Алексей Алешко - Гремлин. Первый шаг (СИ)

— Ноги. — Буркнул кто-то за спиной Альфа.

— Тем более. — Грустно вздохнул гремлин. — Вы извратили его память, поэтому и растеряли последователей. Люди подсознательно понимают, что герой не мог быть таким, чувствуют ложь и поэтому от вас отворачиваются. А теперь скажи мне, Ланер, — гремлин положил руку ему на плечо, — а лучше не говори, ответь для себя: за кем пойдет народ? За старой, погрязшей во лжи и извратившей память о герое в угоду своим интересам церковью, или за тем, кто в доспехе, идет к людям неся правду о Джеймсе Бонде?

— А сионы? — Выдохнул окончательно подавленный, теперь уже бывший, старший надзиратель. — Что с сионами?

— А с сионами можно и договориться. Предоставите им новые знания, помощь в переговорах с нами и все. Да и дальше будете сотрудничать. А чтоб им не потерять лица, пусть порвут старую, лживую церковь.

— Мне надо подумать. — Обреченно выдавил из себя Ланер. — Всю жизнь отдал. И все ложь. — Он опустился на колени. — Все ложь.

— Все ложь. — Бухнулся рядом с ним на колени Альф.

— Ложь. Ложь. — Близнецами опустились следом Бетта и Гамма.

— Некогда думать, старина! — Закричал гремлин и, обняв за шеи всех четверых своими ручищами сгреб их в кучу заставляя стукнуться лбами. — Мы сделаем это! Мы возродим Джеймса Бонда или хоть истинную память о нем! Правду о нем! Ну же, вместе! Мы сделаем это!

— Мы сделаем это. — Неуверенно проговорил Ланер.

— Не так! Громко! Уверенно! Мы сделаем это! — Выкрикнул гремлин и стукнул его лбом по лбу. — Вместе! Мы сделаем это!

ЖЖЖЖЖ

— Собственно, это все. — Усмехнулся Томас Кервурдт.

— Бред какой-то! — Воскликнул Закери Лерман на глазах у которого четверо разумных орали «Мы сделаем это!» и бились лбами.

— Нет, не бред! — Совсем развеселился Кервурдт. — А очень грамотная накачка. Обрати внимание, как дрожат и повторятся их сигнатуры, еще чуть-чуть и они сольются. Кстати очень интересно, что будет при их резонансе.

«Мы сделаем это!» — меж тем продолжали бесноваться их бывшие подчиненные — «Мы сделаем это! Мы сделаем это! Мы сде…»

— Вот теперь все. — Констатировал Джонатан Финворд. — Связь пропала. Я не знаю как, но это чертов индус своими ужимками смог разрушить модуль контроля Альфа.

— Ре-зо-нанс. — Устало, по слогам, прошептал Кервурдт.

— Срочно переключись на другого! — Заорал Лерман. — Срочно!

— Не ори. — Рыкнул на него Финворд. — Сам не маленький, уже пробовал на Ланера, глухо. На остальных пытаюсь, но мне почему кажется, что и там все аналогично.

— Я устал. — Спокойно, словно об остывшем чае, сказал Кервурдт. — Надоело все. Я устал.

— Устал он! — Заорал Лерман. — Все устали! Не раскисай! Ничего еще не потеряно! У нас полторы сотни души в загоне! Мы можем мгновенно вскипятить мозги всему Коллиру, так что пусть приходят! Ты сам слышал, что гремлин приведет сюда сионов, то есть прийдет сам, вот пусть и приходит, стульчик будет его ждать! Пока дойдет до императора мы будем уже далеко, а с мощностями Айзаваррат нам и эта железяка будет не страшна!

— Не ори. — Сказал ему тихо Финворд. Тихо, но он услышал. — Не ори. Просто не ори. Дай побыть в тишине.

— Я устал. — Повторил Кервурдт. — Я устал.

— Спасибо, Магда. — Я кивнул закончившей накрывать столик служанке и с удовольствием отхлебнул из высокого, пузатого бокала, рубинового Бородо.

