Анна Чарова - Волчонок на псарне (СИ)

— Девочки, это новенькая, ее зовут Джерминаль. Это Улия, — сказал магистр, и тетка встала, с достоинством склонив голову. — Дочь воды.

Джерминаль аж рот раскрыла — ничего себе девочка, целая тетка! Сколько ей лет? Если только на лицо смотреть, то да, совсем молодая, но тело… И грудь уже выросла о-го-го! Может, она просто высокая? Улия уловила удивление Джерминаль и чуть скривила рот, села на кровать.

— Это Забава, дочь воздуха, как и ты.

Девочка с короткой стрижкой выронила рукоделие и выпрямилась, кивнула, покосилась на Улию, побледнев, отчего на ее лице проступили коричневые веснушки.

— Где Мика? — поинтересовался магистр.

— Тама, — Забава кивнула на дверь. — Это, стирает она.

— Не тама, а там, — поправила Улия, вытащила из-под подушки книжку. — Магистр Раян, когда уже у нас начнутся занятия? А то неделю бездельем маемся.

— Когда будет вас человек хотя бы восемь, — ответил Раян. — Присядь, Забава.

Девочка села, прямая, как палка, замерла. Напуганная она какая-то, неловкая, наверное, потому что крестьянка. Лицо аж черное, руки грубые, тоже загорелые, значит, она подолгу работала на улице. И платье на мешок похоже, какое раньше было у Джерминаль. Зато Улия вся нежная, манерная, кожа, как сметана, руки белые и платье из дорогущего шелка, сразу видно бэрри. Вряд ли получится подружиться с Забавой и тем более с Улией. Интересно, эта Мика — какая?

Раян похлопал кровать, что возле двери, рядом с Улией.

— Джерминаль, располагайся. Некоторое время ты будешь спать здесь. До завтра, девочки.

— До завтра, магистр Раян, — Улия склонила голову.

Не хотелось, чтобы он уходил, но магистр улыбнулся и закрыл за собой дверь. Джерминаль села, поправив платье, осмотрелась. Четыре кровати и маленькая тумбочка возле каждой.

— Хоть бы шкаф поставили, — пожаловалась Улия, когда стихли шаги магистра. — Мне вещи складывать некуда. Пришлось смотрительнице половину сдавать на хранение. Как тебе смотрительница? Жутко невоспитанная деревенщина. Я тут первая появилась, так она на меня кричать вздумала. Папенька приехал, поставил ее на место, теперь она тихая и вежливая, — Улия посмотрела пристально. — Ты чего как замороженная, а? Где твои вещи?

Джерминаль дернула плечом и ответила:

— Их нет.

Улия вскинула бровь.

— Как это? Родители отправили их вторым экипажем? Ты вообще каких будешь? Я графиня, старшая дочь рода, между прочим, — она окинула взглядом Джерминаль, оценивая одежду. — Баронесса? Или купеческая дочь? Представляешь, некоторые купцы Дааля богаче северных князей! Вообще тут у них все непривычно, магистр сказал, что мы, сестры ордена, теперь равны, — она фыркнула и кивнула на Забаву. — Но как можно равнять нас — и ее неграмотную?

Джерминаль стало неловко, и она ответила:

— Я из простых, ты ошиблась. И вещей у меня нет, как и родителей.

Было непривычно говорить "ты" графине, пусть и юной. Улия округлила глаза, свела брови у переносицы, помотала головой.

— Смеешься? У тебя ж платье…

— Ну и что.

— Хм… Ну хоть читать-то ты умеешь? — девушка швырнула книгу на кровать Джерминаль. — Читай. Няня все время читала мне вслух, когда я рисовала.

— Не умею, — солгала Джерминаль.

Правильнее было сказать "не хочу", но что-то было в Улии такое… чужое, страшное, что она не посмела.

— Ну и ладно. Эй, ты, Забаба! Сбегай, позови Мику, что-то долго ее нет.

Девочка пулей вылетела из комнаты, Джерминаль с радостью последовала бы за ней, но почему-то осталась наедине с неприятной графинькой, которая смотрела на нее, как на насекомое.

