Евгения Лыгина - Лия Кирсанова и диадема Четырёх стихий (СИ)

Матч состоится ближе к вечеру. Сейчас мы сидели в Зале Звёзд. Я меланхолично ковыряла салат в тарелке вилкой. Свят никак не мог понять: куда подевался свиток? Милан не пошёл с нами, заявив, что с нами ходить опасно. Добрый люд может подумать, что мы его, Милана, знаем! А так, ему нужно было по делам.

— … Лиль! — теребя меня за руку, звал Свят.

— А? Что?

— Свиток не видела?

— Он был завязан розовой лентой? — спросила я.

— Да.

— Загляни под стол. Да, и осторожнее! Свиток будет убегать от тебя, если ты попытаешься его взять, — отозвалась я.

Почему-то этот момент я хорошо запомнила.

— Ты с задумчивым взглядом сидишь уже минут пятнадцать. И как тебе удалось увидать сие действие? — поинтересовался Святослав.

Для него это тоже было загадкой.

— Сама не знаю Свят, — пожала я плечами.

Свят сделал вид, что что-то уронил. Свиток так и лежал на полу… точнее уже на моих ногах. Ведать народ думает, что мне сейчас не до этого.

— Свят? — позвала я друга.

— Да? — вылезая из-под стола, спросил он.

— Я же знаю, что тебе ОЧЕНЬ интересно: кто всё это затеял, не так ли?

— Дык, спрашиваешь!

— Смотри: свиток сейчас лежит на моих ногах. Я хоть и разговариваю с тобой, но делаю вид, что ничего не чувствую. Теперь! Ты спокойненько можешь достать свиток, заодно и узнаешь ответ на свой вопрос. Ниточку я обрубила.

— Понял.

Я вздохнула и продолжила ковыряться в салате. Свят нырнул под стол. Раздался смешок, и кто-то резко дёрнул нить и…

А грохоту! Нефиг так резко тянуть! Свят довольный вылез из-под стола.

— Что за затишье? — эхом пронёсся его голос по Залу.

Смех заполонил помещение. Красный как рак выполз паренёк. Он был зол. Смех быстро стих. Народ принялся заниматься своими делами.

— Ну, как? — поинтересовалась я у Святослава.

— Дима Самошин.

— Ты его знаешь?

— Нет, но слышал. Я с Дашей Казанцевой разговаривал. Она у нас сплетница и всё про всех знает, — ответил Свят. — Вот! Оказалось, что Самошин первокурсник, но ему очень не нравится, торчать на первом курсе. Некая зависть. И ему от нечего делать приходится на ком-то отыгрываться.

— И он выбрал тебя, — догадалась я.

— Угу.

— Слушай Свят! Может, я на него Проклятие Потерянного берега наложу? — захлестнул меня азарт.

Свят поперхнулся.

— А что такое? Я немножко! Никто не узнает! — стала я уговаривать его.

— Угу, немножко! Узнают, причём все! Это проклятие — из студентов — можешь накладывать только ты!

— Бяка!

Мы покинули Зал Звёзд, и отправились на поле. Время подходило. Я неохотно спускалась вниз. Святослав заметил это…

— Тебя что-то тревожит?

— Не то, чтобы тревожит, но играть меня с капрасскими ребятами не тянет, — призналась я.

— Они же тёмные маги! Оно и понятно…

— Нет Свят. Такое ощущение, что игра будет не игрой. Вспомни подслушанный разговор!

— Помню. Но если ты и дальше будешь об этом думать, то мы точно проиграем им! — сказал он и повёл меня на поле.

Пока мы шли, я размышляла. Не то, чтобы страх был, но как-то не спокойно… Что предпримут игроки?.. Да что гадать?! Вперёд, на поле! С чего это во мне такая неуверенность?!

Теперь я Свята потащила за собой.

— Дык, а ты как хотел? Я ж без лиры не полечу!

— А, да? Я-то думал, ты и так можешь! Взмахнула сафиритом, — и дело в шляпе! — удивлённо сообщил Свят.

