно. – Поздно уже. Жаль, что ты так спотыкнулся неудачно.

Эрик в два прыжка снова оказался рядом с девушкой.

– Нет-нет-нет, – зачастил он. – Куда ты пойдешь, Зайка? На улице темно и страшно, я тебя не отпущу!

– Не могу я остаться, – сказала она. – Ночью молодой девушке неприлично находиться в квартире молодого человека.

– Во-первых, ты все равно уже тут находишься, – резонно заметил Эрик. – Во-вторых, молодой девушке неприлично ходить по улице ночью. Не говоря уже, что я не просто какой-то молодой человек, верно?

Он снова обнял ее за плечи и повлек в гостиную. Поскольку девушка особо не сопротивлялась, у него почти получилось, но тут внезапно выяснилось одно обстоятельство.

– А чего это ты вдруг хромать перестал? – удивилась девушка. – Ты же ногу подвернул, наступить на нее не мог.

– Эээ… а она прошла вдруг, – ответил Эрик. – Не болит больше. Это все от того, что ты рядом – так на меня исцеляюще действуешь.

Девушка одним движением освободилась от его объятий и нахмурила брови.

– Ладно, – вздохнул Эрик. – Извини, Зайка. У меня все в порядке с ногой было. Это просто хитрость такая, чтобы тебя сюда привести.

– А я-то, глупая, тебя еще отнести на руках предлагала… Эрик, тебе не стыдно? Зачем это было делать?

– Если бы ты отнесла меня на руках – было бы стыдно, – ответил Эрик. – А так – чего мне стыдиться? Если бы я просто тебя пригласил, ты бы не пошла. Сказала бы, что ночь, что ты девушка приличная и все такое. А я очень хотел, чтобы ты пришла. Ну не сердись, Зайка!

– Если бы днем пригласил – пошла бы, – сказала Зайка.

– День, ночь – какая разница?

– Большая. Ночью в гости не ходят.

Эрик посмотрел девушке в глаза. Она, все так же хмурясь, встретила его взгляд прямо и твердо. Кажется, это маленькое соревнование в гляделки Эрик должен был проиграть. Однако так просто сдаваться он не собирался.

– Вообще-то, я тебя сюда не в гости привел, – сказал он, чуть прищурившись.

Зайка, на секунду растерявшись, сморгнула. Но затем ее взгляд стал каким-то очень острым, левый глаз она чуть прикрыла, а черты ее лица потеряли всякую присущую им мягкость. Эрику уже доводилось видеть это выражение на лице констебля Стражи Банни Стоклонг, которую друзья называли Зайкой. Именно с таким выражением лица Банни целилась из своего арбалета.

– Дааа? – спросила она тоном, который не сулил Эрику ничего хорошего.

– Да, – сказал Эрик решительно и твердо. – Именно так. Я тебя сюда привел, чтобы ты тут осталась. Со мной. Жить. А не просто для того, о чем ты подумала.

Банни снова растерянно сморгнула, и стала похожа на маленькую девочку, которая внезапно обнаружила себя в толпе посреди ярмарочной площади. Девочку, чьи родители только что были рядом, а теперь куда-то делись.

– Да, – сказал Эрик, внимательно наблюдая за паникой, которая нарисовалась на лице девушки, – если хочешь знать, то у меня были планы на эту ночь. Я, может быть, хотел, чтобы ты пришла сюда, мы бы немного посидели на кухне, а я бы накормил тебя ужином. Ты же с дежурства, наверняка проголодалась, а у меня в сохранителе два горшочка жаркого, их только разогреть в магопечи. Потом мы бы выпили немного вина, а может быть не вина, а чая… поговорили бы о чем-нибудь… о чем угодно… А потом… мы бы целовались, и, если бы ты была не против…