Алексей Кривошеин - Фабрика волшебства (СИ)

— Я слышал, что на фабрике есть много опасностей, — начал Рудольф, а потом добавил с невинным видом. — Сморкуны, например.

Он сказал это и сел. После упоминания сморкунов вид начальника охраны разительно изменился. На лице появилось выражение, которое Ивор частенько видел у отца, когда речь заходила об особых способах разделки мяса.

— А ты молодец, парень, — сказал Ветер, глядя на Рудольфа отеческим взглядом. — Сразу видна стать настоящего бойца! Если ты решишь пойти ко мне в охрану, я замолвлю за тебя словечко перед директором.

— Ну что вы! Не надо! — когда нужно Рудольф умел краснеть. — Я же не Клемент какой-нибудь, чтобы все по блату. Так что со сморкунами?

Сына начальника отдела кадров не было вместе со всеми, поэтому выходка Рудольфа прошла незамеченной. Разве что Изида опасно сузила глаза, но промолчала.

— Ах, да, — спохватился начальник охраны. Он сделал зловещее лицо и принялся вещать заунывным голосом. — Сморкуны — это самые страшные существа, которых только придумала природа. Они выходят на охоту после полуночи, поэтому на нижних уровнях в это время никого не встретишь. Даже мои лучшие бойцы вооруженные боевыми сферами не смеют спускаться туда.

— А как выглядят эти сморкуны? — подняла руку Алина.

Рудольф фыркнул и затрясся, Мефодий посмотрел на девушку как на последнюю дуру и потянулся через рыжепрядого объяснять. Ивору захотелось треснуть по затылку — обоим! Кто им дал право судить Алину?

К счастью Ветер не дал Мефодию возможности блеснут эрудицией. Про сморкунов он предпочитал говорить сам.

— Сморкуны, девочка — это загадочные и страшные существа. Больше всего они напоминают сгусток тянущихся зеленых соплей.

— Фу-у! — Алина скривила личико. Начальник охраны сопроводил слова очень ярким мыслеобразом. Не только женская половина работников морщилась, даже бывалый Рудольф побледнел и громко сглотнул комок в горле. Ивор в это время глядел на девушку, поэтому образ сморкуна задел лишь краюшек сознания.

— Вообще-то сморкуны не злые существа, — продолжал Ветер. — Но они очень любопытны. При виде человека им хочется попытаться принять его вид, для этого же им нужно взять так скажем слепок. Поэтому они обволакивают человека своей, гм, субстанцией…

На сей раз мыслеобразов Ветер не отправлял, но разошедшееся воображение все сделало само. Ивор ощутил, как желудок подкрадывается к горлу.

— Потом сморкун оставляет человека в покое и пытается принять его облик, но у него обычно ничего не получается. После этого сморкун забывает игрушку и отправляется на поиски нового человека. Это становится его навязчивым желанием.

— В чем же опасность? — поднял руку Мефодий. Ивор покосился на друга, неужели есть в этом мире что-то, чего он не знает.

— Опасность в том, что человек не может жить, когда его рот и нос забит соплеобразной субстанцией. Он просто захлебывается в смрадной пахучей жиже. А уж если она попадет человеку в легкие…

Из комнаты выбежало несколько человек. Ивор испуганно сглотнул и поглядел на Рудольфа. Тот о чем-то напряженно думал, потом вскинул руку.

— Да, молодой человек, — Ветер обратил к нему свой суровый лик.

— Я ни разу не видел подобных существ в зоопарке, — начал Рудольф. — И в цирке тоже. Предлагаю вам сделку — мы ловим с вами парочку сморкунов, дрессируем их и загоняем в ближайший цирк. Я уверен, что цирковые боссы отвалят за него кучу субстанции волшебства!..

Ветер на некоторое время застыл, что-то подсчитывая в уме. Поднялась Изида, ровная и твердая, как фонарный столб.

— Я думаю, начальник охраны начал не с того, что необходимо знать новичкам, — строго сказала она. — А знать им нужно правила внутреннего распорядка и режим фабрики.

— Ах, это, — рассеяно протянул Ветер, все еще размышляя. — И так, бойцы! Подъем в семь, отбой в девять. Обед в два, завтрак в восемь. По фабрике не шляться, ходить только с провожатыми или по тропам для новичков. Все, пожалуй.

Собравшиеся недоуменно моргали, Изида встала рядом с Ветром.

— Я думаю, они не совсем поняли ту мысль, которую ты должен был им донести, — сказала она. Ветер не уловил иронии, он шевелил бровями, морщил лоб, тер затылок. Изида улыбнулась и повернулась к залу.

— Хорошо, я переведу вам то, что хотел сказать многоуважаемый начальник охраны. Встаете вы в семь часов утра. Зарядка, водные процедуры, построение и провожатые ведут вас на завтрак. Далее свободный час, и с десяти начинается учеба. Учеба будет проходить здесь. В два часа обед, куда вас опять же проведут провожатые. Далее снова учеба до пяти часов, потом свободное время и ужин. В столовую вас опять ведут провожатые. Отбой в девять часов, до этого времени вы можете заниматься в хранилище образов либо у себя в комнатах. Таков распорядок на первую неделю.

— А потом? — тут же спросил кто-то с галерки.

— А что будет потом, вам объяснит Кондратий, когда придет время.

Рудольф что-то шепнул Мефодию, тот беззвучно затрясся в тщетной попытке удержать смех. Ивор покосился на Алину, девушка сидела и сосредоточенно слушала Изиду. В руках она сжимала звезду.

— О правилах распределения вам расскажет Рой, — сказала тем временем Изида. Карлик обошелся без эффектных появлений, он банально вошел в дверь. Его кафтан сиял, как новенькая игрушка. Он чопорно приветствовал собравшихся, даже шаркнул ножкой и раскланялся. Ветер отвлекся на мгновение от своих расчетов и громко фыркнул.

— Приветствую, стало быть, полноценных работников фабрики волшебства, — начал Рой. Он обвел взглядом ряды парт и увидел Алину. Взгляд его потеплел. — Я, стало быть, расскажу вам о правилах распределения. Тем более что они очень просты.

Алина подалась вперед, глаза ее заблестели. Тонкие пальцы сжали жетон.

— На фабрике волшебства есть десять основных отделов. Это Аналитический, — он повернулся к Изиде и склонился перед ней, — отдел безопасности, — карлик кивнул Ветру, — отдел кадров, землеройный отдел, производственный отдел, стало быть, хозяйственный…

Пока он говорил, Ивор заскучал. Чтобы занять себя, принялся любоваться Алиной. Он скользил взглядом вдоль завитушек ее волос и воображал, как бы они здорово выглядели, если бы она надумала менять прически подобно Изиде.

Девушка внимательно слушала Роя, но в какой-то момент она почувствовала его взгляд и повернулась. Юноша встретил ее глуповатой улыбкой, Алина тут же отвернулась, вновь уставившись на Роя, но на щеках появился румянец. После этого, Ивор мог поклясться в этом, лектора она слушала уже не столь внимательно.

Собрание шло еще очень долго. Перед ними выступали разные люди, делились впечатлениями о фабрике, внушали патриотические настроения и трудолюбие. Ивор мало чего расслышал, а запомнил еще меньше. Вся надежда была на звезду, куда, по словам Изиды, должен был записаться полный отчет собрания.