Константин Башкатов - Сказание о чернокнижнике. Книга I (СИ)

— Аааа, Ашамаэль… Не думал я, что магические фолианты так сильно сыграют на твоей жадности! О, ты удивлён? Да, ты, наверное, и сам толком не знал к чему шёл. Ваалинар, конечно, не сказал. Я — Дартазаэль, тот, кто был когда-то братом самому Создателю! — грязное, мертвенно-бледное лицо эльфа замерло, глаза в ужасе раскрылись. Но тут же испуг сменился гневом, жгучая ненависть разогнала паралич.

— Ты лжёшь, — маг резко развернулся, но за его плечом мелькнула лишь бледная тень. — Создателя не существует!

— Тогда кто же я? — отдаляясь, насмешливо отозвался голос.

— Мне плевать кто ты, — резко бросил маг. — Я пришёл сюда за этим мечом, и я его получил. Теперь я уйду.

— Ах да, твои сопливые воспоминания подтолкнули тебя к необдуманному шагу… Ты был так осторожен, но допустил оплошность. Знаешь ли ты, что находишься на самом дне этих развалин, где берут своё начало Океаны Близнецы? Ты будешь плутать вечно и, в конце концов, просто сгинешь или сойдёшь с ума.

— Предположим. А что ты предлагаешь? — Ашмаэль замер, словно слепец, всматриваясь куда-то в темноту. Или не темноту? Мгла вокруг стала истинным светом для чернокнижника, за короткое время стала роднее света. В глубине души маг возжелал здесь и остаться. В тишине. В одиночестве.

— Сейчас мы прогуляемся в моё маленькое обиталище. Благо, из-за твоего брата у меня теперь хватит сил и на большее. И там я сделаю тебе предложение, от которого ты вряд ли откажешься.

— Файран был здесь? Где он сейчас? — резко перебил эльф.

— Упорный мальчишка уже далеко отсюда. Тебя не должно это беспокоить. Я проведу тебя через тьму…

Призрачный силуэт преобразовался в человекоподобную рогатую фигуру. Вокруг сомкнулась кромешная мгла, и Ашамаэлю не оставалось выбора, кроме как последовать за якобы богом. С каждым шагом фигура становилась внушительнее, и маг всё явственнее ощущал тёмную силу, исходящую от этого существа. Но внезапно Дартазаэль исчез, а Ашамаэль обнаружил себя там, откуда девять лет назад кинулся в атаку на низвергнутого бога Файран. Сам же бог по-прежнему висел на цепях. Он уже не был слаб. Мощное тело покрывали острые шипы, белые глаза пылали безумием, а широкая пасть была изогнута в безумной улыбке. Цепи, на которые был подвешен низвергнутый, оглушительно трещали, а тьма вокруг словно ожила, радуясь скорой свободе своего владыки — кто бы ни заключил это существо сюда, теперь оно было близко к тому, чтобы освободиться. Улыбка низвергнутого стала ещё шире.

— Ты в рабстве демона, словно ничтожный человек. Но ты эльф, гордый эльдар, и достоин большего!

— Прекрати этот цирк, я знаю, чего я достоин. Раз ты бог, почему ты не смог прочитать мои мысли, а? — скептично усмехнулся Ашамаэль. — Дни моей службы Ваалинару сочтены!

— Да? Но один ты не достигнешь многого, особенно, если я уничтожу этот мир. Но я даю тебе великий дар — встань на мою сторону и получи такую мощь, о которой никогда даже не мечтал ни один чернокнижник. А если откажешься… Я тебя даже не убью. Это сделает Бездна.

— Хорошо, — чернокнижник хитро прищурился. — Ты дашь мне силу, а я тебе — присягу.

Дартазаэль хрипло рассмеялся. Эльф не отдавал себе отчёта о том, что происходит. Он словно нёсся по бурной реке.