— Остроумно, — оценила я.

Я забрала лиру. Миры в комнате уже не было. Ведать уже на стадионе.

— А что, Мира тоже будет смотреть матч?

— Ну, да, — немного подумав, ответила я. — А что такое?

— Боюсь, как бы капрасские игроки не ретировались раньше времени!

Я засмеялась. Внешность Миры кого угодно запугает. Со Святом мы расстались у выхода на поле. Он пошёл занимать место.

Заходила я в раздевалку с опаской. Ванечка Харламов очень любит шутить надо мной. Но зачастую его шутки плохо для него кончаются. Дверь пришлось толкнуть ногой. Ведро с водой упало. Брызги во все стороны. Ведать у Ванечки нюх на меня…

Тишина заполнила помещение раздевалки. С умным видом я шагнула внутрь. Лица у игроков сборной Амарансеса были вытянуты от удивления. Петли двери заскрипели. Я отодвинулась в сторону. Послышались стоны. Как оказалось, Ванечка спрятался за дверью. Картина маслом: Харламов имел счастье носить на лбу синяк от двери. Его глаза ещё долго выражали ужас.

Я молча прошла к своему шкафчику. Тишина тяготила. А мне собственно было всё равно. Напевая песню, я стала готовиться к выходу. Завязала волосы в хвост, расчехлила лиру. Переоделась я ещё до того, как мы со Святом отправились в Зал Звёзд. Милана в раздевалке не было. Похоже, играющий комментатор был чем-то занят, потому как я его мельком увидела на поле.

Ванечка скулил, но не решался крошить на меня печенье. Правильно и делает! А то бы я сейчас вошла, и — это ведро мне на голову!.. Моё отражение в зеркале улыбалось, хоть и вид был ужасный. Глаза кричали: «Хотим спать!», рыжий волос сиял в свете солнечных лучей. Оно ещё не успело скрыться за горизонтом. Голову украшала диадема. Она всё так же сияла. Было ощущение, что она живая и всё понимает. Было ли это на самом деле — неизвестно.

Я бойко схватила лиру, закрыла дверцу шкафчика и встала у выхода. Чистый свежий воздух забрался в лёгкие. Чувствовался прилив сил, а настроение взлетело до небес! «Ну, что товарищи капрасские игроки! Хотите с нами потягаться? Да, пожалуйста!» — подумала я и улыбнулась.

Трибуны были заполнены до отказа. Если присмотреться, то можно заметить, что зрители стараются отвоевать себе место. Улыбка невольно растянулась на моём лице. Три трибуны занимали капрассцы. А вид-то какой! Четыре трибуны занимали наши, а остальные три — случайные зрители. Тут и пресса пожаловала во главе с Каринэттой Раневской, и с радио «Мир не спит!» Судьи во главе Ноиари и Иллариона. Оба сияют, как медные тазы! Мира что-то втирала Святу, а тот делал вид, что понимает её. Девушка размахивала руками, как ветряная мельница. Преподавательская трибуна находилась за судьями.

— Итак! С вами снова я неунывающий и вездесущий Милан! Автографы даю только после матча! — затарахтел он в рупор. — Сегодня мы собрались здесь, чтобы увидеть битву двух команд Амарансеса и Капрассы!..

Крики и аплодисменты пронеслись по стадиону.

— Представляю команду Амарансеса! Великолепные игроки! Итак, номер первый — Вова Тепликов! Капитан команды и нападающий! Его средством передвижения служит метла с реактивным двигателем М150! Где он его достал? Не думал, что такой раритет ещё можно отыскать!

Тепликов вскочил на метлу и рванулся к играющему комментатору. Милан — знающий, чем всё это ему грозит — вильнул влево. Вовик промахнулся, чудом не сшиб флаг Амарансеса.

Крики с трибун вновь заполнили стадион. Вова огляделся. Ему было уже не до Милана. Играющий комментатор понял, что его убивать не будут и продолжил: