Константин Башкатов - Сказание о чернокнижнике. Книга I (СИ)

— Где великан? — внезапно резко спросил маг.

— Погиб, — прогудел Кардан, обменявшись с Таланисом взглядами. Кажется, лучник и сам только что узнал об этом.

— Где его отряд? — так же резко продолжил чародей. Взгляд его устремился на колонну позади. Ни одного великана там не было. А вот отряд Святой Гвардии уже превращался в размытое золотистое пятно на горизонте.

— Узы разорвались. Они ушли, — отозвался Кардан. — Их командир был единственным, кто хоть как-то связывал их с Повелителем.

— Что?! — разъярился маг. — Как посмели? Кто пустил?!

— Они ушли во время битвы.

— Великолепно… — прошипел Ашамаэль. — Просто чудесно! Вы двое ведите армию в крепость… Благо на этих границах она теперь одна и принадлежит отныне Ваалинару. Там укрепитесь и ждите дальнейших указаний от меня или… Повелителя, — с омерзением поморщившись, чародей перевёл взгляд на Кардана. — Куда они ушли?

— На север, командир.

— Я покажу этим мерзким дезертирам… — прошипел Ашамаэль и что было мочи стегнул скакуна поводьями, пустив его галопом в указанном офицером направлении.

Исконные эльфы, которые когда-то давно были едины, звались эльдар, и это название и по сей день иногда применяется ко всем известным подвидам. Но разъединение перворожденных началось с того, что эльфийское дворянство в своей неимоверной гордыне назвало себя эльфами высшими и отделилось от своего народа. Далее среди «низших» эльфов произошёл разлад, дошло даже до кровопролития, и отделилась третья группа, следуя примеру «высших». Таким образом зародились три главных вида: высшие эльфы, ушедшие в поля, тёмные эльфы — или же дроу — ушедшие в подземные пещеры и потеснившие гномьи народы, и лесные эльфы, которые ушли высоко в горы и глубоко в леса. Эти события доказали, что эльдар не так идеальны, какими их считали; у лесных эльфов дни разладов имеют название Месяц Великой Скорби — ровно тридцать дней декабря у лесных народов протекают в искренней скорби по разделению братского народа. Впрочем, скорбят только лесные эльфы. Среди дроу, к примеру, сей месяц является праздником, имея название Дни Освобождения, ибо тёмные эльфы искренне считают, что их всячески притесняли собственные собратья. Высшие же эльфы не любят говорить на эту тему, и упоминание Дней Освобождения или Месяца Великой Скорби является для высших эльдар оскорблением. Но даже после того, как дворянство эльдар объявило себя высшей кастой и произошёл раскол, это название порой появляется в определении всех эльфийских видов. Впрочем, это понятие мелькает на устах всё реже — в основном его используют маги.

Ситуация в Сиралионе складывалась плачевная. Хотя король и был спасён от смерти, он всё ещё был болен и до недавнего времени был вынужден переложить свои обязанности на плечи маршала — Иирса Нара — и молодого советника, который в благоговейном трепете перед королём или маршалом вовсе забывал слова. Войска дроу перешли в наступление и теперь уже вели войну на землях высших эльфов. Хотя воины Сиралиона и славились своим патриотизмом, готовы были до последнего издыхания сражаться за каждый сантиметр родной земли, империя Мортис медленно оттесняла сиралионскую армию. Но каждый без исключения бой был настолько ожесточённым, что иногда дроу даже переходили в отступление, несмотря на то, что противостояли им меньшие силы. Нередки бывали случаи, когда отряды гвардейцев количеством лишь в дюжину могли сдерживать целые батальоны тёмных эльфов. Впрочем, долго это продолжаться не могло — в скором времени эльфы Сиралиона могут оказаться под угрозой истребления, если война пойдёт так и дальше. Но всё обратимо, и в состоянии такой войны эльфы могли продержаться несколько месяцев.

Дух высших эльфов был всё ещё высок, а когда пришла весть, что Кайириан Сиралионский скоро сможет вернуть бразды правления в свои руки, среди воинов открылось второе дыхание, и на какое-то время сиралионские армии перешли в наступление на превосходящие силы врага. Впрочем, скоро Мортис опять сломят напор. Но государь вернётся! Эльфы были уверены — король их вновь победит зло, всю мерзкую орду и их жрицу. Но эта война была не такой, как все — впервые за многие года она шла на территории Сиралиона, а не на его границах или на других землях. Теперь чёрные сапоги дроу действительно топтали сиралионские поля, а злые руки жгли деревни.

Даанрит вновь вскинул окровавленный меч, приподнимая свой запятнанный грязью и кровью серебряный щит. Его белые сверкающие доспехи измялись и покрылись сажей от дыма сожжённой деревни. Лицо было в ссадинах и порезах, волосы растрепались. Даанрит — один из офицеров гвардии Сиралиона — во главе небольшого отряда прикрывал уход мирных жителей из спалённой врагом деревни. Дроу было намного больше, они подступали чёрным полукольцом, обнажив пики и изогнутые мечи. Эльфийские воины сбились в плотную группу, стоя спиной к спине, закрывая друг друга от вражеских выпадов и выстрелов. Вокруг лежали тела высших и тёмных эльдар, в беспорядке раскидано оружие, уже покрывшееся слоем пепла.

И вновь раздался звон стали — армия дроу схлестнулась с маленьким отрядом бывших некогда братьев. Сиралионские воины уже долгое время оказывали яростное сопротивление захватчикам, не позволяя им войти в деревню, но силы постепенно покидали их, а манёвры затруднялись огромным количеством трупов под ногами, к которым с каждым разом прибавлялись не только мертвецы тёмных эльфов, но и собратья. Прозвучали отрывистые команды, эльфийские воины синхронно встали в защитные стойки, готовясь принять приближающегося врага.

Яростные крики сиралионских воинов смогли перекрыть шум сражения и звон стали. Именно сражения, несмотря на ощутимые дисбаланс сил, а не стычки. И вот гордых эльфов снова стало меньше, а имперские солдаты вновь отступили, чтобы скоро вернуться с новыми силами. Даанрит хрипло выдохнул, сплюнув кровь, которая смешалась с потом и грязью, и опасно пошатнулся, рискую упасть и никогда более не встать. Но он удержался, когда из-за спины донёсся голос соратника:

— Даанрит, они ушли. Мы тоже должны… Глупо будет здесь умереть! Мы нужны королю живыми, — гвардеец Сиралиона оглянулся на молодого воина, который пришёл из глубины пылающей деревни. Дроу подожгли её горящими стрелами… Трусливые твари! В душе эльфа вновь закипел гнев, пальцы крепче сжали рукоять меча. Но Даанрит понимал, что его жертва здесь будет глупой и бессмысленной, поэтому он заставил себя отдать приказ:

— Уходим. Здесь нам делать нечего, — и маленький отряд, стремительно развернувшись, устремился прочь. Дроу вряд ли посмеют пойти в погоню — они и так натерпелись. Тёмные эльфы в этой войне вообще редко когда преследовали врагов, ибо практически каждый бой выглядел, как этот. А порой с ещё большим количеством высших эльдар.