Елена Кондаурова - Там, за синими морями… (дилогия)

– Ждите здесь!

И скрылась в коридорной полутьме. Впрочем, ненадолго. Таш даже не успел перебрать все двенадцать поколений княжеских предков, мысленно ставя их во все предусмотренные природой позы, как она вернулась и почти бегом поспешила обратно. И Таш мог бы поклясться, что вид у нее был довольный.

У конюшни им пришлось подождать, пока седлали лошадей. Рил нетерпеливо похлопывала хлыстиком по вышитому сапогу и ни разу не посмотрела на Таша, стоявшего позади нее. Наконец конюх вывел лошадей. Княгиня, всем своим видом демонстрируя княжеское достоинство, подошла к лошади и легко вскочила в седло. После этого глянула на уже сидящего верхом Таша и вдруг улыбнулась ему открытой и откровенной улыбкой. Это было глупо, так вызывающе себя вести, но Ташу, ответившему своей девочке кривой ухмылкой, было все равно. Что терять изгоям, кроме своих жизней? Теперь Таш даже в аду не собирался отпускать ее от себя далеко, и пусть ему там придется передавить всех свигриков, но котел у них будет один на двоих!

Все еще улыбаясь ему хищно-невинной улыбочкой, Рил подняла руку ладонью вверх, как для благословения, и слегка дунула на нее, будто сдувая пушинку.

Сзади раздался грохот, треск и крики людей.

Таш обернулся и увидел, что из дворцовых окон на втором и на третьем этаже валит дым и вырывается пламя. Он посмотрел на Рил. Горели ее покои, а также то место, куда они заглянули по дороге сюда.

Рил кивнула второму охраннику.

– Ступай посмотри, что там!

Тот пришпорил коня и рванул ко дворцу прямо через сад. Рил глянула на Таша.

– Ну что, едем?

Таш кивнул и направил коня к воротам.

– Последнее «прости» князю? – нехорошо усмехаясь, спросил ее по дороге.

Она улыбнулась в ответ.

– Сжигаю мосты! – Обернулась, наблюдая за беготней во дворце. – Надеюсь, у слуг хватило ума не нарушать мой приказ и не входить, пока меня нет?

– А второе «прости» кому?

– Будиану, – вмиг похолодевшим тоном сказала она.

Двойники ждали Таша и Рил на повороте, где земля была утоптана копытами многочисленных коней, и они не рисковали оставить следы. Там было решено поменяться лошадьми, несмотря на то, что их могли заметить случайные путники. Уж лучше быть замеченными случайными людьми, с которыми можно договориться или разобраться, чем оставить в лесу следы, прямо указывающие на то, что они хотели бы скрыть. Для Рил их двойники были полной неожиданностью. Лишь через секунду, поняв, зачем это нужно, она рассмеялась.

– Хорошая идея, Таш! Это ты придумал?

Ее любимый не пожелал приписывать себе чужие заслуги.

– Это Франя.

– Надо будет поблагодарить его, когда увижу. То есть, если увижу.

– Увидишь, – пообещал Таш, слезая с коня. Рил сделала то же самое. Их двойники сели на их лошадей и, помахав им, быстро скрылись из виду. Таш вытащил из седельной сумки приготовленную одежду и вручил Рил.

– Надевай. Прямо сверху, – ответил он на ее вопросительный взгляд.

Рил развернула и застыла от удивления. Обычное холщовое платье, которые носят девяносто процентов горожанок, оказалось в некоторых местах подбито изнутри какими-то подушками.

– Это еще что?

Таш обернулся и засмеялся.

– Надевай, моя красавица, оно специально для тебя!

Рил, натянула его поверх своей амазонки и моментально превратилась в толстую тетку, чего, собственно, и добивались те, кто это платье делал. Таш подошел к ней и помог стащить тонкие полотняные сапожки для верховой езды.

– Слишком яркие, могут заметить, – объяснил он.

Вместо них он дал ей поношенные башмаки, а также плащ и лохматый черный парик вместе с традиционной вышитой головной повязкой. Лицо вымазал какой-то коричневой дрянью, и предупредил, чтобы глаза в городе не поднимала ни при каких условиях. Рил была на все согласна, и, когда переодевание было закончено, Таш удовлетворенно подумал, что в этом смуглом пугале точно никто не сможет узнать молодую княгиню. Сам он тоже нацепил старый плащ, парик и фальшивую бороду, скрывающую шрам.

Глядя на него, Рил начала смеяться.

– Таш, ты выглядишь просто ужасно!

На что он проворчал в ответ:

– На себя посмотри, толстушка! Мы с тобой два сапога пара!

Он подсадил ее на одну из двух мерно жующих траву у обочины неказистых лошадок (потому что платье – это вам все-таки не удобная господская амазонка), и они медленно, стараясь не привлекать внимания, поехали окружной дорогой, чтобы въехать в город с другой стороны.

Когда они выехали на Дирженскую дорогу, по которой в город можно было попасть через восточные ворота, Рил завертела головой, забыв о просьбе Таша не поднимать глаза. Здесь выплескивались за городскую стену олгенские трущобы.

– Рил, глаза! – напомнил он ей. – Ты что, здесь раньше никогда не была?

– Нет, Богер же запретил. – Невольно поморщилась от неприятных воспоминаний Рил.

– А, ну да. Там же у тебя еще целый список запретов! Интересно, как у этого полукровки хватило наглости что-то запрещать тебе ? Да стоило тебе в городе хоть слово сказать, его бы разорвали в клочья!

– Ты лучше спроси, как у меня хватило дурости ему подчиняться?! – снова блеснула глазами из-под капюшона Рил. – Это была не я! Не я! Я не смогла бы сделать и половины того, что я там творила! Как я вообще могла с ним?..

Таш, почувствовав, что она сейчас разрыдается, подъехал к ней вплотную, остановил обеих лошадей и прижал к себе Рил.

– Ничего, ничего, не плачь, все уже кончилось! Я тебя больше никому не отдам. Если, конечно, сама не захочешь уйти.

Она замотала лохматой головой.

– Я не захочу! Таш, поверь мне! Это действительно была не я! Я сама только сегодня узнала! Утром приходил Будиан...

После ухода Таша Рил так и не смогла заснуть. Это утро выдалось для нее долгим и невообразимо, дурманяще, опьяняюще счастливым. Еще не одевшись, в ночной рубашке и небрежно наброшенном на нее шелковом халате, она, к изумлению прислуги, которая готовила ей ванну, взяла гитару и начала наигрывать на ней что-то. Она сидела, отвернувшись к окну, чтобы никого не видеть, и потому не заметила вошедшего Будиана. Нарушающий все мыслимые и немыслимые нормы приличий жрец сделал знак служанкам, и они, напуганные мрачным монахом, которого боялись не меньше, а некоторые даже больше, чем князя, молча выскочили из покоев княгини. Монах, не желая нарушать очарование момента, тихо подошел к ней и встал у нее за спиной. Рил вздрогнула и обернулась.

– Что вы здесь делаете? – возмущенно спросила она, судорожно запахивая халат у себя на груди.

Он поспешно сделал шаг назад.

– Простите меня, ваше высочество! Мне очень нужно поговорить с вами! Позвольте мне все вам объяснить!

Рил, узнавшая вчера, что этот проклятый жрец тоже повинен в том, что с ней случилось, чуть ли ни зашипела на него.