Наталия Ипатова - Красный Лис

— Я женщина, — улыбнулась его супруга, — тело стареет, а мне хочется быть молодой.

— И кто тебя за это осудит? Ты так прекрасна, что хочется молчать и смотреть. Сколько лет этому телу? Двадцать пять?

— Двадцать восемь, мой дорогой. Это зрелый плод. А почему бы и нет? Осмелюсь, однако, предположить, ты вызвал меня не для того, чтобы любоваться моим телом?

«О, ты прекрасна!» — вздохнул за ее спиной хор блуждающих огоньков. Маб раздраженно отмахнулась. Оберон сделал жест рукой, и огоньки улетели. Владыка Арденнского Леса вновь спрятал длиннопалую, нечеловечески худую кисть в складки мантии.

— Я не зря отозвал тебя с зеленых лугов, столь любимых тобою. У меня есть для тебя работа. Пора его наконец поймать.

— Кто интересует тебя?

— Красный Лис.

Глаза Маб заискрились.

— Мой озорной знакомец из ночного леса? Кажется, это было вчера!

— Ты его знаешь? Ты никогда не говорила…

— Мы повстречались с ним позднее, чем расстались с тобой, мой милый. Этот шальной мальчишка так гнал коня, будто его преследовали все твои вурдалаки, а поперек седла у него лежала девица. Он распугал моих эльфов, и я вынуждена была дать ему нагоняй. Впрочем, расстались мы друзьями.

Маб лучезарно улыбнулась воспоминаниям.

— Все мои вурдалаки нипочем Красному Лису, — с сухим смешком сказал Оберон. — Как говорят смертные, за такого союзника я отдал бы душу, если бы она у меня была. Маб, приведи мне его.

— А что я получу за это?

— Удовольствие… от хорошо сделанной работы. И уверения в моей вечной любви.

— Блестяще! — Маб всплеснула руками. — Он бросает меня на неприступную крепость, сам взять которую не в состоянии, а расплачиваться собирается уверениями!

Сухой смех Оберона прервал ее возмущение.

— Гилиан не так уж неприступен… для тебя, Маб. Более того, для тебя он легкая добыча. Его не любит жена.

— Ах, старый сплетник! — заинтересованно воскликнула Королева фей. — Но почему? У них отличные лисята!

— История семейных неурядиц Красного Лиса забавна и поучительна. Восемь лет назад юный Аларих Гилиан, уже тогда известный как Красный Лис, влюбился насмерть в леди Роанон из рода Септимиев и просил ее руки, в чем ему было с негодованием отказано ее гордым отцом. Понятно, тогда Красный Лис был еще никем. Отказ обескуражил его лишь на короткое время. Гилиан похитил девицу из ее собственного дома, свидетельницей чего ты и была. Он ни разу не обидел ее и обвенчался с ней на следующий же день.

Маб мечтательно вздохнула.

— Поскольку леди Роанон была скомпрометирована, старый Септимий плюнул и задним числом благословил этот брак. Не пожелала ли ты, часом, удачи Красному Лису? Она ненавидит его все восемь лет.

— Бедняга, — сказала Маб. — Единственное, в чем я могу его упрекнуть, так это в том, что он выбрал для себя столь недостойный объект. Ты в самом деле хочешь, чтобы я привела его тебе?

— Иначе зачем бы мне прерывать твои забавы?

— А средства? Ты даешь санкцию на супружескую измену? Как ты к этому отнесешься?

Оберон, улыбаясь, покачал головой.

— Как не к первой и не последней. Разве раньше ты запрашивала санкции? Куда ты денешься, Маб?

— Ха! — возмущенно сказала Королева фей.

— Ему тридцать лет. Он живет в уединенном замке, вдали от города и церкви, со стервой женой и двумя детишками. Насколько мне известно, за восемь лет у него не было ни одного сколько-нибудь серьезного романа. Маб, он тебе на один зуб.

— Покажи мне его, — попросила Маб.

