Антонина Клименкова - Тень Радуги

— Я бесплатно не работаю!

Ведьма хмыкнула, но продолжила "торг":

— Одежда, еда, кров — это тебя устроит?

— А хозяйство у вас большое? — чуток подумав, спросил парень. — Сколько живности?

— Из хозяйства — дом и сад, из живности — одна ворона, — перечислила ведьма.

— Значит, коров-свиней нет? — обрадовался парень. Ведьма покачала головой.

По рукам бить не стали — ведьма решила, что сперва нового помощника нужно хорошенько отмыть с щелоком...

Потом парень признался — ему часто приходилось за краюху хлеба чистить в деревне свинарники и конюшни. Но хитрые крестьянские мужики нередко выгоняли беднягу со двора, вознаграждая за труд тумаками. Еще ведьме удалось выяснить, что парень устроил себе жилище в лесу, в убогом шалаше — и не появись она, несчастный в подступающую зиму совсем бы околел от голода и холода.

Ей приходилось каждое слово вытягивать почти что клещами — на вопросы парень отвечал крайне неохотно, а то и вовсе молчал, насупившись. Как позже оказалось — просто не знал, что ответить. Он не помнил ни своего имени, ни как здесь очутился. Всё, что сохранилось в его памяти — прошлую зиму он провел в подземелье разрушенного замка, где дрался за оставшиеся съестные припасы с обнаглевшими крысами.

— Ладно, разберемся, — уверенно сказала ведьма. Всё-таки предчувствие ее не обмануло — бродяга каким-то образом связан с пропавшим принцем. Может, память к нему еще вернется и он расскажет, от чего пал замок наследника...

Оставив парня отмываться от слоя грязи под пристальным вниманием вороны, Гортензия нашла свой тощий кошелек и отправилась в деревню.

Уже наслышанные о новой ведьме деревенские бабы встретили ее с осторожностью, но вполне благожелательно. Одна с готовностью продала "неодёванные" штаны сына, другая предложила добротную куртку, третья отдала пару рубашек, поношенную шапку, башмаки да рваный на рукаве кафтан. На названные цены Гортензия лишь молча улыбалась и платила, не торгуясь. Ничего, скоро сами к ней придут со своими нуждами, все монеты назад принесут, да еще в долгу останутся... А недальновидные деревенские жительницы пока искренне радовались и не забыли снабдить добрую ведьму разной снедью: овощами, мукой, крупами. Даже зайца притащили, якобы только из капкана вынутого — и спросили как за кабана. Домой ведьма явилась в сопровождении мальчишек, впряженных в небольшую огородную тачку.

После еды бывший бродяга принялся откровенно клевать носом. Но неумолимая ведьма посадила его на табурет и, вооружившись ножницами, взялась подстригать. Светлые непокорные вихры от стрижки приличнее выглядеть не стали — торчали в разные стороны, как солома на голове огородного пугала. Не добившись особого результата, ведьма отпустила его спать.

Но не только ради приличного вида Гортензия взялась за ножницы. Была у нее одна мысль...

Оставив метлу и собранные в совок волосы, ведьма направилась в зал, отведенный прежним хозяином дома под библиотеку.

Звездочет в спешке не забрал с собой и половины из драгоценного собрания книг, сделав ведьме поистине роскошный подарок. Полистав увесистые тома, Гортензия нашла нужный раздел. Вот оно: "Как узнать имя и прозвище неизвестной персоны"... "Чтобы узнать имя покойника, отделите череп от тела..." — прочитала Гортензия. Нет, это некромантия — порядочные ведьмы таким не занимаются... Но следующее — подходит!

Ведьма быстро просмотрела предлагаемый рецепт, прилагающееся заклятье... Ага, волосы! Есть, как же, имеются! Она сбегала на кухню и вернулась с совком. Зажгла свечи, еще раз пробежала глазами формулу заклинания. Тут главное — не ошибиться. Лишнее слово, и владельцу волос не поздоровится.

Гортензия сделала всё, как полагалось: громко и внятно продекламировала заклятье, сожгла на свече прядь волос и бросила черный пепел на скатерть. Как было указано в книге, пепел должен сложиться в руны истинного имени. Многоопытной ведьме, какой считала себя Гортензия, прочитать эти тайные колдовские знаки не составит труда...

Но сейчас многоопытная ведьма пребывала в смущении. Она сделала всё правильно — и тайные знаки сложились... в грязное ругательство на священном колдовском языке. Гортензия даже покраснела, прочтя.

Она не сдалась — пробовала еще и еще, пока не закончились волосы. В библиотеке повис удушающий запах палятины. Но на скатерти неизменно складывались оскорбления — всякий раз новые...

Следующий день порадовал теплом. Гортензия устроилась на крыльце с миской сырой моркови, которую нужно было почистить для заячьего рагу. Ее новый помощник старательно рубил дрова во дворе. Гортензия то и дело опускала нож, наблюдая, как он орудует колуном. Точно это не простой топор, а какая-нибудь алебарда с кисточкой! И не поленья колет, а вражеские доспехи сечет...

— Эдак он долго может упражняться, — сказала Лиза-Энн, усаживаясь на перила крыльца. Ведьма опять не заметила, когда девица успела проскользнуть в калитку. — У вас хоть есть чем печку на вечер топить? — спросила участливо.

— Правда? — откликнулась задумавшаяся ведьма. — Посмотри, ведь он совсем не похож на простолюдина. Его воспитывали точно не в крестьянской семье, из него растили воина...

— Еще скажите рыцаря! — фыркнула Лиза-Энн.

Да, выглядел бывший бродяга совсем не по-дворянски, скорее по-дворницки: подвязанные веревкой широкие штаны с куцыми штанинами, рубашка с рукавами вдвое длинней нужного, вышитая душегрейка на овчине, одолженная ведьмой...

— Может быть, он служил в замке оруженосцем? — в который раз предположила Гортензия.

— Ага, или конюхом, — закивала девица. — Или мальчиком для битья. Вы хоть имя его узнали? А то пускаете в дом невесть кого!

— Он не помнит. Его, наверное, по голове чем-то тяжелым стукнуло.

— Ну, так пускай вспоминает! Или может, его еще разок стукнуть? Чтобы ум за разум обратно заправился.

— А это верная мысль! — вдруг обрадовалась ведьма. — Подожди, сейчас книгу принесу...

— Да книгой зачем? Книгу жалко! — крикнула ей вслед девица. — Вон давайте лучше поленом, оно тяжелее!

— Вы о чем? — подошел полюбопытствовать парень.

— О тебе, конечно! — ехидно отозвалась Лиза-Энн. — Ну чего встал? Устал фехтовать — садись морковь чистить!

Когда ведьма вернулась назад с книгой, то застала на крыльце милую сценку — бродяга старательно чистил морковку, а Лиза-Энн нависала над ним и занудно зудела:

— Да кто так чистит? Ты ж весь овощ в помои выкинешь! Тоньше режь, тоньше! Госпожа Гортензия, вы поглядите, какие он очистки оставляет!

— Пускай учится, — отмахнулась ведьма, раскрывая на коленях толстый том. — А ты чисти, продолжай, не отвлекайся. Просто слушай и вспоминай. Я сейчас буду имена перечислять, а ты думай, которое тебе знакомым покажется. Понял?