Сергей Казменко - Знак Дракона (сборник)

— Нет. Откуда вы это взяли?

— Это не мы. Это установил ещё Бергсон. Даже у Великого Каланда есть, оказывается, Срок. Бергсон сумел как-то выяснить это — и задал вопрос. И через несколько дней не стало всех тех, с кем мы тогда работали — ни одного из них. А ещё через неделю не стало и самого Бергсона. Вот так. Ну а потом потихоньку и начался этот так называемый демографический взрыв.

— Почему же «так называемый»? Не хотите же вы сказать, что данные искажены.

— Если говорить о численных данных — судить не берусь. Мне ведь не известно, какие цифры идут наверх. Но просто термин этот — «демографический взрыв» — нельзя применить в нашем случае. Он может относиться лишь к резкому увеличению численности разумных существ определённой расы. Но не к онгерритам, — и Валент, гримасничая, развёл руками. Получилось очень смешно. Но я не засмеялся. Я спросил:

— Почему?

— Инспектор спрашивает «почему»? Или я ослышался? — повернулся Валент к Берте. Но она не улыбнулась, только поморщилась и сказала:

— Хватит кривляться.

— А кто кривляется? — Валент вдруг смутился, покраснел. — Я кривляюсь? А что мне остаётся делать? И потом, — он поднял голову, обвёл нас всех взглядом. — Раз уж Академия посылает к нам лазутчика, то мне остаётся только кривляться.

— Мы теряем время, Валент. Давайте говорить по существу.

— Раньше надо было по существу говорить, инспектор, раньше. Пока ещё была возможность отступить. Вы знакомы с нашими докладами пятилетней давности?

— С какими докладами?

— Да брось ты, Валент, — опять вступила в разговор Берта. — Откуда ему знать про эти доклады? Ты же сам говорил, что они не пошли дальше Галлау. Тогда надо было добиваться. Чего теперь-то после драки кулаками махать? Или, если хочешь, я расскажу.

— Да нет уж, ты, пожалуй, расскажешь… — сказал Валент и на полминуты, наверное, замолчал. А потом начал рассказывать — обстоятельно, по-деловому. Мне почти не приходилось задавать вопросов.

В общем, дело свелось к следующему. Около пяти лет назад, когда полным ходом шла подготовка к тому, чтобы начать активное воздействие на онгерритов, кое-кто из сотрудников группы контакта начал получать неожиданные результаты. До тех пор люди всегда контактировали с ограниченным количеством онгерритов. Достаточно сказать, что все контакты осуществлялись вблизи поверхности или даже на самой поверхности, что проникновения разведочных роботов, а тем более самих ксенологов в Первую камеру — не говоря уже о Второй и Третьей — можно было пересчитать по пальцам. Но около пяти лет назад в связи с расширением фронта работ потребовалось увеличить количество и интенсивность контактов. Через онгерритов, с которыми осуществлялся контакт, ксенологи запросили разрешения Великого Каланда на расширение своей деятельности и получили его. В Первой камере была установлена необходимая аппаратура, и работа началась. И вот тут — совершенно неожиданно по утверждению Валента, который проработал на Кабенге все восемь лет, с самого начала проекта, причём всё это время был при группе контакта, хотя основная его специальность — не ксенология, а настройка аппаратуры связи — вот тут стали проявляться неожиданные закономерности. Отдельные онгерриты, с которыми ксенологи контактировали до этого, проявляли себя вполне разумными существами, способными к логическому осмыслению действительности, потенциально способными к дальнейшему развитию и самосовершенствованию. Препятствием к этому, как показали ранние исследования, служил лишь так называемый Срок, по достижении которого онгеррит — находящийся ещё в расцвете сил, физически и умственно здоровый — должен был «уйти». Это было реакцией цивилизации онгерритов на ограниченность ресурсов бета-треона, необходимого для их жизнедеятельности, но реакция такого рода неизбежно заводит цивилизацию в эволюционный тупик. По замыслу вдохновителей проекта, воздействие на Кабенге должно было пробудить онгерритов от спячки, которая длилась уже не один, наверное, миллион лет, путём ликвидации самой необходимости в Сроке.

Однако исследования, проведённые группой Бергсона, показали, что в поведении онгерритов имеются некоторые особенности, которые могут поставить под сомнение саму возможность оказания воздействия. Оказалось, что поведение группы онгерритов, в отличие от поведения одиночного онгеррита, нельзя интерпретировать как поведение группы разумных существ. Уже на уровне пятнадцати-двадцати особей онгерриты, объединённые в группу, теряли практически все индивидуальные черты своего поведения. В поведении же группы как единого целого исследователи неожиданно для самих себя обнаружили стереотипы, свойственные живым существам, находящимся на гораздо более низком уровне развития. Характерно, что группа всегда проявляла себя в агрессии — как правило, химическое нападение — были фиксированы и не менялись до распада группы. По поводу эволюционного смысла обнаруженного явления было высказано немало гипотез, которые в основном сводились к тому, что эффект группы является реликтовым механизмом самозащиты вида до появления разума, сохранившимся с тех времён, когда онгерриты имели на Кабенге естественных врагов. Но каким бы то ни было объяснение, вывод, который делали тогда все исследователи, был вполне определённым — не могло быть и речи о том, чтобы относиться к онгерриту, входящему в группу, как к разумному существу. Он таковы попросту не являлся. Однако разрыв его с группой приводил через некоторое время к восстановлению как разумной деятельности, так и памяти о предшествующем опыте.

Тогда же были проделаны оценки возможного влияния эффекта группы на дальнейшее развитие цивилизации Кабенга. И — неожиданно для самих себя — исследователи пришли к выводу о том, что обнаруженное ими явление лишает проект воздействия в нынешнем его виде малейших шансов на успех. Оказалось, что в результате воздействия плотность онгерритов в местах их обитания на Кабенге будет в несколько раз выше критического значения плотности, при котором значительная — более половины — часть онгерритов переходит к групповому поведению.

Таким образом получалось, что выводы, сделанные ранее ведущими специалистами — в том числе и академиком Крессом, одним из главных инициаторов проекта воздействия — выводы о том, что одно лишь снабжение онгерритов бета-треоном способно сдвинуть их цивилизацию с мёртвой точки, ставилось, как минимум, под сомнение. Было очевидно, что для того, чтобы проверить и должным образом осмыслить открывшуюся закономерность, требуется проведение немалых дополнительных исследований. И это выяснилось тогда, когда работы над осуществлением проекта были уже в разгаре, когда на Кабенге развёртывалось производство самой разнообразной техники, необходимой для осуществления проекта, когда наготове были группы специалистов, которым предстояло расширить фронт работ. Бергсон выступал тогда за то, чтобы вообще приостановить все работы до получения полной ясности, но руководство ксенологов на Галлау не согласилось с этим.