— Как тебя зовут? Помираль? Поминаль! А-хаха! Ну и назвали тебя.

Джерминаль покосилась на нее и подумала, что не зря она детей боялась больше взрослых. Надо бы ответить графиньке, обозвать ее как-нибудь обидно — дулькой или ульем с пчелами… А что если она ударит? Вон, какая высоченная! Джерминаль снова не посмела, просто отвернулась, раскрыла книгу и сделала вид, что читает. Авось надоест обзываться, и отстанет.

Скрипнула дверь, и вошла невысокая круглолицая девчонка в оранжевой шляпке, из-под которой выбивались смоляные кудряшки. Глаза у нее были черными, губы — алыми, будто нарисованными.

— Мика, познакомься, это наша новенькая, ее зовут Поминаль.

Мика остолбенела, уставилась на Джерминаль и спросила:

— Что, правда?

Улия расхохоталась, притопывая, сделала вид, что смахивает слезу. Джерминаль поднялась и спокойно представилась. Мика сказала, усаживаясь на свою кровать:

— Джерминаль-Поминаль.

Запрокинула голову и расхохоталась.

Задыхаясь от возмущения, Джерминаль выскочила в коридор, обхватила себя руками и потопала вперед, пока на добрела до лестницы вниз. Зачем ее бросил папка? Почему граф, который был так добр, отдал магам? Неужели теперь всю жизнь придется терпеть насмешки этой дылды? Она оперлась о перила и посмотрела вниз.

— Эй, ты чего это? — донесся сзади грубоватый голосок Забавы. — Отойди лучше. Не бери в голову, эти бэрры все такие.

— Не все, — Джерминаль повернулась.

Нескладная, страшненькая Забава стояла напротив и шумно скребла коротко стриженную голову. Если бы ей надеть шляпку, было бы ничего.

— Ты это, тоже воздух, как я? — затараторила Забава. — А что умеешь? Я это, летать умею. Полезла на дерево за медом, свалилась. Должна была насмерть помереть, но в воздухе зависла. Испугалась, ору. Мальчишки сбежались, смотрят… Потащили меня на костер, да знахарь наш отбил, магам отдал. Повезло! Отмыли, вошей вывели. Постригли, вот… Так чего ты умеешь?

— Играть, — оживилась Джерминаль и показала флейту. — Когда играю, люди меня слушаются.

Забава прищурилась, улыбнулась.

— Пусть они, — она кивнула в коридор. — Слушаются. Пусть подерутся, что ли.

Совсем не хотелось, чтоб кто-то дрался, и Джерминаль заговорила о другом:

— А что могут они? Улия и… эта, как ее?

— Мика? Она огонь, может проклясть, болезнь наслать. Улия — вода, она лечит. Как, я не видела, но этот, ну, магистр так говорил. Просил Мику не злить.

— Ясно, — вздохнула Джерминаль.

Забава добрая, с ней вполне можно подружиться. Если их будет двое, Улия отстанет. Девочка словно прочитала ее мысли и сказала:

— Магистр еще говорил, что нас отсюда переведут, и будут комнаты на двух-трех. Давай вместе попросимся? С ними не хочется.

— Конечно! — обрадовалась Джерминаль.

Жизнь третий раз за день поменяла окрас и снова стала радостной. Никто ее не казнит как ведьму, у нее появится своя комната и надежда. Она сможет повзрослеть, влюбиться и выйти замуж! Все как мечталось! Вредная Улия одна, потом появятся еще девчонки, с которыми можно будет подружиться.

В себя Дарий пришел в карете. Сначала проснулась вина, заскребла коготками, затем окуклилась, и родилось отчаянье, захлестнуло душу едкой кислотой, выжгло все живое, перед глазами возникло бледное лицо Лидии, черные волосы, свешивающиеся до пола, янтарный браслет на тонком запястье. Не хватало силы воли, чтобы распахнуть глаза и посмотреть на нее, лежащую в ногах, и Дарий некоторое время делал вид, что спит.