Елена Кондаурова - Там, за синими морями… (дилогия)

– Тилея, а ты хорошо помнишь тот день, когда я тут появилась?

Тилея на секунду замялась, но потом ответила. Твердо и без тени смущения.

– Конечно, помню, чего ж не помнить, я как раз тут и была.

Рил вдруг прорвало. Ненавидеть женщину, которая так заботилась о ней все это время, она не смогла.

– Расскажи мне, как я сюда попала, прошу тебя! Ты ведь знаешь, что я ничего не помню! Ты ездила со мной в Кадовец...

– Хорошо, хорошо, госпожа Ирила, как прикажете, – успокаивающе заговорила та. – Ваш муж не велел, ну да ладно. Привезли вас, значит, рано утром... Ой, дай бог памяти, какого числа...

– Ну, это не важно! – перебила ее Рил. – Ты скажи, в чем я была одета?

– Одета? Дайте-ка вспомнить. На вас были простые холщовые штаны и рубаха.

– Штаны?

– Да, штаны. Я, да и все остальные очень удивились такому наряду. И от вас сильно дымом пахло, и гарью, и волосы и одежда были в саже выпачканы. И лицо тоже. Вас принесли эти люди, не здешние, те, которых князь нанял в Вандее. Положили вас на кровать и ушли. Мы начали готовить ванну, чтобы искупать вас, когда очнетесь, но пришел князь и всех нас выгнал.

– А потом? – Рил, не вполне верившая своей удаче, слегка вздрагивала от нетерпения.

– Я не знаю, меня же здесь не было! Я только из-за двери слышала какой-то шум, крики. А потом князь от вас вышел, а чуть погодя к вашей двери пришел Будиан. Он тут что-то поколдовал, я точно не видела, потому что нас прогнали, и вошел к вам в комнату.

– Ну же, Тилея, а дальше? Не томи, прошу тебя!

– Прошло с полчаса, наверное, и нас позвали, чтоб вас в порядок привести. Ну, там, помыть, переодеть...

– Ну, хорошо, а дальше что было?

– А дальше мы вас выкупали, и эта странная женщина, которая от вас тоже ни на шаг не отходила...

– Какая еще женщина?

– Не знаю, странная. Лайра ее звали. Она потом умерла. Ой, такая смерть страшная! Вся раздулась, почернела, мучилась целый день. К вечеру только померла. Ее на кладбище для изгоев похоронили, у нее, оказывается, клеймо было. Князь только отмахнулся, когда ему сказали, что она умерла.

– А кто она, откуда взялась, никто не знает? Она со слугами не общалась?

– Да нет, ни с кем особо не разговаривала. Все от любопытства с ума сходили. Если бы она кому что сказала, то все бы знали.

– Ладно, а потом что было?

– Потом было самое интересное. Будиан с вами заперся на целый день, даже больше, дня на два. Понатащил каких-то своих колдовских штук и не выходил из вашей комнаты. Я ночью под дверью подслушивала, каюсь, уж больно интересно мне было, хоть и страшно. Только ничего интересного не услышала, только голос его, он там читал что-то, и все. А рано утром вы в себя пришли, только не помнили ничего. Потом вас вместе со мной князь в Кадовец отправил, это вы, наверное, помните.

– Да, это я помню. Тилея, а откуда меня могли принести? Ты говоришь, что от меня пахло гарью. Что сгорело в это время?

Тилея с непонятным выражением посмотрела на нее.

– В это время был пожар в поместье Самконга. Позже князь объявил, что там было логово изгоев и он его уничтожил.

– Вот, значит, как, – тихо протянула Рил. – А народу объявил, что меня привезли из Сигурии.

– Да, – подтвердила Тилея. – Он сделал вид, что вы попали к нему немного раньше. А нам, служанкам, было велено держать рот на замке.

Рил откинулась на спинку стула. Все подтверждалось.

– А почему ты сейчас мне все это рассказываешь? Не боишься, что я тебя выдам?

– Не боюсь! – уверенно ответила Тилея. – Я же вижу, как вы с ним мучаетесь! На вас же смотреть больно. Нечестно он с вами поступил. Нельзя так. Вы же жена, богиней данная, не любовница какая-нибудь!