— Что-нибудь еще, господин? — Поинтересовалась девушка и без страха озорно стрельнула в меня глазками. Я улыбнулся. Девушка улыбнулась в ответ по прежнему не проявляя страха.

— Прим-сион не говорил, когда будет? — Поинтересовался я не рассчитывая на ответ. Чисто из вежливости, откуда знать о планах могущественного прим-сиона какой-то служанке. Хоть она и уникальная девушка, не боялась меня с самого первого знакомства, но все же.

— Уже должен быть. — Неожиданно ответила она и очень трогательно пригладила передник.

— О-как! — Удивился я. Девушка хихикнула.

— Каждый раз перед его прибытием сион Антор лично обходит посты. Вон он, идет. — Девушка чуть качнула головой влево обозначая в каком направлении мне смотреть. Я посмотрел в указанном направлении. Действительно, по границе огромного, обнесенного высоким каменным забором участка торопливо шел мой первый знакомый и сопровождающий. Я усмехнулся и шутливо погрозил Магде пальцем. Девушка наигранно ойкнула и хихикая поспешила к дому.

Да, Антор поправился и, по моей просьбе, был оставлен при мне в качестве охранника и собеседника. Дорел с Тармином тоже тут, делают вид, что играют в Кряк, помесь шахмат и шашек, на террасе второго этажа. На самом деле бдят. Кому как, а я вижу тянущиеся от них во все стороны щупальца контрольных нитей. И откуда силы берут? Ведь седьмой день уже тут сидим. Отдыхаем.

Отдыхать — не работать, а хорошо отдыхать, это всяко лучше, чем хорошо работать. Седьмой день отдыхаю. Из Флиндерса мы перенеслись в Коллир, в Академию, непосредственно в кабинет прим-сиона Махая Нур-Излер. Удобно расположились в мягких креслах хоть и огромного, но уютного помещения и приступили к беседе целью которой, согласно разработанного совместно с моими друзьями-заговорщиками плана, было получение отсрочки по времени, чтобы они успели организовать похищение останков из музея, вывоз стула и пути отхода. Особый упор я делал на похищение останков, так как, ежу понятно, после того, как стала известна цель моего путешествия их просто обязаны были взять под усиленный контроль и охрану. На все эти мероприятия я оставил братьям заговорщикам весь свой хабар, велев не жалеть и делать все с трехкратным запасом и людских сил и прочности.

Сидели мы, потягивали вино, неспешно беседовали, я потихоньку подводил моих собеседников к мысли, что не плохо было бы использовать меня как наживку, переместив в какое-нибудь менее защищенное место. Им это должно было бы быть не безынтересно: вражин, что на меня охотились отловить. И мне интересно: во-первых сбежать будет проще, во-вторых время потяну. Договорились, что приманкой я буду работать ровно неделю. Этого времени Ланеру на организационные мероприятия должно хватить. И тут нашу беседу прерывает срочное сообщение — первый апостол умер. Вот так — бах! и умер. Просто умер. Сколько-то там веков жил себе, перерождался на стуле, заранее предупреждая, когда помрет и даже называя приметы наследника. А тут: здрасьте-пожалуйста. Умер. Никому ничего не сказал, а просто умер.

И умирал, как потом стало известно, страшно. Раньше сам садился на трон и тихо умирал, а в это раз метался, рвал себе лицо руками, не царапал, а именно рвал. Орал, завывал, катался по полу и распространял вокруг себя такие волны ужаса, что в радиусе нескольких километров, то есть вириг, все поседели. Хорошо еще, что происходило все в его загородной резиденции, места красивые, но отнюдь не густонаселенные. Так что все обошлось малой кровью: шесть деревень с седовласыми жителями и заикающимися детьми, пара десятков стариков раньше переселившихся в лучшие миры, да двое так называемых старших братьев: Бет и Гам убились об стену. В прямом смысле слова. Метались, орали, а потом хрясь с разбегу, головой. Стена предсказуемо оказалась прочней.