— Будет не больно…

Грудь и предплечья пронзила жгучая боль, плавно переходящая на руки и лицо. Тёмный маг изогнулся, словно в конвульсиях, чувствуя, как из него постепенно выходят остатки светлой сущности, что ещё сохранились в закромах прогнившей души. Но борьба шла напряжённо, словно это светлое продолжало яростно сопротивляться, не хотело уходить из души тёмного мага, отчего боли стало ещё больше. Дальше темнота пронзила глаза эльфа, и тёмный силуэт Дартазаэля исчез — маг на некоторое время потерял зрение. Одежда на груди Ашамаэля начала тлеть, и вскоре стало видно, что ткань прожигает чёрная восьмиконечная звезда с длинными лучами. Плечи колдуна обвили чёрные змеи, выжигая в коже клеймо. Хвосты их поползли от ключиц колдуна к подбородку и скулам, образуя три чёрные линии. Глаза заволок оранжевый свет.

— И не скрыть клейма, — пророкотал голос Дартазаэля под вопли боли Ашамаэля и треск стальных цепей. Руки низвергнутого напряглись. — Не пристало гордым слугам бога Мира Мёртвых скрываться!

Очи мага тьмы полыхнули ярко оранжевым пламенем, тело его выгнулось, рот раскрылся в уже немом вопле. Процесс преобразования включал в себя не только появление клейма. Когда Дартазаэль таким образом вербовал магов, он наносил клеймо, забирал весь свет из души, а в замен оставлял мощный потенциал в тёмной магии, сильнее, чем у кого-либо, а также давал новые одеяния, покрытые магическими рунами. Но с Ашамаэлем всё шло не так — нечто светлое в его душе не желало уступать тьме. Клеймо было нанесено, теперь в мозг колдуна раскалёнными иглами вбивались знания о разнообразных тёмных школах и таинствах, которые можно было образовать в невероятной силы заклинания. Чернокнижник упал на землю и схватился за голову.

— Перестань сопротивляться, маг!

Но в ответ богу смерти была лишь тишина — эльф гордо молчал, стоически выдерживая пытку. В какой-то момент всё закончилось. Чародей ощутил, что на нём уже нет тех лохмотьев и той грязи. На нём были новые одежды. Но цвет их не был полностью чёрным, как должно бы было быть. Длиннополая туника с короткими облегающими рукавами до локтя была белой. Полы одежд мага спускались до самой земли и имели несколько косых разрезов для удобства передвижения. Вдоль плотно запахнутых разрезов были нанесены чёрные руны. От высокого белого воротника к середине груди также опускался чёрный рисунок в виде тернового куста с длинными шипами. Впрочем, широкий плащ, окутывающий узкие плечи падшего эльфа, был чёрным, словно сама Бездна. Ашамаэль поднялся на дрожащие от усталости ноги и медленно поднес свои руки к глазам. Кожа на оголённых запястьях была снежно-белой. Почти как обычно. Быть может, это тьма пагубно влияла на зрение мага, но казалось, что она приобрела мертвецкий оттенок. Вены на пальцах и фалангах обрели сероватый оттенок.

— Странно… Обычно те, кто посмел противиться мне, погибали ещё во время наложения клейма. Но ты выжил. Поистине уникальный маг… Тебя ждёт великое будущее, Ашамаэль! А теперь — на колени. Дай мне присягу.

Низвергнутый бог резко взмахнул правой рукой, и цепи разлетелись на мелкие осколки. Та же участь настигла и цепи на левой его руке. Бездну прорезал хрипящий хохот — Дартазаэль был почти свободен и по воле Ашамаэля мог прямо сейчас стать полноправной частью мира живых и мира богов. Он был поистине огромен — на три с половиной головы выше самого чернокнижника и во много раз крупнее. Когда бог смерти возник прямо перед эльфом, Ашамаэль попятился. В его чёрных когтистых руках, с которых ещё свисали остатки оков, лежал чёрный длинный посох. Тусклый круглый кристалл серого цвета держали три длинных зубца, которые вполне можно было использовать как копьё. Кажется, посох был полностью монолитен, не считая крупного круглого кристалла.