Брендон Сандерсон - Сокрушитель Войн

– Да, ваше величество, – ответил Хойд, подбрасывая в воздух кусочки глины.

– И сколько было королей-богов?

– Пять, ваше величество, – последовал ответ. – Включая Его Бессмертное Величество Владыку Сезеброна, но исключая Дарителя Мира.

– Пять королей, – проговорила она. – За триста лет?

– Да, ваше величество, – подтвердил Хойд, рассыпая перед собой горсть золотистой пыли. – Халландренская династия была основана по завершении Всеобщей войны. Первый король-бог получил дыхание и жизнь от самого Дарителя Мира, почитаемого за то, что он разогнал Фантомов Калада и мирным договором положил конец Всеобщей войне. С тех пор каждый король-бог зачинал мертворожденного сына, который возвращался и занимал его место.

Сири подалась вперед:

– Постой. Как Даритель Мира создал нового короля-бога?

– Ах, – Хойд опять перешел на песок, рассыпая его левой рукой. – Вот эта история затерялась в веках. В самом деле – как? Дыхание можно передать от человека человеку, но дыхание – сколько бы его ни было – не превращает в бога. Согласно легендам, Даритель Мира умер, передав дыхание преемнику. В конце концов, разве не может бог отдать жизнь, чтобы кого-нибудь благословить?

– По-моему, это свидетельствует о психической неустойчивости, – заметил Гимн, жестом приказывая принести еще винограда. – Сказитель, твои речи не укрепляют доверия к нашим предшественникам. Кроме того, если бог отдает дыхание, его получатель божественность не обретает.

– Я всего лишь рассказываю истории, ваша милость, – напомнил Хойд. – Они могут быть правдивыми или вымышленными. Я знаю только, что такие истории существуют и что я должен их поведать.

«Так проникновенно, насколько это возможно», – подумала Сири, наблюдая за тем, как Хойд извлек из другого кармана пригоршню травинок и комочков земли и начал медленно ронять их.

– Я говорю о временах основания, ваша милость, – продолжил Хойд. – Даритель Мира был необычным возвращенным, коль сумел прекратить бесчинства безжизненных. Он в самом деле изгнал Фантомов Калада, составлявших большую часть армии Халландрена. Тем самым он лишил свой народ могущества. Он поступил так, стараясь установить мир. Конечно, к тому времени для Кута и Хута было уже поздно. Однако другие королевства – Пан-Каль, Тедрадель, Гис и сам Халландрен – пришли к разрешению конфликта. Могли ли мы ожидать большего от этого бога богов, сумевшего достичь столь многого? Возможно, он и совершил нечто исключительное, как утверждают жрецы. Оставил ли он в королях-богах Халландрена некое семя, позволившее им передавать силу и божественность от отца к сыну?

«Наследие, дающее право на власть, – подумала Сири, рассеянно отправляя в рот виноградину. – Благодаря такому потрясающему богу-родоначальнику они становятся королями-богами. И угрозу для них могут представлять только...

Только королевская семья Идриса, способная проследить свое происхождение до Первого возвращенного. Еще одно божественное наследие, претенденты на законную власть в Халландрене».

Но это не помогло ей узнать, как умирали короли-боги. И истории не объясняли, почему некоторые боги – вроде Первого возвращенного – могли зачать ребенка, а другие нет.

– Они бессмертны, правильно? – спросила Сири.

Хойд кивнул, ровно рассыпая остаток земли и травы, и, достав щепотку белого порошка, перешел к другой теме.

– Да, ваше величество. Короли-боги не стареют, как и все возвращенные. Все достигшие пятого возвышения обладают даром не стареть.

– Но почему королей-богов было пять? – поинтересовалась Сири. – Почему умер первый из них?

– Почему возвращенные уходят, ваше величество? – ответил вопросом Хойд.

– Потому что сходят с ума, – вставил Гимн.

Сказитель улыбнулся.

– Потому что они устают. Боги не похожи на обычных людей. Они возвращаются ради нас, а не ради себя, и когда больше не могут выносить жизнь, умирают. Короли-боги живут столько, сколько понадобится для появления наследника.

Сири вздрогнула.

– Это общеизвестно? – быстро спросила она и слегка съежилась, осознав, что фраза звучит подозрительно.

– Конечно, ваше величество, – ответил рассказчик. – По крайней мере это знают сказители и ученые. Каждый король-бог покидал этот мир вскоре после рождения сына и наследника. Это естественно. Когда появляется наследник, то король-бог начинает испытывать беспокойство. Каждый из них искал возможность использовать дыхание на благо королевства. А затем…

Он вскинул руку, щелкнув пальцами и расплескивая брызги воды, превратившиеся в туман.

– А затем они умирают, – договорил он, – оставив народу благословения и наследников, чтобы правили ими.

Все трое замолчали; туман перед Хойдом постепенно испарялся.

– Не самые приятные сведения для новобрачной, сказитель, – заметил Гимн. – То, что как только она родит сына, ее мужу сразу же наскучит жизнь.

– Я не пытаюсь быть приятным, ваша милость, – поклонился Хойд. Легкий ветерок у его ног смешивал песок, пыль и блестки. – Я только рассказываю истории. Эту знают многие. Я предположил, что ее величеству тоже захочется ее узнать.

– Спасибо, – тихо промолвила Сири. – Хорошо, что ты рассказал об этом. А где ты научился так… необычно рассказывать?

Хойд с улыбкой поднял взгляд:

– Я научился этому много-много лет назад у человека, который не знал, кто он, ваше величество. Это случилось в далеком месте, где соединялись две земли и умирали боги. Но это неважно.

Сири приписала туманность объяснения на счет желания Хойда создать себе подходящее романтическое и таинственное прошлое. Гораздо больше ее заинтересовало то, что он сказал о смертях королей-богов.

«Итак, существует официальное объяснение, – подумала она, ощущая тугой ком в животе. – И оно действительно правдоподобно. С точки зрения теологии все логично: обеспечив подходящего преемника, короли-боги уходят. Но это не объясняет, как Сокровище Дарителя Мира – это изобилие дыханий – переходит от одного короля-бога к другому, раз у них нет языков. И не объясняет, почему человек вроде Сезеброна устанет от жизни, когда она его так сильно привлекает».

Официальная версия подходила для тех, кто не знал короля-бога, но Сири она казалась невразумительной. Сезеброн никогда бы так не поступил. Не сейчас.

Но… изменится ли что-то, если она родит сына? Устанет ли Сезеброн от нее с такой легкостью?

– Может, нам следует уповать на то, что старик Сезеброн нас покинет, моя королева, – лениво сказал Гимн, играя виноградом. – Подозреваю, вас в это втянули насильно. Если Сезеброн умрет, может, вам даже удастся вернуться домой. Никто не пострадает, люди исцелятся, наследник сядет на трон. Каждый обретет либо счастье, либо смерть.