О том, что она когда-то была замужем, Рил не захотела даже слушать.

– Ладно, спасибо тебе за все, Тилея. Я тебя не забуду. Подожди-ка! – Она встала и подошла к столику, на котором стояла шкатулка с драгоценностями. Вытащив из нее наугад пару колец, она протянула их Тилее. – Возьми их, прошу тебя! На память обо мне.

Тилея попятилась от нее.

– Что вы, что вы, ваше высочество! Да если у меня их найдут, мне не жить! Я так понимаю, вы же уйти отсюда хотите? А если я ваши побрякушки возьму, на меня тут же князю донесут, как пить дать! А он не помилует, сразу в пыточную отправит. Вы же его знаете.

Рил его знала.

– Да, ты права, Тилея, – вынуждена была согласиться она, небрежно бросая кольца обратно. – Тогда возьми золото. – Рил открыла другую шкатулку и протянула служанке один из лежавших там бархатных кошельков.

– Ой, дитятко, да как же это? – запричитала Тилея, беря кошелек. – Как же вы будете одна, без друзей, без помощи?

– Неважно, придумаю что-нибудь! – Это не казалось Рил препятствием.

– А хотите, – Тилея вдруг оглянулась по сторонам и заговорила шепотом, – хотите, я попробую вам помочь?

– Как? – подняла брови Рил.

– Это уж мое дело! – заявила служанка. – Вы не бойтесь, я вас не выдам. Только задержитесь тут хотя бы дня на два, авось все получится!

Рил пожала плечами. Ей в любом случае надо было еще раз все обдумать, и уходить прямо сейчас она не собиралась.

У Тилеи были свои причины для того, чтобы помочь княгине, о которых она не обмолвилась ей ни единым словом. Дело в том, что единственный сын, которого послала ей богиня, вырос человеком довольно легкомысленным, склонным к пьянству, мотовству, и, что хуже всего, к игре в кости. Он вел такую непутевую жизнь, что Тилея постоянно боялась, что его или зарежут по пьянке, или убьют за долги. Ей часто случалось откупать его у тех, кому он проиграл, но мальчик, которому уже перевалило за тридцать, не знал удержу, и чем дальше, тем больше проигрывал. Тилея уже потратила на него все наследство, оставшееся ей от покойного мужа, и с ужасом ждала очередного проигрыша.

Добрая богиня вняла мольбам несчастной матери и послала ей шанс в виде молодой жены их сурового князя. Своей жене князь не отказал бы ни в деньгах, ни в защите того, за кого она попросит, поэтому с самого первого дня, когда Рил появилась в замке, Тилея приложила максимум усилий, чтобы оказаться ей полезной. Поездка в Кадовец, которой она добилась всеми правдами и неправдами, помогла ей заслужить это доверие. Ничто, касающееся княгини, не могло ускользнуть от взгляда Тилеи. Она осуществляла такой надзор, какой и не снился трем десяткам стороживших ее охранников. И потому она была единственная, к кому обратились за помощью люди, которые осторожно, но очень активно искали в Кадовце встречи с тогда еще невестой князя. Тилея не только не донесла на них, но, напротив, помогла им с ней встретиться. Правда, эти встречи не принесли желаемого результата, так как Рил тогда была настолько погружена в свои переживания, что плохо понимала, что происходит вокруг нее. Но зато кое-какие намеки, оброненные этими людьми, позволили Тилее узнать, кто это так интересуется ее госпожой. Это оказался единственный и неповторимый Самконг собственной персоной. Ей предложили заплатить, она отказалась, надеясь на большее, и тогда ей пообещали, что ее услуга не будет забыта. Для Тилеи это был буквально подарок небес. Княгиня могла бы помочь ей с деньгами, попросить мужа вытащить сына из долговой ямы, но если кто и способен был по-настоящему защитить ее сына от его собственных ошибок, то это был именно Самконг. Надо было только оказаться ему полезной. И ему, и княгине, потому что связь между ними пожилой служанке казалась очевидной. Тилея стала ждать и дождалась своего часа. Теперь, когда княгиня приняла решение, нужно было как-то дать знать о нем заинтересованным лицам, не вызывая подозрений. Но это уже дело техники.