Полина Сербжинова - Радужный мост судьбы (СИ)

Вирнисса нервно завозилась, ей как-то не понравилась постановка самого вопроса. Не то, чтобы она опасалась, что не сможет сыграть пару мелодий, или спеть пару песен. Нет, здесь король и в самом деле озадачился тем, что коль певица в его свите, но возможно она услаждала его слух и раньше.

М-дя, ситуация вырисовывалась щекотливая.

— Уж не доставят ли сюда ваши сопровождающие клавесин? — сладким голосом поинтересовалась леди и кокетливо повела оголёнными плечами.

— Не уверен, что хозяин замка так любит музыку, что держит дома подобные предметы, — Брандт бросил взгляд в сторону белого шиповника, около которого нервно прохаживался граф Миртур, навостривший уши. — Во всяком случае, на вчерашнем ужине подобного развлечения нам не предоставили.

Кристиан, тем временем сделав круг, уже подходил к месту отдыха монарха. Его спутница отговорилась внезапной головной болью и исчезла в коридорах замка, и это обстоятельство несколько поднимало настроение. К тому же он уже заметил старую метаморфу и принял решение находиться к ней поближе. Во избежание эксцессов, так сказать.

Посланный придворный выскочил из кустов и почтительно протянул инструмент, бережно обёрнутый в дорогой бархат.

— Что это? — изумилась Вирнисса, не торопясь принимать его в руки. Согласно этикету она могла сделать это только с разрешения хозяина.

— Лютня [2] Лютня — струнный щипковый музыкальный инструмент с ладами на грифе и овальным корпусом. Исполнитель на лютне называется лютнистом , а мастер-изготовитель лютни и вообще любых струнных инструментов — лютье от фр. luthier . Число струн могло доходить до пятидесяти двух. , — Брандт с затаённой гордостью огладил деку, чуть перебрал струны. — Что вы можете о ней рассказать?

Инструмент и в самом деле заслуживал внимания и исключительно бережного обращения.

— Она чудесная, — леди даже не пришлось разыгрывать театр, она и в самом деле восхищалась искусной работой мастера-лютье. — Дека с одинарной розеткой, украшенной пластинками из драконьего зуба, дерево преимущественно с горных местностей, и ель для деки, и кровавая вишня для корпуса. Парные струны великолепны. Но, увы, ваше величество, я слышу, что она чуть расстроена.

— Так, настройте, — благожелательно разрешил король. — Вам дозволительно.

Вирнисса пробежалась тонкими пальцами по колкам, подкручивая и слушая звук. Все прочие замерли: придворные в удивлении — ведь это был любимый инструмент его величества, а граф нервно дёрнулся — он и в самом деле считал музыкальное обучение для своих детей необязательным.

Закончив настройку, она вопросительно взглянула на Брандта и, получив молчаливое разрешение в виде кивка, тронула струны.

Метаморфа не стала исполнять ничего сложного или модного, решив оставить подобные мелодии для ужина, а запела старинную балладу о любви бронзового дракона к русалке, которую он встретил у озера.

Кристиан густо покраснел — он и в самом деле не предполагал, что у его родственницы настолько хороший голос. Распевный с ярко выраженными грудными нотами, он очаровывал, заставляя окружающих таять от восхищения.

Король чему-то слегка улыбался, наслаждаясь чудесным исполнением. Как только певичка начала петь, он сразу же сделал вывод, что хочет видеть ночью её в своих покоях. Один и без свидетелей, даже без слуг. Для приватной беседы…

Одна баллада сменялась другой, после любовной истории слушателям была предложена героическая сага, переложенная на музыку.

— Достаточно, — внезапно Бранд оборвал метаморфу, которая и сама получала удовольствие от своего пения. — Думаю, что вечером смогу в полной мере насладиться всем вашим голосом, потенциал которого, я надеюсь, вы пока не раскрыли.

— О, разумеется, ваше величество, — Вирнисса с лёгким поклоном передала лютню обратно в руки монарху, с удовлетворением наблюдая, как он лично оборачивает инструмент мягкой тканью. — Я могу идти.

— Да, конечно, жду на ужине, — несколько рассеянно покивал головой король, поглаживая лютню.

Проверка удалась, да ещё и в присутствии свидетелей. Теперь никто не посмеет сомневаться в том, что некой столичной певице и в самом деле благоволит его величество.

Изобразив небрежный поклон, далёкий от почтительного придворного расшаркивания, метаморфа направилась прочь от беседки. По дороге она обогнула графа Миртура, слегка мазнув ему по ногам тканью юбки.

Хозяин замка проводил певицу задумчивым взглядом, с тоской глянул на солнце, определяя время. Этот момент он упустил — гостей, да ещё столь высоких, стоило не только кормить и выгуливать, расхваливая природные красоты заросшего парка, но и развлекать. Если с первым справлялся управляющий, со вторым подключились и его домашние, то третий момент, собственно развлечение, оказался упущенным. Ладно, хоть поместье располагалось недалеко от города, и с самого раннего утра туда был отправлен гонец с поручением любой ценой разыскать и доставить актёров или циркачей.

По чести, Миртур никогда не интересовался музыкой или пением, да и его супруга не считала это стоящим увлечением. Графиню больше занимали наряды и внешность, она успешно обучила дочь уходу за своим лицом и всегда надеялась, что их кровиночка займёт более высокое положение, чем её родители.

Теперь граф лично наблюдал результаты своих просчётов — король откровенно скучал. Единственным развлечением стала появившаяся из ниоткуда певичка, надо сказать с хорошим голосом и актёрским дарованием. Последнее он заметил в крохотной комнатке — изрядно побитого сына и целёхонькую нахалку, которая тут же переключила внимание присутствующих на себя несчастную и пострадавшую, хотя ни той, ни другой не являлась. Ну, сын — тот ещё идиот, прежде чем выполнять распоряжение матери, нужно было посоветоваться с отцом. За что и получил, по полной, до разбитого в кровь лица.

Певичку Миртур в этом происшествии не винил, если она и в самом деле любимица его величества, то нанесение ей ущерба могло вызвать неудовольствие короля. А она — любимица, в чём все слушатели удостоверились лично.

Впрочем, граф не собирался предоставлять актриске другое помещение для жилья, в связи с большим наплывом гостей, в том числе и свиты, которую он тоже как-то позабыл учесть, дела с комнатами обстояли проблематично. Гостевое крыло после прибытия остальных гостей и придворных из столицы будет заселено под завязку. Возможно даже придётся отдать что-то из личных покоев, но это всего на одну-две ночи, не более.

Тем временем, Вирнисса неспешным шагом возвращалась в замок. Прогулки — прогулками, но стоило и честь знать и не привлекать к себе лишнего внимания. А вот покосившийся сарайчик с ржавым замком ей понравился. Уже потому, что именно в него садовник прятал свои вилы и косы, в чём метаморфа убедилась, подглядев в щёлочку между рассохшимися досками.