Химера-читатель - Память героя

Слова Нотта о наследии привели к ожидаемому эффекту, и девушка успокоилась. Несколько минут они шли молча, не прерывая установившегося между ними молчания.

— Значит, Люпин вернётся другим, — казалось, что девушка просто размышляет вслух, не ожидая ответа. — Тогда ситуация может развернуться в положительную для всех сторону. Над этим надо подумать.

И тут Тео вдруг понял, что гриффиндорская староста не собирается просто думать, что она намеревается обратиться к кому-то за советом. Через мгновение слизеринец осознал, с кем именно она собирается советоваться. Парня моментально накрыла волна ярости и боли. Теперь он ясно понимал, почему его отец Гевин Нотт так неоднозначно отзывался о полученной от матери возможности видеть правду.

Слизеринец подскочил к гриффиндорке и, схватив не ожидающую от него такого поступка девушку за плечи, развернул к себе. Глядя в её прекрасные и немного напуганные глаза, он резко выпалил:

— Ты ведь собираешься обратиться со своими вопросами к этой звезде квиддича? Тебе сейчас понадобился совет от парня, с которым ты была на Святочном балу в прошлом году? Ты попросишь помощи у этого болгарина Крама?

Часть 3 (38)

— Спасибо, что любите его, — раздался хриплый голос, в котором с трудом можно было узнать приятный тембр Драко. — Для него это важнее всех богатств, лежащих в фамильных сейфах.

— Он для меня самый важный человек в жизни, — тихо сказал анимаг, подавая руку подростку и помогая тому подняться.

Драко тяжело сел, ссутулившись и закрыв лицо руками. Взрослые с тревогой смотрели на него, боясь поверить, что он смог без фатальных последствий пережить ритуал.

— Где моя палочка? — через несколько минут спросил подросток.

Люциус без слов протянул сыну требуемый предмет. Драко взял её, даже не взглянув на отца. Люциус с горечью подумал, что он сам заслужил такое отношение, но это не уменьшало боли в его груди, возникшей от осознания того факта, что сын скоро откажется от него.

— Экспекто Патронум! — перед удивлёнными мужчинами возникла мощная фигура гиппогрифа. Все присутствующие сразу отметили, что глаза у Патронуса имели зеленоватый оттенок. — Лети к матери, мой хороший, и передай, что со мной всё в порядке.

Животное грациозно склонило голову, после чего исчезло.

— Даже так? — удивленно протянул Нотт. — А вы не боитесь, молодой человек, что рядом с вашей матушкой может быть посторонний человек, который, безусловно, задаст вопрос о довольно необычной форме Патронуса?

— Нет, — Драко встал, слегка пошатываясь, но при этом твёрдо смотря на взрослого мага. — Если кто-то будет интересоваться, то можно ответить, что это тот гиппогриф, который был приговорён к обезглавливанию по моей прихоти.

И лорд Малфой, и профессор Снейп отметили, насколько изменилась манера поведения и речи у очнувшегося Драко. Он стоял ровно, с достоинством и уверенностью, но без прежней надменности. Речь стала твёрже и резче, и ответил он прямо, без привычной слизеринской недоговорённости. Снейп с болью подумал о том, что Нотт был прав, называя Драко молодым человеком. В старосте слизеринцев за два дня исчезли все подростковые черты, которые ещё так недавно были присущи его крестнику. Теперь в ритуальном зале стоял юноша, хорошо знающий цену себе и окружающим его людям.

— Вообще-то, тот гиппогриф сейчас живёт в этом доме на чердаке, — проговорил Блек. Во время разговора его взгляд время от времени затуманивался, как будто он размышлял о чём-то срочном и важном.

— Это хорошо. Значит, у меня есть возможность попробовать наладить с ним контакт. Может, хоть одну ошибку из прошлого удастся исправить, — в голосе юноши звучала горечь. — Но это после, сейчас есть дела поважнее.

Говоря это, Драко подошел к столику и посмотрел на заполненные флаконы.

— Ещё так много. Как много боли было в твоей жизни… — тихие слова будто сами сорвались с губ старосты. — Как же ты живешь со всем этим?

Младший Малфой ещё несколько мгновений рассматривал ёмкости, хранящие воспоминания его однокурсника.

— Я благодарен всем вам за оказанную мне помощь и очень ценю те усилия, которые вы приложили для моего спасения, — сказал юноша, обращаясь ко всем присутствующим сразу. — Но сейчас мне надо узнать, что за воспоминание в каждом из этих флаконов.

— Ты не можешь оставить их непросмотренными, — быстро сориентировался анимаг. — У тебя есть год, чтобы узнать об их содержимом, иначе ты погибнешь. Таковы условия ритуала очищения памяти.

— Лорд Блек, вы меня неправильно поняли, — ответил Драко, используя полный титул для обращения, выражая тем самым своё уважение к мужчине. — Я обязательно просмотрю их все вне зависимости от условий договора. Но сейчас я хочу знать содержимое эпизодов, которые остались. Это ведь не запрещено.

— Нет, — отрицательно покачал головой хозяин поместья.

— Но… — попытался вмешаться профессор, которому очень не хотелось говорить о воспоминаниях Поттера при всех.

— Нет, крёстный, — серьёзно посмотрел на него юноша. — Не надо юлить и говорить, что вы не успели рассмотреть эти эпизоды во время проведения ритуала. Мне нужно знать, что вы видели. Итак, крёстный, начни, пожалуйста.

Такого Драко — сильного, решительного, прямолинейного — декан Слизерина никогда не знал. Этого юношу можно было уважать и общаться с ним на равных. Поэтому профессор честно ответил:

— Первое — его кузен рассказывает в классе про родителей-алкоголиков Поттера, второе — полёт на машине перед вторым курсом. Третье…

— Подожди, если я правильно помню, первым с Гарри и Уизли тогда разговаривал ты, — перебил декана студент. — Этот разговор был в воспоминаниях?

— Да, — скупо ответил Снейп, радуясь, что его лицо ещё со школьных времён перестало передавать его эмоциональные реакции. Иначе краска стыда за своё поведение в той ситуации непременно окрасила бы его щеки в розовый цвет.

— Понятно, страх снова оказаться в комнате с решётками на окнах, — кивнул юноша. Он говорил с такой уверенностью, словно разговор шёл о его личных переживаниях. — Третье.

— Поттер пробует отогнать Патронусом от Блека дементоров на озере, но у него ничего не получается и эти тёмные твари почти высасывают души из них двоих, — профессор произнёс всё это скороговоркой, чтобы никто не узнал, как сильно впечатлило его это воспоминание.

— Минуточку. Это третий курс, когда Блек сбежал из Азкабана, — неожиданно заговорил Нотт. — Тогда что-то не сходится. Я в одном из воспоминаний видел, как Поттер с Грейнджер стоят на берегу озера и смотрят, как дементоры нападают на двух людей на противоположной стороне. Какое-то из этих воспоминаний ложное.

— Вовсе нет, — ответил Блек как непосредственный участник тех событий. — Для моего спасения от поцелуя дементора крестник с подругой использовали хроноворот, поэтому Гарри и был в двух местах одновременно.