— Охотно, — сказал Оберон, и хлопнул в ладони. Оборванный леший с поклоном поставил на столик палантир. Маб, играя ямочками щек, постучала в хрусталь ногтем.

— Лис! — позвала она. — Лис, посмотри-ка сюда! — голос ее дрожал от сдерживаемого смеха.

В темном хрустале показалась комната, слабо освещенная свечами. За столом молодой человек с волосами цвета солнца, хмурясь, глядел в такой же палантир.

— Это он! Это точно он! Он не видит меня?

— Пока еще нет.

Маб помолчала, разглядывая свою жертву.

— Он изменился за восемь лет, — сказала она дрогнувшим голосом. — Как много значат для смертного какие-то восемь лет… Я не помню, чтобы он был так красив. У него прекрасное тело, и черное изумительно ему идет. О духи земли и неба, какой любовник пропадает!

— Я буду рад, если это маленькое приключение доставит тебе удовольствие, Маб, — сказал Оберон. — Ты в самом деле хочешь, чтобы он увидел тебя?

— Почему нет?

— Ты предупредишь его, он будет начеку.

— Что за печаль! Я бросаю перчатку, он должен ее поднять. Довольно! Пусть он увидит меня!

Оберон кивнул, и Красный Лис в палантире резко вскинул голову. Маб поймала его взгляд и, не отпуская, повела головой, позволяя рассмотреть себя, приказывая любоваться собой. Выражение изумления и растерянности на его лице рассмешило ее, а она была не из тех, кто может долго удерживать в себе смех. Она смеялась ему в лицо смехом победительницы, а потом, дразня, отчетливо сказала: «Красный Лис, Красный Лис, кис-кис!» И Оберон сделал знак унести палантир.

— Он поколдовывает, — заметил он деловым тоном.

— Вот как?

— Балуется.

— Ну, порчу навести любой дурак сумеет.

— Он не дурак. Должен тебя предупредить, в замке Гилиан работает машина, разрушающая любое колдовство. Я не знаю, как он ее сделал. Замок как будто под колпаком. Потому и держится. Но странно не это. Странно то, что машина пропускает колдовство самого Лиса. Маб, в замке ты не сможешь колдовать.

— Я использую другие чары.

— Я буду тебе крайне признателен, если ты отключишь эту проклятую машину.

— А может, он и не колдует вовсе, а?

— А палантир? Ты знаешь способ управляться с ним без магии? Наш приятель ох не лыком шит.

— Неважно, — Маб улыбнулась, но Оберон отметил ее отсутствующий вид. — У меня будет муфта из его шкуры.

— Маб, — позвал Оберон.

— Что?

— Не забудь… Ты обещала его мне… Когда наиграешься. Живого или мертвого.

— Лучше живого, — добродушно сказала Маб.

— Да, лучше живого, — кивнул Оберон. — Но лучше мертвого, чем никакого.

Ночью пришел большеногий тролль и прибил к воротам замка Гилиан грамоту с предложением принять посольство Королевы Маб «по территориальным вопросам». Не принять это посольство герцог не мог: отказ означал бы, во-первых, его пренебрежение к столь священному предмету, как граница, а во-вторых — безнадежную потерю лица в глазах Маб. В «территориальные вопросы» он не поверил ни на мгновение, было совершенно очевидно, что Маб едет в его замок как шпионка и диверсантка. Впрочем, в замке ему не приходилось опасаться ее колдовских штучек: когда ворота захлопнутся за ней, она перестанет быть ведьмой. Она останется всего лишь очаровательным созданием из плоти и крови. Гилиан хмыкнул, вспоминая ночное видение. Нет, конечно, никакие «территориальные вопросы» не могли быть причиной этого вызывающего визита, за ним крылось нечто большее, чем тривиальный раздел владений. Любимой фразой Красного Лиса, которую он часто повторял своим детям, было изречение: «Удачу Лиса определяет разумное сочетание отваги и осторожности». Присутствие Маб в его замке предрекало позиционную войну. Что ж, он еще ночью решил принять вызов.